Большевики начали претворять в жизнь свои обещания прекратить войну. 11 ноября 1917 года в 6 часов утра Л. Д. Троцкий разослал телеграмму:
«Полковым, дивизионным, корпусным и армейским комитетам, Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Всем, всем, всем!
Бывший верховный главнокомандующий Духонин рассылает по армии ноту представителей союзных держав при Ставке. Начальники всех союзных военных миссий, кроме американской, заявляют в своей ноте протест против всякого нарушения условий договора, заключенного царским правительством с союзниками 23 августа 1914 г. Представители союзных правительств протестуют против сепаратного перемирия России с Германией, но в то же время не дают никакого ответа на сделанное им Советом Народных Комиссаров предложение перемирия на всех фронтах. В заключение союзные представители угрожают, что всякое нарушение договора со стороны России повлечет за собою самые тяжкие последствия.
По поводу этой телеграммы генерала Духонина, считаю необходимым сделать перед лицом армии и страны следующее заявление:
Обращение союзных представителей с дипломатической нотой к генералу, отставленному за неподчинение распоряжению Правительства, означало бы с формальной стороны недопустимое вмешательство во внутреннюю жизнь страны с целью вызвать гражданскую войну. По существу же дипломатическая нота, если она не вымышлена, а действительна, означала бы попытку союзных представителей путем угроз заставить русскую армию и русский народ продолжать дальше войну во исполнение договоров, заключенных царем и подтвержденных правительствами Милюкова — Керенского — Терещенко.
Совет Народных Комиссаров с первого дня своего существования открыто заявил, что не считает русский народ связанным старыми договорами, заключенными за спиною народа в угоду буржуазным классам России и союзных стран. Попытка воздействовать мертвой буквой тайных договоров на революционную волю Советской власти заранее обречена на крушение. Товарищи! Прошу обратить внимание, когда договор заключен и кем, и Вы увидите, за неисполнение каких договоров нам угрожают наши союзники. Отметая заключенные в ноте угрозы, которые не могут отклонить нас от пути борьбы за честный демократический мир, мы заявляем, что республиканская власть в лице Совета Народных Комиссаров предлагает не сепаратное, а всеобщее перемирие, и в этом своем предложении она чувствует себя выразительницей подлинных интересов и стремлений народных масс не только России, но всех вообще воюющих стран.
Солдаты! Рабочие! Крестьяне! Ваша Советская власть не допустит, чтобы вас из-под палки иностранной буржуазии снова гнали на бойню. Не бойтесь угроз! Исстрадавшиеся народы Европы с нами. Они все хотят немедленного мира. Наше предложение перемирия звучит для них как благовест спасения. Народы Европы не позволят империалистическим правительствам обрушиться на русский народ, повинный в том, что он хочет мира и братства народов. И пусть знают все, что солдаты, рабочие и крестьяне России не для того низвергали царя и правительство Керенского, чтобы оставаться пушечным мясом союзных империалистов.
Солдаты, продолжайте вашу борьбу за немедленное перемирие! Выбирайте ваших делегатов для переговоров. Ваш главнокомандующий прапорщик Крыленко выезжает сегодня на фронт, чтобы взять в свои руки дело борьбы за перемирие.
Долой старые тайные договоры и дипломатические происки!
Да здравствует честная, открытая борьба за всеобщий мир!»
Текст ноты союзных миссий, о которой говорилось в телеграмме, был следующим:
«Начальники миссий, аккредитованные при Верховном Русском Командовании, действующие на основании точных указаний, полученных от своих правительств через полномочных представителей в Петрограде, имеют честь заявить самый энергичный протест пред Российским Верховным Командованием против всяких нарушений условий договора от 23 августа (5 сентября) 1914 года держав Согласия, которым союзники, в том числе и Россия, торжественно обязались не заключать отдельно друг от друга ни перемирия, ни приостановки военных действий. Нижеподписавшиеся начальники военных миссий считают также своим долгом довести до сведения Вашего Превосходительства, что всякое нарушение договора со стороны России повлечет за собой самые тяжелые последствия».
В ответ на обращение Троцкого полковой комитет 5-го драгунского Каргопольского полка принял свое обращение к солдатам:
«Товарищи! Из радиотелеграммы видно, что наши милые союзники чем-то нам угрожают и угрожают тяжелыми последствиями. За что же они нам угрожают? За то, что мы стремимся к миру, что мы желаем мира всему страдающему народу от той ужасной бойни. Товарищи, как бы страшна не была угроза, мы падать духом не должны, ибо бояться нам больше нечего, что может быть страшнее той угрозы, которая приближается к нам? Приближается к нам угроза — голод.
Но характернее всего то в этой угрозе, что маска доброжелательства к нам союзных, а вместе с ними и своих империалистов падает, товарищи, мы теперь должны понять, в чем их любовь заключалась к русскому народу: в крови страдающего народа ради своих захватных замыслов.
Хороши союзники, когда их союзник, идя по тернистому и кровавому пути, измученный, истекший кровью, холодный и умирающий от голода, со смертельной скорбью, тоской о жизни, с мольбой обращается: „Товарищи, я умираю и больше не в силах переносить эти страданья, давайте мириться с нашим соперником!“ Что же мы видим? Мы видим, что эти мнимые союзники и друзья народа над этим страдающим народом заносят ножи и ударом в спину хотят покончить с этим страдальцем.
Товарищи, судите сами, кто наши друзья и кто наши враги. Наши друзья — трудящиеся люди всех стран, и к этим друзьям в последнюю минуту мы должны протянуть свою братскую руку и крикнуть: „Товарищи, спасайте, мы погибаем, наши враги — капиталисты и империалисты всех стран!“
Председатель полкового комитета старший унтер-офицер Иванькин.
За секретаря М. Чикаридзе»[7].
H. Н. Духонин был смещен с должности и 20 ноября арестован прибывшим в Ставку новым главковерхом прапорщиком Н. В. Крыленко. На перроне Могилевского вокзала Духонина зверски убили солдаты и матросы, возмущенные тем, что он перед прибытием Крыленко освободил из тюрьмы руководителей Корниловского мятежа. Эта расправа спровоцировала новую волну самосудов над еще остававшимися в своих полках офицерами. Докатилась она и до 5-го драгунского Каргопольского полка. Жертвой самосуда стал поручик Ясинский, служивший в том же эскадроне, что и Константин Рокоссовский. Последний, несомненно, присутствовал при этой расправе, зафиксированной в специальном протоколе.
