Ознакомительная версия.
Это было в 16.42. Так же как в ту ночь, когда «Шеер» содрогнулся от удара огромной волны, стоившего экипажу двух жизней, он снова содрогнулся от носа до кормы, когда выстрелили орудия главного калибра. Грохот сотряс корабль и затем сменился оглушительным ревом от первого залпа бортовых орудий, и тот, кто находился наверху и не заткнул уши, наверное, решил, что у него лопнули барабанные перепонки, и в течение нескольких дней после этого все звуки доносились до него как будто издалека. А матросы, стоявшие на вахте на фор-марсе, не смогли удержаться на ногах, и ударной волной их отшвырнуло вбок, как маленьких детей.
Тяжелые снаряды понеслись во врага, и воздух наполнился громом и свистом. Над палубами британского вспомогательного крейсера вспыхивали разноцветные ракеты. Он давал какие-то другие сигналы. Для кого они предназначались? Для рассыпающихся кораблей конвоя или, может быть, он таким образом предупреждал крейсерское сопровождение, стоявшее по правому борту конвоя и потому невидимое для «Шеера»?
Через двадцать три секунды, тянувшиеся целую вечность, первые снаряды «Шеера» упали в искрящееся серо-голубое море, взметнув фонтаны белой пены, резко очерченные черной каймой. Снаряды взорвались, не долетев, и на миг скрыли британский крейсер. Они упали не более чем в 180 метрах от цели.
Две башни дали второй, скорректированный, залп, и почти одновременно с ним противник открыл огонь из своих орудий, но вспышки, видимые в средней части судна и на корме, казались мелкими и слабыми в сравнении с огромными языками пламени и разрывами пушек «Шеера», сотрясающими корабль. Залпы противника производили впечатление холостых, но они показали, что враг отвечает стрельбой на пределе своих возможностей, а быстрота его ответа свидетельствовала о том, что вспомогательный крейсер находился в состоянии боевой готовности и что его пушки обслуживали опытные моряки.
Но снаряды британцев падали слишком далеко от «Шеера», за исключением одного, который разорвался достаточно близко, чтобы забрызгать водой палубу карманного линкора. Стало ясно, что либо на британском крейсере установлена лишь одна дальнобойная пушка, способная достать «Шеер», либо у него не было централизованного управления огнем, вследствие чего его пушки стреляли независимо друг от друга.
Эфир полнился радиосигналами, шифрованными и нешифрованными. Через несколько минут американская радиостанция «Маккей» подтвердила получение радиограммы и передала ее дальше. Немедля мир узнал о том, что приблизительно в 2000 километрах на восток от Ньюфаундлендских банок немецкий карманный линкор напал на союзный конвой.
Второй залп «Шеера» тоже накрыл океан, на этот раз за кораблем противника. Снаряды слегка отклонились вбок, но все равно пристрелка была произведена неплохо, и если наводчикам удалось сделать верные поправки по дальности и углу возвышения, готовя третий залп, уже устремившийся к цели, то снаряды должны были попасть если не в британский крейсер, то очень близко. Теперь он находился примерно в шестнадцати с небольшим километрах и на таком расстоянии представлял собой очень маленькую мишень, имея, должно быть, около 170 метров в длину и 18 метров в ширину. Невооруженному глазу он казался тоненькой палочкой на воде. Третий залп, как и четвертый, в цель не попал, требовалась дальнейшая корректировка по дальности и углу возвышения.
Военно-морским артиллеристам приходится иметь дело не просто с движущимися целями, но и с движением самих огневых позиций, что очень усложняет баллистические расчеты. Прибавьте еще маневрирование цели, быть может умышленно неправильное. Капитан атакуемого корабля обязательно постарается свести на нет меткость вражеского огня, внезапно изменив курс и скорость. Короче говоря, он не станет сидеть на месте, а раз его максимальная скорость и маневренность, позволяющая менять курс, скорее всего, неизвестны, то артиллеристам приходится потрудиться, чтобы направить снаряды в нужное место.
Не только британский вспомогательный крейсер, но и несколько кораблей конвоя открыли стрельбу. Некоторые из них были вооружены современными 4- и 6-дюймовыми пушками, вполне способными нанести серьезный ущерб даже тяжелому крейсеру. Однако стрельба велась несистематически, а снаряды не долетали до цели. Казалось, они стреляют ради того, чтобы стрелять, не надеясь на какой-либо реальный успех.
Командир артиллерийской части «Шеера» надрывал глотку, перекрикивая грохот артиллерийского огня. Тем временем артиллерия среднего калибра тоже открыла стрельбу по танкеру, который находился немного позади и сбоку от вспомогательного крейсера. «Молодцы!» — кричал он, что означало, что и дальность и наводка верны, и он был прав, так как следующий залп ударил по крейсеру в районе миделя. Мощные 28-сантиметровые снаряды разорвались среди его палубных надстроек, и скоро по ним запрыгали языки пламени. Вражеский корабль загорелся, но продолжал двигаться влево, дальше от конвоя и ближе к «Шееру». Цель этого смелого маневра была ясна: британский капитан хотел увести «Шеер» от конвоя, но уловка не удалась; «Шеер» не изменил курс.
Британский капитан отлично знал, что превосходящие силы противника не оставляют ему никакой надежды, ни единого шанса спасти корабль, но он рассчитывал на то, что немецкий карманный линкор, в чьей национальной принадлежности он уже наверняка не сомневался, не приблизится к конвою, пока его корабль будет вести огонь. У него еще оставалась возможность удачного попадания, тем более что его корабль был слишком велик, чтобы быстро затонуть даже от ударов 11-дюймовых пушек «Шеера» — если только снаряд не попадет в пороховой погреб, от чего корабль тут же взлетит на воздух.
Большие орудия «Шеера» уже пристрелялись, и снаряды градом сыпались на британский крейсер и вокруг него. Залпы грохотали один за другим, и, как только смолкал один, откатившиеся пушки тут же возвращались на свои места, чтобы дать новый. Коричневато-желтые облака едкого дыма окутали «Шеер», так что тем, кто не укрылся внутри, было трудно дышать. Порой на несколько секунд дым становился таким густым, что видимость была практически нулевая. В башнях, в патронных погребах и гидравлических элеваторах матросы орудовали всеми техническими приспособлениями, которые предоставила в их распоряжение современная наука.
— Впередсмотрящим продолжать наблюдение, — приказал капитан в самом разгаре боя, и это значило, что только орудийные расчеты и те впередсмотрящие, в чей сектор наблюдения входило поле битвы, да и офицеры на мостике станут очевидцами героической гибели британского крейсера.
Ознакомительная версия.
