Мне пришлось присутствовать на нескольких вечерах в школах, где ребята знают его песни очень хорошо, и поют, и слушают их. И вчера, когда я в школе предложил ребятам поговорить о Визборе и принёс кассету, то оказалось, что они принесли в класс 35 кассет с его песнями! Его ценят и любят, и я верю, что это будет самым лучшим памятником Юре Визбору — наряду с этим прекрасным памятником, перед которым мы сейчас стоим.
У Юры Визбора было несколько ипостасей: бард, актёр, режиссёр… Но он был один, каким бы он ни был в своём творчестве. Он очень похож на себя всюду — и когда он актёр, и когда режиссёр, и когда он сочиняет и поёт свои песни. Он — стопроцентный мужчина и стопроцентный человек. Таким он навсегда останется в нашей памяти».
Нина Тихонова-Визбор:«Дорогие друзья, вся наша семья, все мы кланяемся вам низко в пояс за то, что вы приняли участие в создании этого памятника. Этот памятник — прежде всего ваша заслуга, ваше участие, кусочек вашего сердца. Я хочу поблагодарить и поклониться прекрасному скульптору из Вильнюса Давиду Зунделовичу. Давид подготовил несколько проектов, и мы остановились на этом варианте. Он создан на контрасте — на сочетании светло-серого и чёрного цвета. Мы с Давидом вчера провели здесь весь день, и меня поразило, что в зависимости от времени дня и от освещения на памятнике меняется выражение Юриного лица. В нём проступают то ироническая улыбка, то философская доброта, а к вечеру совершенно невозможно смотреть на этот портрет, потому что в нём ощущается трагический уход. Я не знаю, как Давиду удалось в один портрет вместить столько души Юриной, столько настроений, столько черт его характера. Это просто удивительно…»
Владимир Кавуненко:«Мы часто слышим: „наш Юра“. Мы слышим это от шоферов, от лётчиков, от подводников, от связистов… Неудивительно, что все считали его своим: нет ни одной песни, которую он написал бы просто так, без интереса и без души. Он настолько профессионально чётко отражал профессию, о которой писал, что все, естественно, считают его своим. Лётчик Валентин Иванович Аккуратов вспоминал, как Юра сел за штурвал вертолёта и вертолёт ему подчинился в считаные минуты. Я пытался вспомнить, что он не мог делать, и я такого дела не помню. У него абсолютно всё получалось, и получалось сразу, даже если прежде он этого не умел. И он всегда старался быть при деле и быть полезным людям. Он даже был в какой-то степени наставником нашей „спартаковской“ альпинистской команды и предвидел многие вещи наперёд. В 78-м году мы совершали восхождение, и у нас случилась большая беда. Он шёл за мной сзади и предупреждал: куда вы идёте! что-то будет… И в ночь, когда с нами всё-таки случилась большая неприятность, в результате которой один человек погиб, а остальных транспортировали в сложном состоянии, — именно в эту ночь он написал песню о том, что происходит там, ничего при этом ещё не зная…
Буквально через год после его смерти альпинисты начали искать вершину, чтобы назвать её Юриным именем. На Кавказе появился пик Визбора. И на Памире мы нашли непокорённую гору, назвали её тоже пиком Визбора. Потом мы поняли, что на неё будут ходить мало, ибо она отдалена от главных альпинистских троп, и назвали в его честь ещё одну вершину. И теперь люди восходят на неё и получают документ о том, что ими покорён пик Визбора».
Борис Вахнюк:«Очень хорошо, что никому из нас не одиноко и не холодно около этого камня.
Очень хорошо, что не замуровали ещё в нашем институте подвальчик, где репетировали первые визборовские обозрения, где звучали первые его песни.
Очень хорошо, что есть на свете Казань и Володя Муравьёв, ставший лауреатом местной комсомольской премии в конце доперестроечных лет за то, что он поёт все песни Визбора.
Очень хорошо, что на фестивалях песни, которая существует, несмотря на все разговоры о её умирании, молодые ребята поют, пусть даже перевирая иногда, слова и мелодии Визбора. Поют не потому что он в жюри и может лишний голос подать (ибо как-никак самого его поют), поют, не пытаясь лишние акции заработать, — поют того, кого уже нет.
Очень хорошо, что он не слышит всех этих слов, которые говорят сегодня, потому что он оборвал бы первого. Слов о себе он не любил.
