Ознакомительная версия.
Итак, начались берлинские уличные бои. Как я уже говорил, до этого мы наступали в одной полосе с армией В. И. Чуйкова, и он по приказанию Г. К. Жукова был старшим. Но в городе иная обстановка. И я попросил командующего фронтом, чтобы он дал танковой армии самостоятельную полосу наступления в Берлине. Георгий Константинович согласился с моим предложением. Однако приказал выделить для танковой поддержки 8-й гвардейской армии 64-ю отдельную гвардейскую танковую бригаду и армейский тяжелый танкосамоходный полк. Пришлось расстаться с этими частями. До конца боев в Берлине они воевали вместе с 8-й армией.
Ось нашего наступления проходила по улице Вильгельмштрассе, упиравшейся в парк Тиргартен, что неподалеку от имперской канцелярии и рейхстага. Очень мешали нам фаустники. Засядет иной в канализационном колодце или в подвале дома и бьет по вырвавшимся на улицу танкам. Выпустит фаустпатрон – и машина запылала.
Но гитлеровцы забыли, что всякое оружие можно направить и против его создателей.
Во время Восточно-Померанской операции мы захватили 4500 фаустпатронов. Примерно 1500 истратили на полигонах, когда, готовясь к Берлинской операции, проводили занятия с мотопехотой, учили действовать ее в штурмовых группах. А 3000 фаустпатронов специально приберегли для боев в Берлине.
Забегая вперед, скажу, что в разгар боев в городе мы успешно применяли фаустпатроны. Бывало, никаким огнем не выкуришь из здания засевших автоматчиков. И тогда, маскируясь в завалах, подбираются мотострелки с фаустпатронами. Выпустят два-три в окна полуподвалов – и в здании пожар, валит клубами дым. А наши гвардейцы поднимаются в атаку.
Были в Берлине большие дома старинной кладки, которые не подвергались разрушению даже при самом интенсивном огне танковых пушек и полевой артиллерии. В них, как правило, находились наиболее крупные фашистские опорные пункты. Как с ними быть?
Я попросил Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, чтобы для борьбы с гитлеровцами, засевшими в этих «неуязвимых» зданиях, нам передали более мощную артиллерию. И командующий фронтом прислал артиллерийский дивизион 305-миллиметрового калибра. По старым исчислениям это была двенадцатидюймовая осадная артиллерия.
И вот когда орудия большой мощности заговорили полным голосом, дела у нас сразу поправились. Достаточно было выпустить по дому старой кладки один-два 305-миллиметровых снаряда, как здание рушилось и хоронило под обломками немецкий гарнизон.
Непосредственно в Берлине, как я уже говорил, оборонялось свыше 300 тысяч гитлеровцев. Дрались они упорно. Каждое строение ощетинивалось на нас шквалом огня. Тяжело приходилось не только танкистам и мотопехоте, вгрызавшимся в городскую оборону фашистов, но и штабистам на командных пунктах. Командиры корпусов и бригад неотступно следовали за своими частями и не раз подвергались нападению с флангов и тыла. Казалось, улица очищена, но нет, где-то в переулках неожиданно появлялись гитлеровцы, вооруженные автоматами и фаустпатронами, и били по выдвинувшимся вперед штабам. К тому же нередко штабы попадали под огонь немецких батарей и удары авиации.
Возвращаясь к событиям 23 апреля, хочу рассказать читателям еще один эпизод. В этот день я получил приказ командующего фронтом создать специальную группу и в течение ночи захватить берлинские аэропорты Адлерсхоф и Темпельхоф. Дело в том, что, по данным разведки, на этих аэродромах кроме бомбардировочной авиации находились личные самолеты верхушки гитлеровского рейха и нацистской партии, в том числе личный самолет Гитлера, приготовленный к побегу фюрера.
Захватить Адлерсхоф не представлялось делом особенно трудным – он лежал в полосе нашего наступления, километрах в четырех от линии фронта. Гораздо труднее было подобраться к Темпельхофу. Он находился почти в центре города, километрах в трех от рейхсканцелярии.
Посоветовались с Иваном Федоровичем Дремовым. Оп предложил поручить захват Адлерсхофа группе разведчиков отдельного разведывательного батальона майора В. С. Графова. Комбат недавно отличился в боях за Эркнер и был представлен к званию Героя Советского Союза. Я знал молодого майора как отважного воина и согласился с предложением комкора.
Наиболее сложную часть задания – прорыв к центру Берлина и захват правительственного аэродрома добровольно взял на себя командир батальона 23-летний майор В. А. Жуков – ветеран 1-й гвардейской танковой бригады, не раз участвовавший в разведывательных рейдах и зарекомендовавший себя находчивым командиром.
Разведгруппы должны были уничтожить самолеты на аэродромах и держаться до подхода главных сил. Расчет строился так, что в суматохе боев под покровом темноты танкисты и мотострелки сумеют пройти хотя бы часть маршрута неопознанными. Разведчики тщательно изучили по карте улицы и кварталы, через которые им придется пробираться к аэродромам.
Примерно в час ночи саперы под прикрытием сильного артиллерийского огня навели переправу через закованную в гранит Шпрее. Первой перебралась на противоположный берег группа Графова. Через час она благополучно достигла цели, неожиданно нагрянула на аэродром Адлерсхоф и уничтожила 70 самолетов. Правда, после этого разведгруппа, попав в окружение, вынуждена была вести бои с превосходящими силами противника. Но на помощь ей уже спешили бригады А. М. Темника и В. И. Анфимова.
В более сложном положении оказался майор Жуков. Оп привел своих разведчиков к каналу Тельтов, с боем переправился через него и вышел к аэродрому с южной стороны. Между тем Графов, дождавшись подхода бригады Темника, тоже поспешил на помощь товарищам. Но едва оба отряда соединились на аэродроме, как гитлеровцы опомнились и бросили против них танки и мотопехоту.
Двое суток дрались разведгруппы на аэродроме, отбивая бесчисленные атаки превосходящего противника. Разведчикам удалось продержаться до подхода наших войск. К сожалению, в этом бою погиб В. А. Жуков.
Квартал за кварталом отвоевывали мы у гитлеровцев. В 10 часов 30 минут 24 апреля я получил радиограмму от командира мотоциклетного полка В. И. Мусатова: «Достиг пригорода Тельтов. На канале встретил танкистов Рыбалко. Мусатов».
Это было радостное известие, и мы поспешили сообщить его командующему фронтом.
– А вы уверены, что это так? – усомнился он.
– Только что получили радиограмму от командира полка.
– Срочно проверьте данные на месте.
Я выслал в указанный район специальную группу штабных офицеров. Они не только подтвердили точность донесения Мусатова, но и привезли еще одно радостное известие. Передовые отряды 4-й танковой армии генерала Д. Д. Лелюшенко уже подошли к Потсдаму и вот-вот соединятся с частями 47-й и 2-й гвардейской танковой армий. Таким образом, два фронта – 1-й Белорусский и 1-й Украинский – замкнут кольцо окружения вокруг германской столицы. Кроме того, главные силы 9-й и 4-й танковой армий противника, составлявшие франкфурт-губенскую группировку, оказались отрезанными от столицы и были окружены советскими войсками в лесах юго-восточнее Берлина. До падения Берлина оставались считанные дни! А его капитуляция – в этом никто не сомневался – положит конец войне. Да, радостное известие привезли наши офицеры!
Ознакомительная версия.
