Ознакомительная версия.
Почти весь 1921-й год дивизия оперировала в Чигиринском районе и только в первых числах марта появилась в Гайсинском и Брацлавском уездах, откуда перешла в Уманский уезд, где сосредоточилась в районе городка Монастирище. Со временем главным районом действий дивизии стал Гайсинский уезд в пределах четырехугольника: юг — Тростянец, запад — железная дорога Тростянец-Подольский-Вапнярка, север — железная дорога Вапнярка-Гайсин, восток — река Южный Буг.
Отряд атамана Лыхо входил в состав 144-й дивизии и имел отдельную структуру тогда, когда дивизия еще не была создана, и когда она уже разделилась на отдельные отряды. Большевики имели противоречивые сведения о численности этого отряда. Так, почти в одно и то же время, сообщалось то о шести сотнях человек, то о триста человек пехоты и пятьдесят кавалеристов, то о двести всадниках и шестисот пехотинцев [12].
В августе 1921-го года начальником штаба в атамана Лыхо был сотник Олейник, помощником атамана и командиром первого пехотного полка — Терещенко (Завирюха). Командиром артиллерийского дивизиона был прапорщик Г. Рюрик, а комендантом штаба — кубанец И. Кривонос (Кривонос-Зеленый, брат знаменитейшего командира дивизии). Прапорщик В. Плахотнюк (Иво) возглавлял разведку и отвечал за связи с другими отрядами. Политической работой занимался старший унтер-офицер Ю. Даниленко. Отдельными отрядами руководили атаманы Якубенко, Желудь, Вихор, сотник Дробот, помощником которого был атаман Лисица [12].
В апреле атаман Лыхо отделился от 144-й дивизии и пошел со своим отрядом на Киевщину. Оттуда в мае перешел в Кременчугскую губернию, а в конце месяца, вернувшись на Подолье, снова присоединился к дивизии, после чего она насчитывала в своем составе одну тысячу шестьсот конников и пять сотен пеших повстанцев.
В состав 144-й дивизии входил также 145-й Гайсинский повстанческий пеше-конный полк атамана Подковы (Завзятого), который действовал в Гайсинском уезде, а также в районе города Теплик. Структурно полк состоял из трех сотен: пешей, конной и штабной [12]. Поскольку полк базировался в районе городка Теплик, то атаман выдал соответствующее распоряжение, в котором он провозглашал Теплик уездным городом Гайсинщины. Комендантом города был назначен полковник Дудник. Этим распоряжением населению было приказано сдать все оружие, и проведена мобилизация. К полку в начале второй половины апреля 1921-го года присоединился также отряд атамана Олейника [12].
Командир главного партизанского объединения седьмого повстанческого района — 144-й Повстанческой Надбужанской дивизии — атаман Хмара перед началом ноябрьского рейда Армии УНР 1921-го года, перебрался в Польшу, где возглавил конную сотню при штабе Волынской группы. Дивизией, которая к тому времени очень уменьшилась в численности, остался командовать атаман Шпак (сотник Антончик) [8].
Весной 1921-го года повстанческий штаб под руководством Юрия Тютюнника начал активно разворачивать свои организационные структуры на территории Советской Украины. Для этого в лагерях интернированных украинских воинов, которые находились в Польше и Румынии, разыскивались и отбирались политически активные старшины Армии УНР, с тем, чтобы в дальнейшем переправить их на Украину для организационного усиления повстанкомов. В число этих старшин попал и бывший куренной Артем Онищук. Получив соответствующие инструкции от Повстанческого штаба, Артем в конце мая 1921 года отправляется на родину.
Свою переправу через Днестр Артем решил осуществить в районе города Ямполь. Этот район был знаком ему еще с времени перехода в декабре 1920-го года отряда на территорию Румынии. Получив денежную помощь от повстанческого штаба, Артем рассчитывал приобрести в каком-то поселении возле Ямполя небольшую рыболовецкую лодку и на ней под покровом ночи переправиться на противоположный берег Днестра. Для этого предварительно нужно было несколько дней ознакомиться с обстановкой на границе и по возможности договориться о помощи с местными рыбаками или контрабандистами.
После освобождения из лагеря, Артем на попутных тележках, а то и на своих двух на протяжении нескольких дней двигался к поселку Пороги, который раскинулся недалеко около города Ямполь по обеим берегам Днестра. При таком расположении поселения, как предполагал Артем, было бы странным, если бы его жители, а это были в основном украинцы, не наладили каким-то образом переправы через реку, в том числе и без ведома румынской власти. Однако в этом предположении, наверное, и состояла основная ошибка Артема. Не имея тайных договоренностей с властью на обеих берегах реки, жители не смогли бы спокойно заниматься как свободным выловом рыбы для личного потребления и продажи, так и переправой контрабандных товаров. А за покой, как известно, нужно с пограничниками на обеих берегах этой реки чем-то расплачиваться — ну, например, информацией о иногородних, которых в эти неспокойные времена здесь было довольно много.
Добравшись до Порогов, Артем устроился на временное обитание у радушной старушки, которая проживала в своей старенькой хате на окраине городка. Отдохнув немного с дороги и, перекусив чем Бог послал, он после обеда отправился на разведку местности, имея целью завести знакомство с местными жителями и рыбаками. Известно, что во все времена наилучшим местом для таких знакомств были забегаловки, где можно было хорошенько повеселиться за кружкой водки, игристого молдавского вина, или пенистого пива. Такие места, как правило, находились в центре поселений, где проводило время много местного и приезжего люда. Поэтому Артем и себе подался в ту сторону, где по его расчетах находился центр городка.
И действительно, совсем недалеко от берега реки на небольшой площади располагались несколько магазинчиков и местный рынок. Не обошлось здесь без известного заведения, которое выгодно отличалось на фоне соседних невзрачных магазинчиков своей яркой вывеской. На этой вывеске был изображен исполинский красный рак, который держит в своих клешнях бокал пенистого пива. Над картиной красивыми буквами было написано — «Корчма „У веселой вдовы“».
Зайдя вглубь заведения, Артем увидел большую комнату, в которой располагался добрый десяток полукруглых деревянных столов. За этими столами сидели, где по два, где по три, а то и больше уже сильно захмелевших посетителей. В конце комнаты находился прилавок, за которым стояла дородная румяная женщина, голова которой была покрыта большим зеленым платком. Это, наверное, и есть «веселая вдова» — промелькнуло в голове Артема.
Окинув взглядом корчму, он решил расположиться за свободным столиком рядом с компанией из пяти мужчин, одежда которых была похожа на одежду местных рыбаков. Эти люди были обуты в резиновые сапоги с завернутыми вниз голенищами и одеты в темно-серые прорезиненные куртки. Ребята, судя по всему, сидели в корчме уже несколько часов и хорошо за то время угостились. За столом шел бодрый разговор о житье-бытье и, как всегда среди захмелевших мужиков, о местных веселых и доступных женщинах.
Ознакомительная версия.
