В награду за проявленную доблесть граф Остерман-Толстой был пожалован русским Императором Александром I Военным Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 2-й степени, австрийским Императором — Командорским крестом Военного Ордена Марии-Терезы, а прусским королем — Большим Крестом Железного Креста (которым к тому времени было награждено всего три человека). Кроме того, Фридрих-Вильгельм III, лично наблюдавший за ходом битвы, объявил, что награждает за доблесть, проявленную в этом сражении, всех участвовавших в нем русских "чудо-богатырей".
И тут же встал вопрос — чем же их конкретно наградить? Ведь пожалование иных наград, кроме только что учрежденного Железного Креста, прусским королем было приостановлено, в Железный Крест, по своему Статуту (Уставу), являлся наградой отнюдь не коллективной, а индивидуальной, предназначался исключительно для награждения пруссаков и лишь за редким исключением жаловался иностранцам (да и то — преимущественно немцам из армий других германских государств). Вот тогда прусский король и решил проявить свою редкостную "способность к импровизации", объявив Железный Крест в его выдававшейся до сих пор форме особым "Знаком отличия" под названием "Кульмский Крест", не имеющим своего Статута. И было решено вручать Кульмский Крест не за личную доблесть и не по отдельности конкретным отличившимся в бою русским офицерам и нижним чинам, а, в качестве коллективной награды — по полкам, в знак признания коллективных заслуг данной гвардейской части и в память о Кульмском сражении.
И вот, 4 декабря (старого стиля) 1813 года одной из берлинских шелкоткацких фабрик был дан королевский заказ на изготовление целой партии в двенадцать тысяч Кульмских Крестов, поскольку король поначалу решил воспользоваться своей прежней идеей об изготовлении наградных крестов из черной шелковой ленты с белой каймой(а для прочности укрепить ленту бумагой). Однако комиссия по учреждению Кульмского Креста, осмотрев образцы "ленточных крестов", проект отклонила и сделала другой заказ — на кресты из жести с серебряными и бронзовыми рантами — для нижних чинов, и из серебряного листа — для офицеров(тут уж скуповатый прусский король проявил необычную для себя щедрость!).
Вручать Кульмские Кресты русским гвардейцам планировалось 23 апреля (старого стиля) 1814 года в Париже, после подписания мирного договора. Однако план сорвался из-за недостаточного количества наградных знаков, имевшихся в наличии на тот момент. Поскольку наградной лист от 2 сентября (старого стиля) 1813 года был уже обнародован, представлялось невозможным вручить награду одним, а других обойти. Ведь в русских полках уже стало известно, что весь личный состав гвардейских частей — от генерал- фельдмаршала до рядового! — награжден "прусским крестом".
И тогда русские гвардейцы, не дожидаясь пожалования "настоящих" крестов, стали сами делать себе кресты из жести и кожи французских трофейных седел, накладывая черную кожу на белый металл и оставляя металлическую полосу с дырочками для пришивания креста к мундиру.
До наших дней дошло несколько вариантов Кульмского Креста — одни пришивались к мундиру, другие — прикалывались булавкой, третьи имели на концах петельки или шарики и пришивались за них. Возможно, кстати, что некоторые русские генералы получили, все-таки, вместо Кульмских, Железные Кресты (эти две награды, в самом деле, не всегда отличишь друг от друга).
Любопытно, что старейшая прусская масонская ложа "К трем глобусам" (Zu den drei Weltkugeln)в Берлине, находившаяся под Высочайшим покровительством Прусского Королевского Дома Гогенцоллернов, в период Освободительного похода российских войск в Германию (в 1813–1814 годах) основала филиальную ложу "К Железному Кресту" (Loge zum Eisernen Kreuz), она же "Ложа железного креста", предназначенную "для соединения прусского и русского офицерства" (Селянинов А. Тайная сила масонства, Спб., 1911, с. 113). В ложе "К Железному Кресту" состоял, в частности, известный русский военный деятель и историк эпохи Александра I и Николая I, А.И. Михайловский-Данилевский, со временем достигший высокой 32-й масонской степени. "Главное наше утешение и рассеяние", — писал он в своих мемуарах, — состояло в масонской ложе, образованной в прусской армии в 1813 году под названием "Ложи железного креста"… Произносимые в ложе Железного креста речи исполнены были пламеннейшей любви к Отечеству; говоренные на другой день или накануне сражений, они производили в душах наших самые благородные порывы". Или вот еще: "Один из приятнейших вечеров провели мы в Париже в "Прусской ложе железного креста" (Русская старина. 1900. № 9, с. 640, 641). Членами ложи "К Железному Кресту", кроме А.И. Михайловского-Данилевского, состояли Н.И. Тургенев, П.И. Пестель, князь С.Г. Волконский, М.А. Фонвизин, князь П.П. Лопухин, А.Ф. фон Бригген и другие, в том числе многие будущие декабристы.
