Таким был Бен-Гурион. Его близкий друг Берл Каценельсон видел в нем «величайший исторический дар народу Израиля». Он говорил правду, но и сам Бен-Гурион получил величайшие дары Истории. Чтобы стать отцом нации, он сделал больше любого другого создателя государства, больше, чем Вашингтон, Ататюрк, Боливар или Ганди. Подобно Моисею, он вывел сынов Израилевых из Египта; подобно Иисусу Навину завоевал для них Землю Обетованную; подобно Давиду создал царство Израилево.
«Бен-Гурион, то ли это государство, о котором вы мечтали?» — спросил я его за несколько месяцев до смерти, в день двадцатипятилетия независимости. Он молчал, долго и серьезно глядя на меня.
«Государство Израиль еще не создано, — наконец ответил он. — Все, что мы сделали до сих пор, это всего лишь закладка фундамента, разработка структур, правил и формальных процедур. Но само государство будет создано и сформировано только через десять, двадцать, а может быть, и больше лет».
Через тринадцать лет после того, как Бен-Гурион произнес эти слова, в год его столетия стало совершенно ясно, что сегодняшний Израиль совсем не тот, о каком он мечтал и за который боролся.
Надо признать, что за тридцать восемь лет своего существования Израиль проделал титаническую работу. Большинство задач, которые поставил перед молодым государством Бен-Гурион, были победно разрешены. Создание армии, победа в войне за независимость, массовая иммиграция и ее абсорбция, возвращение к земле, обучение на иврите, бесплатное образование, индустриализация, головокружительное развитие науки и высшей школы — все эти достижения отражают поразительную картину возрождения еврейского народа на земле своих предков. Военные победы после ухода на пенсию и после смерти его основателя, мирный договор с Египтом и наметившееся сближение с некоторыми умеренно настроенными арабскими странами соответствуют представлениям Бен-Гуриона.
Но все эти успехи являются всего лишь первым шагом на пути установления такого государства, каким его видел Бен-Гурион. Их можно отнести к тому, что он назвал закладкой фундамента и разработкой структур. Большая часть достигнутого Израилем к настоящему моменту обеспечивает его физическое состояние. Но сама структура страны по-прежнему нуждается в оживлении еврейских — и общечеловеческих — моральных ценностей, которые превратят Израиль в «светоч наций» и образцовое общество. В глазах Бен-Гуриона сублимация этих ценностей была основным условием выживания Израиля.
«Судьба Израиля зависит от двух вещей, — говорил он, — от его силы и его правоты». Сам Бен-Гурион больше ценил первую. Он считал своим первостепенным долгом создать армию, способную обеспечить безопасность страны. В первые годы ее существования многие опасались, что Молодое государство не сможет противостоять объединенным силам враждебно настроенных соседей. Бен-Гурион разделял эти опасения и в 1956 году развязал превентивную войну с Египтом, добился союза с западной державой и предпринял чрезвычайные шаги по оснащению Израиля мощным вооружением. Его усилия в этой области принесли свои плоды. Угрозы уничтожения больше нет. Сегодня благодаря своей мощной армии Израиль сумеет дать отпор даже тщательно подготовленному нападению всех арабских стран.
Но тот ли это Израиль, о котором мечтал Бен-Гурион? Ответ на этот вопрос зависит от продвижения к второй намеченной им цели — его «правоты».
Он думал, что Израиль сумеет уцелеть только в том случае, если ему удастся установить справедливое и нравственное общество. Он беспрестанно ездил по стране, уговаривая людей стать «избранным народом и светочем наций». Большинство слушателей воспринимали его нравоучения со снисходительной улыбкой — снова Старик завел свою песню, говорили они.
И были неправы. Задача стать «избранным народом и светочем наций» наметилась в результате трезвого и честного анализа ситуации. Земля Обетованная, куда он привел свой народ, вовсе не была страной «молочных рек и кисельных берегов». Это была безлюдная, пустынная, окруженная врагами земля, которой природа не дала своих богатств — ни золота, ни руды, ни нефти. Ее изолированность, узость ее общества, экономические трудности и постоянная угроза безопасности создавали среди жителей трудно переносимую напряженность. Еврейский народ, который за долгие века унижения и лишений научился переходить из страны в страну и идти к новым горизонтам, мог бы с легкостью отказаться от суровой реальности и отправиться в шумные и процветающие города Америки или Западной Европы.
Бен-Гурион знал, что Израиль не сможет предоставить своим гражданам ни высокий уровень жизни, ни чувство безмятежности и покоя, дарящие на Западе. По его мнению, существовало только одно-единственное средство привязать народ к его земле — это чувство, что Израиль является единственным местом в мире, где могут жить евреи, опираясь на высокие общечеловеческие и нравственные ценности (принцип «избранного народа и светоча наций»). Жизнь, основанная на «правоте» общества, которое вместе с «силой» обеспечит будущее государства.
Пьянящее чувство создания отечества, нового общества, пропитанного чисто еврейскими ценностями, было единственной защитой против заморских соблазнов. Это было также единственным средством привлечь в Израиль молодых евреев, стремящихся к идеалу и вдохновленных собственным участием в полном героики приключении — создании новой страны; Эта мечта жива и поныне».
Бен-Гурион указал путь к сделал по нему первые шаги. Однако все его инициативы же увенчались успехом. Сутью сионистского духа была Алия — иммиграция в Израиль. Он мечтал собрать в Израиле абсолютное большинство еврейского народа, но евреи Западной Европы его разочаровали, предпочитая остаться в диаспоре. Бен-Гурион предсказал исход евреев из СССР, но не ожидал, что они повернутся спиной к Израилю и предпочтут эмигрировать в США. Уменьшение потока иммиграции — суровый приговор Израилю: он обречен навечно остаться маленькой страной.
Израиль не сумел достичь и других целей, необходимых для создания именно такого общества, о котором мечтал Бен-Гурион. Система образования, изначально предназначенная для внедрения в юные сердца ценностей сионизма и духа первооткрывательства, не справилась с возложенной на нее задачей. Пропасть, разделяющая детей западного происхождения и их восточных сверстников, еще существует; и это различие является источником глубокой неудовлетворенности менее благополучных.
Молодая демократия также в опасности. Установление демократического режима в Израиле само по себе было чудом, особенно с учетом того, что половина населения приехала из стран Восточной Европы, где всегда царил тоталитарный или авторитарный режим, который был характерен для арабских и мусульманских государств, возглавляемых автократами; Несмотря на эти препоны, Израиль является единственным демократическим государством ка Среднем Востоке, но его закон о выборах, основанный на принципе пропорциональности, разделил политический класс на двадцать неравнозначных категорий. Сегодня создание коалиции можно сравнить с сизифовым трудом. Выборная система порождает гнусный торг между партиями — шантаж циничных политиков, контролирующих в Кнессете несколько нужных голосов — и хроническую нестабильность. Эти позорные политические обряды очернили образ демократии в глазах большей части населения, подтолкнули ее к правым партиям.
