Ссылки на Линкольна, однако, не могли изменить положения. Эйзенхауэр и Линкольн были представителями различных эпох, в каждой из которых существовали свои экономические проблемы. И они призваны были по-разному решать их. 50-е гг. явились важным этапом в развитии государственно-монополистического капитализма США, и ни один президент не мог игнорировать этой объективной закономерности экономического развития страны. И при республиканцах, и при демократах эти закономерности определяли всю экономическую жизнь США.
Социально-экономическое развитие в годы президентства Эйзенхауэра характеризовалось бурным ростом государственно-монополистического капитализма. Все проклятия республиканцев в адрес «ползучего социализма», как они называли экономическую политику правительств Рузвельта и Трумэна, были в значительной мере тактическим маневром, рассчитанным на привлечение голосов определенной части избирателей. Объективные законы социально-экономического развития страны и весь ход мировой истории делали неизбежным усиление государственно-монополистических тенденций в жизни США.
В государственно-монополистических подпорках в первую очередь нуждался экономический базис Соединенных Штатов. Особенно очевидным это становилось в периоды кризисных потрясений, которыми так богато было президентство Эйзенхауэра. Республиканцы пытались преодолеть эти кризисные явления с помощью того же государственно-монополистического регулирования экономики, которое в 30-40-х гг. использовали демократы.
Разумеется, в экономической политике демократов и республиканцев имелись серьезные различия. Отражая мнение руководства республиканской партии, президент считал, что необходимо отказаться от практики дефицитного бюджета, которая стала традиционной для демократов еще со времен «нового курса».
Администрация Трумэна оставила в наследство своим преемникам дефицит в 9,4 млрд долл. в год. Эйзенхауэру удалось сократить дефицит, а в 1956—1957 гг. свести бюджет с превышением доходов над расходами. Он не выполнил своего обязательства сократить военные расходы на 20 млрд долл., и тем не менее его администрация подверглась резким нападкам со стороны представителей военно-промышленного комплекса, утверждавших, что президент подрывает основы военной мощи страны.
Эйзенхауэр отвечал на это, что неконтролируемая гонка вооружений порождает дефицит торгового баланса, стимулирует инфляцию, ослабляет экономику страны, а следовательно, и ее военную мощь.
Эйзенхауэр предпринял энергичные усилия в борьбе с инфляцией. То была нелегкая задача. Конгресс, находившийся почти все время в руках демократов, встречал в штыки меры президента, направленные против инфляции. «Антиинфляционная борьба, – вспоминал он, – велась беспрерывно, но в 1959 г. я опасался, что общественность впала в апатию или по крайней мере не была достаточно информирована по этому вопросу». В связи с этим Эйзенхауэр вспоминал реплику Черчилля. Когда английского премьер-министра спросили во время Второй мировой войны, за что воюют союзники, он ответил: «Если мы прекратим сражаться, вам всем станет ясно»[865].
На протяжении всего периода своего пребывания в Белом доме Эйзенхауэр выступал за жесткий финансовый контроль. Сбалансированный бюджет был для него главной гарантией благополучия страны. Президент заявлял, что если будет расти государственный долг, то страна «превратится в гарнизонное государство, в котором большие налоги, финансовые ограничения и экономический контроль задушат частную инициативу»[866].
Пост министра финансов своего первого правительства Эйзенхауэр пригласил занять прижимистого Джорджа Хэмфри, консервативного бизнесмена из Кливленда. Он принял предложение с одним условием. «Если кто-либо будет просить у вас денег, – сказал Хэмфри президенту, – я хочу, чтобы вы посылали его прямо ко мне»[867]. Вскоре между министром финансов и президентом возникла конфликтная ситуация. Хэмфри публично выступил с резкой критикой финансовой политики Эйзенхауэра. В такой ситуации министр обычно подавал в отставку. Однако Эйзенхауэр не потребовал отстранения Хэмфри[868].
Эйзенхауэр был убежден, и не без оснований, что «инфляция – главный враг экономики». Успехи его администрации в борьбе с инфляцией были впечатляющие, ее средний уровень был всего 2 процента в год. Индекс потребительских цен за период с 1953 г. по 1961 г. возрос всего на 14 пунктов. «И самое главное – стабильный доллар был исключительно важен для Соединенных Штатов, чтобы успешно играть роль мирового банкира в глобальной борьбе с коммунизмом». Эйзенхауэр был убежден, что сильная экономика – главный фактор, который позволит «выдержать» «холодную войну». В начале 1953 г. он дал обет, что в долговременном плане США могут успешно сражаться с коммунизмом, если их экономика будет здорова». Эта мысль неоднократно подтверждалась в официальных заявлениях Эйзенхауэра и его администрации. «27 ноября 1957 г. в протоколе кабинета было зафиксировано предупреждение президента, что необходимо иметь мощную экономику, чтобы быть лидером свободного мира. Это должно занимать приоритетное место при принятии всех законов и бюджета»[869].
Посуществу, Эйзенхауэр отдавал приоритет экономике в мировой политике. С полным основанием он считал, что экономика – основной фронт борьбы между капитализмом и коммунизмом. И в этом вопросе, в не столь уж отдаленной исторической перспективе – какие-то 40 лет, считая от начала его президентства и кончая крушением Советского Союза в декабре 1991 г. – он оказался прав.
Действительно, политический курс Горбачева – Ельцина явился субъективным фактором, приведшим к крушению мировой социалистической системы, к расчленению Советского Союза. Однако главное заключалось в факторах объективного характера – Советский Союз, мировая социалистическая система не выдержали экономического соревнования с США, с мировой капиталистической системой. И в первую очередь советская экономика надорвалась в ходе безудержной гонки вооружений, которой сопровождалась «холодная война».
Перестройка, реформы должны были начинаться с экономического базиса СССР, а не в сфере политики и идеологии.
Политика Эйзенхауэра в финансовых вопросах, в экономике в целом была следствием творчества его ближайших советников по экономическим проблемам. Но, очевидно, сыграл свою роль и личный жизненный опыт семьи Эйзенхауэров. По существу, его экономическая политика сводилась к тому, что государство должно жить сообразуясь со своими финансовыми возможностями.
