Ознакомительная версия.
Советские ученые развернули целую волну пропаганды. Вышли книги о полете россиянина, была выпущена почтовая марка в честь его подвига. Во втором издании Большой советской энциклопедии Крякутному посвятили отдельную статью. В самом городе Нерехте мировому пионеру воздухоплавания благодарные и восхищенные потомки воздвигли памятник. Сенсацию подхватили и страны, близкие к СССР. Для них это тоже было моментом престижа, ведь выходец не страны капитализма, а страны будущего социалистического лагеря оказался первым человеком, поднявшимся в воздух.
Триумфальный полет вошел даже в школьные учебники СССР. Для наглядности публиковалась и картинка «Полет Крякутного»: подьячий, неуклюже уцепившись за веревки шара, висит над куполами церкви и крышами домов. Шапка его почти падает, но на бородатом лице смесь восторга и ужаса. Там же, в учебниках, давались и выдержки из старинной книги, где описывался этот невероятный для своего времени полет.
Но что это за книга? Историки охотно объясняли: это старинная рукопись «О воздушном летании в России с 906 года по Рождестве Христовом». Ее удалось обнаружить еще в 1819 году, а в начале ХХ века рукопись издали отдельной книгой. Словом, «первооткрывательство» не выдумка, а давно известная вещь. И ясно, что юбилей полета следует отметить, с датами и деталями ознакомить общественность – советскую и, главное, мировую. Пусть сенсация станет известна всему миру.
Итак, из рукописи явствовало: подьячий Крякутный из Нерехты еще в 1731 году сконструировал воздушный шар и поднялся над городом. «Нерехтец Крякутный… фурвин сделал, как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сделал петлю, сел в нее, и нечистая сила подняла его выше березы, а после ударила о колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив. Его выгнали из города, он ушел в Москву, а хотели закопать живого в землю или сжечь…»
Яркое описание. Особенно при упоминании о нечистой силе. Как всегда, нет пророка в своем отечестве. Крякутный прославил свою родную Нерехту на все века, а горожане, перепугавшись, решили сжечь его. Бедняга еле вырвался. То ли дошел до Москвы, то ли сгинул по дороге. Теперь уж и никогда не узнать. Да уж, трудно пробивается технический прогресс!..
К концу 1950-х годов книгу «О воздушном летании…» решено было переиздать. Но ведь понадобились комментарии. Обратились к первоисточнику – рукописи, найденной еще в 1819 году. Сама эта рукопись тоже содержала дату написания: 1731 год. Листы были старинные, уже поистлевшие, явно из XVIII века. И вот, не дожидаясь никакого подвоха, власти отдали рукопись специалистам – пусть исследуют, откомментируют, создадут нужный для издания научный аппарат. И случилась сенсация. Или, может, ее стоит называть антисенсацией?..
Специалисты-исследователи во главе с академиком Д. Лихачевым, самым авторитетным ученым по старинным рукописям, вынесли невероятный вердикт: сама рукопись – настоящая, из XVIII века, но вся она состоит из подчисток и подписок. Даже дата, фигурирующая в рукописи, подделка. А в оригинале стоял 1799 год. Но две последние цифры были подтерты и изменены на 31. В рассказе же о Крякутном подчисток и изменений больше всего. Кто-то специально сфабриковал сенсацию. На самом деле в рукописи вместо «нерехтец» было написано «немец», вместо «Крякутный» – «крещеный», а вместо «фурвин» (что тогда означало круглый мешок) – фамилия Фурцель. То есть рассказывалось о том, как крещеный немец Фурцель хотел продемонстрировать в Нерехте шар, уже известный в Европе.