В первой половине XIX века Кульмский Крест пользовался в России, но его называли по-pазному, одни — "Прусским Железным Крестом", другие — "Знаком Отличия Железного Креста"(по аналогии со Знаком Отличия Военного Ордена Святого Георгия). Знаки, изготовленные в Берлине, попали в столицу Российской Империи только в мае 1815 года. 26 апреля (старого стиля) 1816 года "Русский Инвалид" писал: "…24 числа сего месяца получены здесь отличия "Железного креста". Его Величество Король Пруссии Высочайше соизволил определить оные для раздачи тем из Гвардейских частей, которые с отличным мужеством сражались при Кульме в 17 день августа 1813 года. По случаю вручения сих лестных наград командующий Гвардейским корпусом Господин Генерал от Инфантерии Милорадович отдал следующий приказ: "Государь Император и Союзные монархи вместе с целой Европою отдали полную справедливость непреодолимому мужеству, оказанному войсками Российской Гвардии в знаменитом бою при Кульме в 17 день августа 1813 года. Но Его Величество Король Прусский, желая особенно ознаменовать уважение Свое к отличному подвигу сих войск, соизволил наградить их Знаком Отличия Железного Креста…" (курсив наш — В.А.).
Вручались Кульмские Кресты в Санкт-Петербурге. По поводу их вручения состоялся военный парад. А в Австрии был сооружен монумент в честь победы союзников под Кульмом и отчеканена памятная медаль с латинской надписью на аверсе: "Мужеству Российской Гвардии при Кульме".
С тех пор "русский Железный Крест" часто присутствовал на полковых и юбилейных Знаках частей Российской Императорской Гвардии.
Прусская "кавалерист-девица"
Первой в истории женщиной, удостоившейся награждения прусским Железным Крестом, была скромная, на первый взгляд ничем не примечательная, уроженка г. Ганау Луиза Графемус, жизнь и судьба которой могли бы послужить темой для баллады. Они во многом напоминали жизнь и судьбу ее русской современницы — нашей снискавшей себе куда большую известность "кавалерист-девицы" Надежды Дуровой, награжденной, также за участие в войне с Наполеоном, Георгиевским крестом. Оговоримся сразу, что обеих героинь освободительных войн против наполеоновской тирании можно назвать "девицами" лишь в кавычках, поскольку обе онидо поступления в армию были замужем(о чем Надежда Дурова, кстати, скромно умалчивает о своих знаменитых "Записках"). В отличие от нее, Луиза Графемус не имела детей (у Надежды Дуровой осталась дома маленькая дочь!) и вступила на военную стезю не для того, чтобы (между прочим) сбежать от мужа, а напротив — для того, чтобы вновь соединиться со своим мужем, поступившим на службу в прусскую армию. Не в силах вынести разлуки с любимым супругом, Луиза Графемус переоделась мужчиной и отправилась на поиски мужа. Как выяснилось, она настолько хорошо замаскировалась, что была сразу же зачислена, под видом молодого волонтера, во 2-й Кенигсбергский Уланский полк. Прусская "кавалерист-девица", виртуозно владевшая холодным и огнестрельным оружием, показала себя молодцом во всех отношениях, ни разу не "прокололась", была два раза ранена в ходе Освободительной войны и получила за отменную храбрость чин вахмистра (а добиться этого, да еще в прусской королевской армии было ох как непросто!). Неоднократно упоминавшийся нами выше фельдмаршал Блюхер, князь Вальштатский, лично вручил лихому "уланскому вахмистру" на поле брани Железный Крест. Своего горячо любимого мужа Луиза Графемус нашла, наконец, в 1814 году, уже под стенами Парижа. Но счастье молодых супругов, обретших, наконец, друг-друга, оказалось, к сожалению, недолгим. Уже на следующий день после встречи с Луизой, ее муж пал смертью храбрых в бою под стенами французской столицы. Охватившее Луизу Графемус отчаяние было столь велико, что открыло ее истинный пол — и вся королевская прусская армия внезапно узнала, что награжденный самим Блюхером за храбрость Железным Крестом бравый вахмистр на самом деле — молодая женщина! В отличие от русской армии, о продолжении службы невольно разоблаченной женщины в доблестных рядах прусского королевского воинства не могло быть и речи. Луизу Графемус — хотя и со всеми подобающими почестями! — немедленно отправили на родину в Ганау (и, разумеется, за счет казны).
