- У меня вон напротив бактисты живут. Они не нашей веры. Покойников своих в церкву не носят. Так-то сами попоют. И песни все такие чудные: спокойной ночи, брат... Да и зароют...
- А то еще в Москве, говорят,какая-то крематорь. Там покойников огнем жгут.
- Сожгут, как гнилое полено, нажрутся, напьются, да и дело с концом...
- У нас тоже пьяных сколь хочешь. Вон отец-то Евгений, тот еще ничего. А Лонгин, ежели кто в церкви пьяный, он отпевать тебе не будет. Выйди и все...
- А вот соседка моя сюда к нам в церкву не ходит. В Никологоры ездит. Тут, говорит, поп ваш поляк и католик...
- Это Лонгин-то?
- Какой же он католик, когда он - благочинный?
- Теперь все перемешалось...
- Вот старые-то люди говорят, близок уж конец. Ох,близок... Все, дескать, совершится в этой сотне...
- Уж какой нынче народ пошел... Один мат, одно вино... Я говорю, хоть на волю не выходи, чтоб не видеть этого народу...
- Да вот хоть и у меня зять с дочкой. Как к ним не придешь, телевизор ли, радиво, чего-нибудь у них да брямчит. Ужя говорю: неужто вы семь недель, постом-то не можете без этого Содому? Ничего не скажут. Только что выключат, пока я, значит, тут у их... И едят чего ни попадя. Хоть бы вы, говорю, мясо не ели. Хоть бы одно молоко. Ну хоть бы какое воздержание. А то ведь как скотина живете... Да еще и хуже...
- Теперь чего не жить? Махнул полой, да и стыд долой...
- Купят жабу за две, за три тыщи и глядят на нее...
- Нам еще отец-покойник, Царствие ему Небесное,говорил...Настанет, дескать, такое время, что из тьмы один мужчина будет верующий, а из тысячи одна женщина... Вот сейчас в городе-то пятьдесят ведь тысяч народу, а много ли нас в церкву-ту идет?
- А и то сказать - одна церква на весь город... Раньше-то их вон сколько было...
- И эта-то как осталась удивительно... И то ведь разоряли ее.
- Да, вера им что нож острый...
- Мы раз так-то шли, монахиню хоронили... Идем за гробом улицей, Святый Боже поем... А навстречу председатель горсовета. Он как услышал, кричит: "Это что такое? Прекратить! Замолчите!" А мы на него не глядим, идем себе да и поем... Так уж вот он разозлился - видит, ничего не сделаешь, повернулся, да и пошел обратно...
- Это им - что нож острый...
- Так-то сказывают, вольный свет будет существовать, пока три праведника останутся... И два останутся, все еще будет существовать. А когда один останется праведник, то уж на нем вольный свет не устоит. Погибнет вместе с грешным народом.
- Я так слышала, дескать, пока еще дети есть от венчаных матерей и пока поют Христос Воскресе...
- А вот говорят, ежели под Светлое Христово Воскресение в двенадцать часов прийти на кладбище, к родным-то могилам...А часы поставить по-церковному... Ровно в двенадцать часов приложи ухо к земле, к могиле, да и скажи: Христос Воскресе! И вот услышишь,какой гул пойдет под землей-то... Как мертвые-то тебе ответят: Воистину Воскресе!
- А то я еще слыхала, как идешь через кладбище, погостом...
- Погоди. Уж открывают?
- Открыли.
- Ну, поднимайся...
- Вставай.
- Пойдем с Господом.
- Ох, грехи наши...
- Господи Иисусе Христе, Царица Небесная, помилуй нас, грешных...
март 1971
- А-а-а... Сегодня это что за базар? Вот в прошлое воскресенье...
- А куда она мне?
- Бери, бери! Чего смотришь?
- Ну и нечего глядеть!
- Вы говорите такую цену и не стесняетесь?!
- Это ведь шуба, не пальто...
- Дырявая шуба.
- Сам ты дырявый!
- Кругом одна дырка!
- Постыдились бы бесстыдство свое показывать!
- Это что это у вас лохматое? Шиньон?
- Шиньон.
- Ну, и сколько?
- Тридцать рублей... Его расчесать можно.
- Да ты померяй, померяй... Самый сейчас модный сапог!..
- В прошлое-то воскресенье тепло было...
- Бог-то, видать,совсем уж старый стал. Все путает - когда дождь надо, когда чего...
- У меня была ротонда на лисьем меху...
- Ротонда? Это что за ротонда?
- Все я продала, все у меня было. Какие у меня были сережки с бирюзой и с аметистом. Я работала в поликлинике, и лучше меня из сестер никто не одевался. Потому что мне сестра из Москвы присылала. Эх, всего я поносила, всего покушала. Икорку кушала и рыбку...
- Рыбка-то вон и сейчас есть. Треска...
- Да и той нет...
- Если бы у меня был жив зять, я бы так не бедствовала...
- Вот, бери одеяло...
- Нужно оно мне, как на Петровку варежки!
- Да ты мне ее так отдай, впридачу...
- У меня давалка-то не на палке, была бы на жерде, совал бы везде! -
- Это сестрина кофта. Болела она крепко. Теперь схоронили... Осталась я одна, как куст обкошенный...
- А деньги-то на поминки приготовила ли? Припасла?
- А куда они мне? Я уж есть не захочу... Завоняю - придут, похоронят...
- Поверх земли-то не положут...
- Где этот цыган-то тут вертелся? Не видали? Я ведь ему полтинник за двугривенный сдала!
- Уж он убег...
- Вы скажите, какая ваша цена?
- Ну, рублишку я дам...
- Рублишку?-
- Это же рухлядь, рвань!
- Ведь это - бывалочная вещь...
- Ей, может, сто годов!
- Самому тебе - сто годов!
- Вот всегда так. Пойдешь на базар, какая-нибудь очередь прицепится. Ну и стоишь...
- Я себе в питании не отказываю. Я тогда только себе отказываю, как придет пост. А в мясоед я себе ни в чем неотказываю.
- Я всех схоронила. Одним раком. Семь человек умерли одним раком.
- Меня все лечил еврей, да пользы никакой. Он терапеи лечит.
- У вас, говорит, рак в шестом, в седьмом поколении в крови.
- Вот она - хозяйка.
- Шапка беличья. На нее дождь пойдет, высохнет, и опять она такая же...
- Да больно дорого...
- Купи в магазине...
- Бульдозер на Луну запустить - это мы можем, а чтоб шапки свободно были, это мы не можем...
- Видал у галки свигалку...
- Он уж, почитай, с третьей живет...
- А чего тут дивного? Как раньше у цыгана лошади, так теперь у мужиков бабы...
- Америка нас не боится. Она нашей войны боится.
- А мы боимся ее техники. У нас таких орудиев нет.
- В Америке дамы с собачками гуляют, с веерами на лавочках сидят. А у нас этого нету.
- Он вчера бушевал. Он вчера был выходной.
- Нечего смотреть да разглядывать... Она ни разу не стиранная.
- Он у кого-то стянул велосипед. У него сроду велосипеда не было.
- Вы возьмете, другой возьмет, вот она и грязная!
- Он потому уехал, что он жену убил. Не жена она ему,а наложница...
- Дорого просите...
- Тут жила татарка. У ней муж порезал Бориса и тоже скрылся...
- Чего там дорого? Эти деньги теперь, как мясо в жару...
- Мне на ремонт три ведь тыщи надо...
