производственных отношений в целом.⁹⁰ За пределами 44 Main Street Anglo отстаивала необходимость реформы производственных отношений среди своих компаний-конкурентов в Горной палате и в ходе дискуссий с правительством. Anglo требовала признания чернокожих профсоюзов и отмены "цветового барьера" в промышленности (так называемого "резервирования рабочих мест" для белых), который приводил к росту цен на квалифицированную рабочую силу. Такие изменения, по мнению Anglo, сдержат дикие забастовки, повысят производительность труда и обезопасят шахты от трудовых конфликтов. В отличие от Anglo, некоторые другие горнодобывающие компании, в частности Gold Fields и (после 1980 года) Gencor, придерживались реакционного и репрессивного подхода.⁹¹ Они сопротивлялись политике Anglo. Оппенгеймер стал первым южноафриканским промышленником, узаконившим зарождающееся профсоюзное движение чернокожих. В своей программной речи перед Институтом управления персоналом в 1974 году он подтвердил, что чернокожие работники должны пользоваться теми же профсоюзными правами, что и белые работники.⁹² Он призвал к широкому пересмотру трудового законодательства многорасовой комиссией, состоящей совместно из представителей государственного и частного секторов. Он утверждал, что ни один закон не запрещает работодателям признавать черные профсоюзы и вести с ними переговоры. В течение следующего десятилетия компания Anglo стала играть решающую роль в объединении профсоюзов в горнодобывающей промышленности. Будучи известным работодателем - к середине 1980-х годов на золотых рудниках Anglo работало более четверти миллиона человек, на алмазных рудниках - 25 000, а на платиновых и угольных - еще 100 000, - действия группы вызвали широкий резонанс.
В 1976 году Оппенгеймер вошел в совет недавно созданного Института производственных отношений - первого учреждения, назначившего чернокожих профсоюзных деятелей в качестве попечителей. Его подпись придавала престиж. Что еще более важно, двойной акцент Оппенгеймера на модернизацию устаревшего механизма трудовых отношений в стране и отстаивание системы свободного предпринимательства (несмотря на статус монополии Anglo) произвел на П. У. Боту гораздо большее впечатление, чем на любого из предшественников премьер-министра. Традиционно националисты были одержимы идеей захвата командных высот в экономике через полугосударственные структуры, такие как Iscor, и проводили политику дирижизма. Бота переломил ситуацию. Убежденный в том, что Южная Африка столкнулась с "тотальным натиском" коммунистических агитаторов, "Большой крокодил" (Groot Krokodil), как прозвали Боту за его свирепость, был очень восприимчив к лексике и руководству свободного предпринимательства. Ему очень понравился современный трактат, написанный сотрудником Sanlam Андрисом Вассенааром, "Нападение на частное предпринимательство: The Freeway to Communism.⁹³ К тому времени, когда Бота посетил Соуэто в 1979 году - первый премьер-министр, сделавший это, - он постепенно начал приходить к мнению, что политическая стабильность и экономическое процветание (поддерживаемое свободной рыночной экономикой, а не государственным развитием) требуют стабильного черного среднего класса. В этом они с Оппенгеймером были едины. Но если Бота полагал, что эмиграция чернокожих умиротворит неуправляемый городской класс, предотвратит революцию и укрепит господство белых, то Оппенгеймер считал, что это ускорит гибель режима.
В начале своего премьерства Бота приступил к проведению ряда реформ, которые, казалось, оправдывали усилия Англо. Они вселили в Оппенгеймера надежду. В 1979 году назначенная правительством Комиссия по трудовым ресурсам Пита Рикерта признала необратимость урбанизации чернокожих, спустя тридцать лет после того, как к такому же выводу пришла Комиссия Фагана. Несмотря на то что комиссия Рикерта по-прежнему оставалась скованной рамками контроля за притоком населения, она рекомендовала предоставить чернокожим, постоянно проживающим в городских районах - так называемым "инсайдерам", в отличие от "аутсайдеров", проживающих на родине, - дополнительные права на рабочем месте и ограниченное представительство в местных органах власти. Это означало прогресс. В конце концов администрация Боты признала, что контроль над притоком населения имеет больше недостатков, чем преимуществ. Подстегиваемая, в частности, Фондом Урбана, она дала зеленый свет Закону об отмене контроля над притоком в 1986 году.
В Институте производственных отношений Оппенгеймер выступал за создание комиссии по расследованию трудового законодательства. В 1977 году правительство Ворстера назначило комиссию по трудовому законодательству во главе с профессором Ником Виханом, в которую Крис дю Туа вложил средства Anglo. Два года спустя комиссия Вихана опубликовала свой отчет. Он должен был произвести революцию в промышленных отношениях в Южной Африке. Одной из главных рекомендаций Wiehahn была отмена обязательного резервирования рабочих мест. Комиссия отстаивала принцип равной оплаты за равный труд. Она одобрила официальное признание черных профсоюзов и поддержала легализацию коллективных переговоров. Парламент проделал долгий путь к реализации предложений комиссии в Законе 1979 года о поправках к Закону о примирении в промышленности. В какой-то момент показалось, что кабинет Боты может пойти на уступки в вопросе равных профсоюзных прав, настояв на том, что только "постоянно проживающие в городах чернокожие южноафриканцы" должны иметь право на участие в профсоюзах.⁹⁴ Это исключило бы три четверти рабочей силы. HFO возглавила депутация противников, включая Годселла и Грэма Боустреда, чтобы встретиться с министром труда Фани Бота. Фани принял нас один, и меня поразило то, с каким почтением он приветствовал и общался с HFO", - вспоминает Годселл.⁹⁵ Когда в 1981 году был принят Закон о поправках к закону о трудовых отношениях, он исключил все упоминания о расе и позволил регистрировать профсоюзы как белым, так и черным рабочим, без каких-либо ограничений. По мнению Оппенгеймера, реформы, за которые выступали комиссии Рикерта и Вихана, означали, что начался процесс перемен, "возврата к которому быть не может", - заверил он свою аудиторию на конференции, посвященной 50-летию Южноафриканского института расовых отношений (SAIRR).⁹⁶ Ледник апартеида разрушался. Либеральные институты, такие как SAIRR, по мнению HFO, должны пересмотреть свою роль: они должны стать "более непосредственными и позитивными участниками" процесса реформ. Эти высказывания отражали изменения в подходе Оппенгеймера к борьбе идей: открытая оппозиция правительству уступала место конструктивному поощрению. Однако в ближайшие годы многочисленные отклонения П. У. Боты от реформаторского курса подвергнут веру HFO испытанию.
Спорный вопрос, склонило ли чашу весов вмешательство Оппенгеймера в дела министра труда, но введение в действие реформ Вихана в значительной степени способствовало быстрому распространению черных профсоюзов в 1980-х годах. Они стали политической силой, с которой нужно было считаться. Для Anglo это оказалось обоюдоострым мечом. ХФО подозревал, что, если шахты Anglo окажутся в авангарде профсоюзного движения, их профсоюзная пропаганда может обернуться для компании неприятностями. В отсутствие представительной демократии, предсказывал он, черные профсоюзы станут суррогатными политическими партиями. Это может привести к враждебным разборкам на рабочих местах между руководством и горняками, а не к мирному разрешению трудовых споров. Так и произошло. Профсоюзы стали инструментом в борьбе с апартеидом, тараном в кампании АНК по превращению Южной Африки в неуправляемую. Для Anglo это явление наиболее ярко проявилось во время забастовки
