VZ. Портрет на фоне нации - Дмитрий Львович Быков

о которых потом слагаются легенды. И хотя чудо это сотворил народ Украины, являющий примеры героизма и самопожертвования — у этого чуда подвижное еврейское лицо Зеленского, быстрые карие глаза Зеленского, хрипловатый узнаваемый голос Зеленского. Как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, он был в первой половине двадцатых орудием того самого Абсолюта, в существование которого мир уже почти не верит, развращаясь неразличением добра и зла и мифом о всеобщей коррупции.

Есть ли для писателя более серьезная тема? Это же, понимаете, как если бы из леса вышел к вам динозавр, а потом еще и заговорил человеческим голосом.

И сказал бы: как хотите, а эту книгу вам пропустить нельзя».

Все-таки орудие Абсолюта! Это читалось уже в предыдущем абзаце. Тогда получается, что Бог избирает «малых сих»? Чтобы смирить гордыню надменных? Чтобы посрамить мудрецов?

Вот и первое объяснение «загадки Зеленского»: божественное чудо, орудие замысла. Тема для легенды. Тема для мифа. Для писателя нет более серьезной темы, чем мифотворчество (в возвышенном значении этого слова).

Чуть тревожной музыкальной линией звучит «как бы ни сложилась его дальнейшая судьба». Но Зеленский уже стал орудием Абсолюта. Хотя еще божественный замысел далеко не ясен (если он вообще проясниться в ближайшие десятилетия). Вот и четвертая загадка Зеленского: загадка Замысла.

Это уже не вопросы в форме «как?», а вопросы в форме «зачем?» и «с какой целью?».

Но тогда писатель, взявшийся за разгадывание этих загадок вместе с читателем, отчасти становится и теологом, почти пророком.

Разгадывая загадки Зеленского, он, намеренно или нет, приближается к разгадыванию загадки божественного Замысла о мире и об истории.

А уж более важную задачу трудно себе придумать...»