Не стоит и говорить, что шок от такого известия был громаден. Получалось, что никакого подьячего, пионера воздухоплавания, не существовало, а первооткрывателями оставались все те же братья-французы. Но главное было еще впереди: текстологическая и графическая экспертиза не просто объявила рукопись поддельной, но и назвала автора. Им оказался известнейший мастер подделок старорусских рукописей – Александр Иванович Сулакадзев (1771–1832). Предки его приехали в Россию из Грузии еще в посольстве Вахтанга IV ко двору Петра I. Сам Александр Иванович с детства грезил историей. Вступив в богатое наследство, он начал собирать предметы старины, книги и рукописи. И никому не приходило в голову, что эти якобы найденные рукописи – творение его собственных рук. В то время интерес к давней истории в обществе был невероятно высок, а почти никаких рукописей и свидетельств не существовало. Вот уникум Сулакадзев и принялся за дело. И работал не ради денег – якобы найденных рукописей не продавал, а собирал в личную коллекцию. Недаром историк М. Чулков писал, когда обман Сулакадзева открылся: «Как ни странно это звучит, его вполне можно назвать реальным создателем истории, настолько он сумел проникнуться ее духом». Общее мнение выразил и историк А. Пыпин: «[Сулакадзев] был не столько подельщик, гнавшийся за прибылью, или мистификатор, сколько фантазер, который обманывал и самого себя. По-видимому, в своих изделиях он гнался прежде всего за собственной мечтой восстановить памятники, об отсутствии которых жалели историки и археологи».
«Историк» в совершенстве изучил каллиграфию, научился создавать рецепты «старинных чернил». Пергаменты или бумагу брал подлинные, только счищал бывшие надписи и наносил новые. Но какие! «Песнь Бояна Словену» (так называемый «Гимн Бояна»), «Изречения новгородских жрецов» («Новгородские руны»), «Перуна и Велеса вещания в Киевских капищах жрецам Мовеславу, Древославу и прочим» («Велесова книга») – почти 2 тысячи старинных книг, из них 290 рукописных свитков. Он даже составил каталог – «Книгорек древним книгам как письменным, так и печатным, из числа коих по суеверию многие были прокляты на соборах, а иные в копиях сожжены».
Свои собрания он охотно предоставлял для ознакомления. Так что газеты запестрели статьями о язычестве, древних рунических письменах, старинных обычаях. Поэты, писатели и драматурги охотно ввели в свои произведения имена, открытые в свитках Сулакадзева: Вадим, Стоян, Урса, Угоняй. Словом, благодаря находкам Сулакадзева возникла не просто тяга к древней истории, но и проявились детали, новые даты, события. Так кем же считать Александра Ивановича – великим авантюристом Северной столицы или творцом русской истории? Ведь «полет Крякутного» – лишь одна из его мистификаций. Кто знает, сколько еще деталей и фактов перекочевало из его «рукописей» в официальную историю?! И какие еще свитки из «Книгорека» плодовитейшего Сулакадзева вдруг всплывут? Тогда, вполне возможно, случится очередная сенсация. Ждите!
Убийство Кеннеди как повод для науки
Убийство президента США Джона Фицджералда Кеннеди 22 ноября 1963 года наделало много шума. До сих пор в ходу множество его различных версий. При этом каждая имеет как свое доказательство, так и опровержение. Каждая из версий наложила свой отпечаток на историю и Америки, и всего мира. Тут и угроза мировой закулисы, и коммунистический заговор, и заговоры внутри самой страны, и месть убийцы-одиночки, который то ли был подкуплен, то ли просто свихнулся. Но самое неожиданное последствие, к которому привело это сенсационное убийство, оказалось тоже не менее сенсационным: начав изучать историю происшедшего и анализировать, сопоставляя с давними историческими событиями, ученые создали… новую науку. Пока ее называют по-разному: то исторической нумерологией, то историческим цифровым анализом, то наукой об исторических временных циклах. И поле деятельности ее огромно: оно включает историю и нумерологию (науку о числах), математический анализ и… астрологию. Правда, еще в 1918 году легендарный русский ученый Александр Леонидович Чижевский защитил на историко-филологическом факультете Московского университета диссертацию «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса». Чижевский считал, что «течение всемирно-исторического процесса составляется из непрерывного ряда циклов», а «исторические и общественные явления… подчиняются физическим законам». Свой метод ученый назвал историометрией. Он был убежден, что на «течение всемирно-исторического процесса оказывает влияние ряд космических факторов, главным из коих есть периоды пятнообразовательной активности Солнца».
Ознакомительная версия.
