Ознакомительная версия.
Естественным следствием выхода книги Иды М. Тарбелл, разных статей и обличений Рузвельта стал любопытный спор вокруг «грязных денег», который занимал общественность Америки весной и летом 1905 года. Он вспыхнул, когда ряд священников Конгрегационной церкви, особенно Вашингтон Глэдден, выступил с протестом против принятия Советом зарубежных миссий Конгрегации 100 000 долларов от Рокфеллера. После трех месяцев удивления поступком магната наиболее активные участники компании протеста, к своему огорчению, обнаружили, что совет на самом деле сам обратился с просьбой о пожертвовании! Когда разгорелся спор, 28 июня 1904 года было объявлено, что Рокфеллер пожертвовал миллион долларов Йельскому университету, а двумя днями позже – что он выделил грант в 10 000 000 долларов Совету общего образования. И никто не призывал к отказу от этих денег! «Дары в десятки миллионов, – остроумно заметила нью-йоркская Sun, – дезодорируют сами себя».
Фраза «грязные деньги», хотя и абсурдная, прозвучала. Пресса подхватила ее. Со времени конфликта вокруг «грязных денег» «Стандард ойл» перестала относиться пассивно ко всем нападкам в свой адрес. Теперь давала отпор. Рецензия в Nation на работу госпожи Тарбелл о «Стандард ойл», порицающая книгу за дешевую сенсационность, стремление ввести в заблуждение и игнорирование фактов, получила широкое распространение в печати и на радио. В популярных периодических изданиях появилось много статей, лояльных к объединению и Рокфеллеру. Благоприятные для Рокфеллера и «Стандард ойл» статьи напечатали Cosmopolitan, Woman's Home Companion и Outlook. В 1907 году Гейтс сделал публичное заявление, встреченное, правда, с юмором и недоверием, о том, что состояние Рокфеллера равнялось сумме чуть меньшей, чем 300 000 000 долларов. «Бедняга, – шутили люди, – всего лишь триста!» В 1909 году был предан широкой огласке список крупных пожертвований Рокфеллера, достигавших более 112 000 000 долларов.
Изучение резких выпадов против Рокфеллера, достигших апогея в 1900–1910 годах, принесло бы большую пользу социальному психологу. Люди любят вынашивать предубеждения, дающие им чувство морального превосходства. Со времени Титуса Оутса (1649–1705, английский священник, сменивший разные вероисповедания – от протестантизма до иезуитства. В царствование Карла II изобличил им же спровоцированный заговор, названный Папским. – Ред.) им нравилась персонификация зла. Достойную мишень всегда атакуют стрелы. В этот самый период консервативные периодические издания нападали на Теодора Рузвельта так же яростно, как осуждала Рокфеллера антикоррупционная пресса. Лучшие из американцев, от Джефферсона до Франклина Д. Рузвельта, сталкивались с потоками ложных обвинений, сплетнями и непечатными ярлыками. А богатых людей всегда считали виновными еще до суда. Было бы ошибочно воспринимать всерьез грязную пену, которая всегда всплывает на поверхности публичных дискуссий.
В данном случае, однако, четыре особых обстоятельства способствовали тому, что на Рокфеллера свалилась лавина поношений. Во-первых, это были поношения личности Рокфеллера как угнетателя слабых, основанные на измышлениях вдовы Бэкус и прочих. Они были настолько же действенны, насколько фальшивы. Опровергать их Рокфеллер считал ниже своего достоинства так же, как Теодор Рузвельт игнорировал обвинения в алкоголизме. Но именно поэтому таким обвинениям верили. Во-вторых, «Стандард ойл», как первый трест и коммерческое учреждение, связанное с массами, пользовалась специфическим вниманием, которое мешало людям видеть определенные исторические факты. За серьезные нарушения в то время обвинялось большинство крупных объединений. Неправильно было бы покрывать или оправдывать эти нарушения, но важно признать, что они были всеобщими. В-третьих, Рокфеллер изображался деспотическим главой организации, отвечающим за каждый ее шаг, в то время как он был во главе группы могущественных предпринимателей, каждый из которых оказывал определяющее влияние в своей сфере. И в-четвертых, многие критики полагали, что средства Рокфеллера на пожертвования извлекались из коррупционного фонда «Стандард ойл» и использовались для отмывания неблаговидных действий фонда и его владельца. Они не понимали, что эти дары составляли первичный доход бедняка и они неуклонно росли вместе с доходом Рокфеллера.
Вместе с сыном и Гейтсом Рокфеллер, по их настоянию, все чаще появлялся на публике. Порой он давал интервью и разрешал, чтобы его немногие и безобидные речи широко публиковались. Замечено, что он ни на кого не ворчал, не отвечал на критику и не вступал в споры. Норман Хэпгуд, отдавая должное Рокфеллеру, писал в Weekly, что он во весь период борьбы с коррупцией ни разу не проявил нетерпения, никогда не выдал на публике ни малейшего раздражения. Он предоставил истории оценку своей репутации.
В 1906–1909 годах «Стандард ойл» подверглась лавине разоблачений и преследований властей. Компанию атаковали федеральные бюро. Юридические представители властей возбуждали против нее судебные дела. Рокфеллера и партнеров преследовали судебные повестки, их тащили на свидетельскую кафедру, им угрожали страшными карами. К середине лета 1907 года федеральные власти имели на рассмотрении семь исков против «Стандард ойл» и ее филиалов, другие иски выдвинули власти штатов Техас, Миннесота, Миссури, Теннесси, Огайо и Миссисипи.
Атака федеральных сил на «Стандард ойл» началась в 1906 году. В мае Бюро по корпорациям, учредить которое конгресс побудил Теодор Рузвельт, подготовило доклад по вопросу транспортировки нефти, которого с опасением ждали менеджеры «Стандард ойл». Власти опубликовали в газетах четкое, интересное, краткое изложение вопроса, захватившее внимание всей страны.
Бюро выдвинуло две основные претензии к «Стандард ойл» в области транспортировки нефти. Первое обвинение состояло в том, что корпорация добилась, а затем получала от железнодорожных компаний негласные тарифы, а также другие несправедливые и незаконные привилегии. Второе обвинение заключалось в том, что корпорация добилась также несправедливых открытых привилегий в тарифах. Оба обвинения подкреплялись подробными доказательствами. Этот доклад нанес сокрушительный удар по «Стандард ойл» и сослужил хорошую службу новому законодательству по железным дорогам.
Наиболее убедительный ответ «Стандард ойл», подробный и компетентный, был подготовлен по предложению директоров Чарльзом М. Праттом и отослан акционерам в середине мая. Эта словесная война по вопросу о том, принимала ли «Стандард ойл» незаслуженные привилегии, включала сложную терминологию по образованию тарифов. Однако ясно, что главные обвинения были законны. Многие данные, в самом деле, говорили сами за себя. Вскоре Рузвельт произнес речь по вопросу о трестах, полную гневного осуждения. А доклад, как он и планировал, помог проложить путь тем летом закону Хепберна о тарифах.
Ознакомительная версия.
