Ознакомительная версия.
Таков был один из многочисленных инцидентов, происшедших между мной и м-ром Калленбахом.
Каждый день приносил нам что-нибудь новое, так как и он и я стремились идти путем истины. На пути к истине, естественно, исчезают гнев, эгоизм, ненависть и т. п. Иначе истина была бы недостижима. Человек, который руководствуется страстью, может иметь вполне благие намерения, может быть правдив на словах, но он никогда не познает истины. Истина означает полное освобождение от двойственности, как например, любовь и ненависть, счастье и несчастье.
Мы отправились в путешествие спустя несколько дней после моего поста. Силы мои еще не полностью восстановились. Обычно я гулял по палубе, чтобы развить аппетит и лучше переварить съеденное. Но даже такие прогулки были мне не под силу, так как причиняли боль в ногах. Прибыв в Лондон, я обнаружил, что мое состояние не только не улучшилось, но стало хуже. Познакомившись с д-ром Дживраджем Мехтой, я рассказал ему о своем посте и о болях в ногах. Он сказал:
– Боюсь, что у вас вообще отнимутся ноги, если в течение некоторого времени вы не будете соблюдать полного покоя.
Именно тогда я узнал, что человеку, перенесшему длительный пост, не следует торопиться с восстановлением прежних сил и вместе с тем ему необходимо обуздывать свой аппетит. После поста нужна большая осторожность в пище и, возможно, еще большие ограничения, чем при его соблюдении.
На острове Мадейра мы услышали, что в любой момент может разразиться мировая война. Когда же мы пересекали Ла-Манш, то получили известие о начале войны. Наше судно было задержано на некоторое время. Очень трудно было пробуксировать его между подводными минами, которые были заложены вдоль всего пролива, и нам потребовалось около двух дней, чтобы добраться до Саутхемптона.
Война была объявлена четвертого августа. В Лондон мы прибыли шестого.
Мое участие в войнеВ Англии я узнал, что Гокхале застрял в Париже, куда он поехал лечиться. Сообщение между Парижем и Лондоном было прервано, и никто точно не знал, когда Гокхале сможет вернуться. Я не хотел возвращаться на родину, не повидавшись с ним.
Что же было нам тем временем делать? В чем же заключался мой долг в отношении войны? Сорабджи Ададжаниа, мой товарищ по тюремному заключению и сатьяграхе, готовился тогда в Лондоне к юридической карьере. Как один из лучших участников сатьяграхи он был послан в Англию, чтобы сделаться адвокатом и быть в состоянии заменить меня по возвращении в Южную Африку. Д-р Прандживандас Мехта предоставил ему для этого необходимые средства. Я беседовал с ним, с Дживраджем Мехтой и другими индийцами, учившимися в Англии, По договоренности с ними мы созвали собрание индийцев, проживающих в Великобритании и Ирландии. Я изложил перед ними свои взгляды.
Я считал, что индийцы, живущие в Англии, должны принять участие в войне. Английские студенты поступали добровольцами в армию, и индийцы могли сделать то же. Против этого было выдвинуто немало возражений. Утверждали, что между положением индийцев и положением англичан – целая пропасть. Мы – рабы, а они – хозяева. Как может раб помогать хозяину, если последний очутился в беде? Разве не долг раба, стремящегося к освобождению, использовать затруднения хозяина? Эти доводы в то время не подействовали на меня. Я понимал различие в положении индийцев и англичан, но не считал, что мы низведены до положения рабов. Мне казалось тогда, что дело не в британской системе, а в отдельных британских чиновниках, и что мы можем перевоспитать их своей любовью. Если мы можем улучшить свое положение благодаря помощи англичан и их сотрудничеству с нами, то наш долг стоять с ними плечом к плечу в годину тяжелых испытаний и тем самым привлечь их на свою сторону. Хотя я понимал, что британская система несовершенна, но все же не считал ее нетерпимой, как считаю теперь. Но если, потеряв веру в эту систему, я отказался теперь сотрудничать с британским правительством, то как могли мои друзья, которые уже тогда потеряли веру и в систему и в ее представителей, сотрудничать с британским правительством?
Друзья возражали мне, полагая, что наступило время для решительного провозглашения требований индийцев и улучшения их положения.
Я же считал, что не нужно пользоваться в интересах Индии затруднениями Англии, что достойнее и разумнее не выдвигать требований, пока англичане воюют. Поэтому я настаивал на этой точке зрения и призвал желающих записываться добровольцами. Призыв мой нашел горячий отклик: среди добровольцев оказались представители почти всех национальностей и вероисповеданий Индии.
Я сообщил об этом лорду Крю, выразив нашу готовность пройти обучение для работы в госпиталях, если это будет необходимым условием для принятия нашего предложения.
Лорд Крю не без некоторого колебания принял наше предложение и выразил нам благодарность за то, что в критический момент мы предложили свои услуги империи.
Добровольцы прошли первоначальную подготовку по оказанию первой помощи раненым под руководством известного д-ра Кентли. Срок обучения был шестинедельный, но он включал весь курс по оказанию первой помощи.
Всего обучалось человек восемьдесят. По истечении шести недель был экзамен, который все, за исключением одного, выдержали. Окончившие курс прошли затем военную подготовку под руководством полковника Бейкера.
Надо было видеть Лондон в те дни. Никакой паники, каждый в полную меру сил и возможностей выполнял свой долг. Годные к службе в армии взрослые мужчины обучались военному искусству. Но что было делать старикам, слабым и женщинам? Если они хотели помочь, дела было более чем достаточно. Они шили обмундирование и готовили перевязочные материалы для раненых.
Дамский клуб «Лицеум» обязался сшить для солдат как можно больше обмундирования. Шримати Сароджини Найду, будучи членом этого клуба, отдалась работе всей душой. Тогда я и познакомился с ней. Она выложила передо мной целый ворох раскроенного обмундирования и попросила сшить и вернуть его. Я с радостью принял ее предложение и вместе с друзьями сшил столько обмундирования, сколько позволяли мне мои возможности (я проходил тогда курс подготовки по оказанию первой помощи).
Нравственная проблемаКак только до Южной Африки докатилась весть о том, что я вместе с другими индийцами предложил свои услуги британской армии, я получил две телеграммы. Одна из них была от м-ра Полака. Он спрашивал, как согласовать это мое поведение с принципом ахимсы, которого я придерживался.
Ознакомительная версия.