Но очень плохо, что мы все эти слова говорим слишком поздно. Так что „давайте собираться у стола, и с нами те, чья песня не допета: они живут, пока мы помним это, покуда наша боль за них светла“».
Борис Левин:«Мне посчастливилось долго и близко общаться с Юрой — начиная с 61-го года, когда я впервые поставил его на горные лыжи. Всё, что он делал, получало оттенок праздника. В его строчке „Устроим праздники из буден“ — очень большое наполнение. Он считал, что каждый час, каждая минута общения — должны быть праздником. Потому что когда мы можем друг другу что-то дать — это и есть праздник. Людям, близко знавшим Юру, его жизнь всё время давала возможность такого праздничного общения, и я считаю, что мы до сих пор продолжаем с ним общаться. По крайней мере, я с ним общаюсь ежедневно, а может быть, и ежечасно.
Юра, конечно, сегодня с нами. Ибо сказано: „где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них“».
Родители Ю. Визбора — Иосиф Визбор и Мария Григорьевна Шевченко в Сочи «Литовско-польская парикмахерская» И. О. Визбора и его работники Юра Визбор с матерью Марией Григорьевной.
1941 г. Семья Марии Григорьевны Шевченко в Краснодаре Юрий Визбор и Владимир Красновский в студенческие годы Здание МГПИ им. В. И. Ленина.
Начало 1950-х гг. Рассказ студента Ю. Визбора «Москвичка», напечатанный в институтской многотиражке «Ленинец».
1955 г. «О чём ночами грустишь, сержант?» В. Красновский и Ю. Визбор в армии Максим Кусургашев после окончания института Ада Якушева с дочерью Таней Дом на углу улиц Неглинная и Кузнецкий Мост, где Визбор жил с первой семьёй.
Современное фото Поэт и журналист.
1960-е гг. В горах Кафе «Ай» на Чегете На Памире.
Июль 1977 г. На репортаже для журнала «Кругозор».
Середина 1960-х гг. Ю. Визбор с дочерью Аней в Черёмушках.
1968 г. В фильме «Июльский дождь» с Евгенией Ураловой и Александром Белявским С Донатасом Банионисом в фильме «Красная палатка» Со съёмочной группой «Красной палатки». Слева — М. Калатозов, рядом с ним — У. Нобиле.
Италия. 1968 г. Ю. Визбор в редакции журнала «Кругозор» С матерью Марией Григорьевной.
1960-е гг. На лыжной прогулке Фрагмент съёмки на минском телевидении. Слева направо: Е. Клячкин, А. Якушева, Ю. Визбор, А. Крупп.
1966 г. «Вот это для мужчин — рюкзак и ледоруб…» На концерте Командор байдарочной флотилии Юрий Визбор В фильме «Ты и я» с Аллой Демидовой В байдарочном походе В фильме «Рудольфио» В роли Бормана в фильме «Семнадцать мгновений весны» На съёмках фильма «Семнадцать мгновений весны». Слева направо: Ю. Визбор, О. Табаков, Н. Прокопович, В. Лановой В фильме "Миг удачи" с Н. Караченцовым В фильме «Белорусский вокзал» с А. Глазыриным Нина Филимоновна Тихонова и Юрий Иосифович Визбор Плавучая сцена-гитара Грушинского фестиваля. Слева направо: Сергей Никитин, Юрий Визбор, Татьяна Никитина, Вадим Егоров Александр Дольский и Юрий Визбор в жюри Грушинского фестиваля Концерты, фестивали, встречи Ночёвка по пути в Тольятти.
Фото Б. Окуджавы. Июнь 1979 г. Булат Окуджава и Юрий Визбор на концерте в Тольятти.
Июнь 1979 г. На съёмках документального фильма «Мурманск-198».
1979 г. Художественные работы Ю. Визбора, выполненные гуашью Два Юрия Иосифовича — Визбор и Коваль «Мои палаточные города». Слева направо: Юрий Визбор, Виктор Берковский, Александр Городницкий
«Когда-нибудь, страшно подумать — когда, Сбудется день иной, —
Тогда мы, дружище, вернёмся туда, Откуда ушли давно» Автограф «Цейской» — последней песни Ю. Визбора
«Но нас сопровождают, как пажи, Река, и лес, и лист, под ноги павший, Прощающие нам всю нашу жизнь С терпеньем близких родственников наших»ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА Ю. И. ВИЗБОРА
