5. Улучшить питание заключённых.
6. Разрешить переписку и свидания с родными.
7. Вывезти из Норильска на материк всех инвалидов.
8. Снять с бараков замки и решётки, а с людей — номерные знаки.
9. Отменить решения так называемого Особого совещания как неконституционного органа.
10. Прекратить пытки на допросах и практику закрытых судебных процессов.
11. Организовать пересмотр «дел» всех политзаключённых.
В заключение этих переговоров Кузнецов заявил, что он доведёт до ведома правительства все наши требования и, заверив, что стрелять в нас больше не будут, предложил нам выйти на работу. Мы согласились.
Позднее Кузнецов провёл подобные переговоры с представителями 5го, 6го и 1го лаготделений Горлага. Заключённые 3го (каторжного) лаготделения полномочий Московской комиссии не признали.
Особенно стойкими в этой неравной борьбе оказались женщины 6го лаготделения, которых насчитывалось там свыше шести тысяч. В дополнение к забастовке они объявили голодовку и голодали до прихода комиссии целых шесть дней.
9 июня все лаготделелния, за исключением 3го, приступили к работе. В тот же день Кузнецов известил нас, что правительство рассмотрело наши заявления и постановило:
1. Заменить руководство Горлага.
2. Сократить рабочий день до 8ми часов.
3. Гарантировать выходные дни.
4. Разрешить заключённым отсылать по два письма в месяц и иметь свидания с родными.
5. Снять с бараков замки и решётки, а с одежды заключённых — номерные знаки.
6. Вывезти из Норильска всех инвалидов.
— Кроме того, — добавил Кузнецов, — советское правительство заверило, что со временем будут пересмотрены все дела осуждённых.
Так закончился первый этап нашей борьбы, которая по своему размаху и значению вышла далеко за рамки обычной забастовки.
Мы высоко подняли головы, а наши каратели понурились. Как-никак, а данное нам обещание заменить всю администрацию лагеря не предвещало для них ничего хорошего. И впрямь, скоро нас известили, что генерал-майор Семенов снят с должности начальника Управления и назначен его заместителем. Новым начальником назначен генерал-майор Царёв. Кроме этого, нам сказали, что ст. лейтенант Ширяев и старшина Бейнер, которых мы обвиняли во многих убийствах заключённых, сидят уже в тюрьме.
Но всё это делалось так, для вида. Семенова не заменили, только понизили в должности, про Ширяева и Бейнера мы знали только то, что нам было сказано. А на самом деле? Поэтому мы не могли успокоиться. Мы хорошо знали, какой будет наша судьба после того, как комиссия вернётся назад в Москву, а мы снова окажемся с глазу на глаз со старой администрацией.
Комиссия, однако, не торопилась покидать Норильск. Каторжники 3-го лаготделения всё ещё сопротивлялись. Разгневанный Кузнецов пробует морить людей голодом. В зону перестали завозить продукты, перекрыли воду. Каторжники решили известить об этом население города. Среди них нашёлся специалист по типографскому делу Петро Мыколайчук из Умани, который мастерски выдолбил на камне разные тексты для листовок. Люди принесли все свои запасы бумаги, и начался массовый выпуск листовок. Некоторые листовки писались просто от руки. Первая серия этих листовок сообщала населению города про то, что заключённых морят голодом, не дают воды.
Листовки разбрасывались по городу оригинальным способом. Семь бумажных змеев, поднимаясь вверх, несли с собой до 300 листовок каждый. Листовки подвязывались под змеем скрученными в трубку и перевязанными ниткой. Из-под нитки свисал подожжённый ватный фитиль. К тому времени: когда змей поднимался достаточно высоко, фитиль догорал и пережигал нитку; листовки рассыпались во все стороны. А дальше ветер разносил их по всему городу и даже далеко за его пределы. Некоторые из них долетали даже до Игарки.
Конвоиры пробовали стрелять по змеям. Случалось, и попадали, но это не прерывало их полет. Так на Норильск было выпущено около сорока тысяч листовок. В городе были созданы специальные комсомольские бригады, которые эти листовки собирали.
Однако уже первая серия листовок сделала своё дело: в зону завезли продукты, пустили воду.
Ободрённые своим успехом заключённые 3го лаготделелния ежедневно извещали население города о состоянии своих дел и о своих требованиях к правительству. Для ознакомления приведу некоторые образчики этих листовок.
Нас расстреливают и морят голодом
Мы добиваемся вызова Правительственной Комиссии. Мы просим Советских граждан оказать нам помощь — сообщить правительству СССР о произволе над заключенными в Норильске
Каторжане 3го отд.
Солдаты войск МВД!
Не допускайте пролития братской крови
Да здравствует мир, демократия и дружба народов.
Каторжане Горлага
В ночь на 29 июня пьяные офицеры — Полостяной, Калашников, Никифоров и другие — ворвались с оружием в лагерь и приказали солдатам открыть огонь по беззащитным.
Советские граждане! Сообщите правительству! Предотвратите очередной Рюминский произвол.
Каторжане Горлага.
Граждане цементного, кирпичного, известкового завода, не верьте отщепенцам, которые бросили своих братьев по заключению и по приказу капитана Шахматова наговаривают на них напраслину, якобы мы хотим вырваться за зону и Вас всех побить и изнасиловать. Мы с вами работали на заводах, разве мы вольнонаемных хоть одного оскорбили или обидели?
Позор предателям, убежавшим из зоны: Силецкому, Аржанову, Яковлеву, Спасебе, Махутину.
Каторжане Горлага
Примечание: образцы этих листовок получены автором в музее города Норильска в 1993 году во время презентации музея. Среди многочисленных экспонатов, которые освещают события 1953 года, там, над головами посетителей, гордо возвышается один из тех легендарных змеев, что в своё время поднимали высоко в воздух свёртки листовок каторжан.
Однако Кузнецов не мог сосредоточить всё своё внимание на одном 3 м лаготделении, потому что, наверное, побаивался, что другие лаготделения могут снова восстать; на этот раз уже в знак солидарности с каторжанами. Поэтому он сперва решил учинить расправу над инициаторами и активистами сопротивления в тех лаготделениях, где борьба уже была прекращена.
А тем временем из Москвы в Норильск прибыл помощник Генерального Прокурора государственный советник II ранга Вавилов.
