190
Гончаров настолько уверен, что «красота» может сама защитить себя, что, несмотря на все претензии к книге Писарева, считает, что её можно пропустить в печать: она сама разоблачит себя в глазах читающей публики: «Софизмы, парадоксы, заносчивая претензия — суть отличительные, кидающиеся в глаза черты вообще сочинений Писарева, а этой книги в особенности, и потому я полагаю, что книга не разрушит господствующих начал эстетической критики, даже в глазах потомства, и может быть оставлена без внимания».
Шипан-ху — Япония (яп.).
Установленный порядок (фр.).
Всерьез (фр.).
Рейтар — наемный солдат кавалерии в России XVII века.
Ульяновский областной архив.
Левицкий Сергей Львович — петербургский фотограф.
Молчание господина Гончарова представляет собою общественное бедствие (фр.).
Как говорит пословица, от великого до смешного — один шаг. Некоторым комическим диссонансом звучат воспоминания А. Фета: «Как-то в полуденное время И. А. Гончаров… пригласил Тургенева, Боткина и меня на чтение своего только что оконченного «Обломова». В жаркий день в небольшой комнате стало нестерпимо душно, и продолжительное, хотя и прекрасное чтение наводило на меня неотразимую демоту. По временам, готовый окончательно заснуть, я со страхом подымал глаза на Боткина и встречал раздражённый взгляд его, исполненный беспощадной укоризны. Но через десять минут сон снова заволакивал меня своею пеленою. И так до самого конца чтения, из которого я, конечно, не унес никакого представления» (Фет А. Мои воспоминания. 1848–1889. Ч. 1. М., 1890. C. 200–201). Конечно, главным человеком на чтении был для Гончарова Тургенев. А тот слушал внимательнейшим образом.
Тургенев и круг «Современника». М. — A., 1930. С. 437.
Штакенгинейдер Е. А. Дневник и записки. М. — Л., 1934. С. 209–210.
Упоминание сказки о спящем царстве есть также и во «Фрегате «Паллада»».
Русские вести. 1860. Т. 25. С. 605. Ю. Лощиц проводит параллель: Илья Обломов — дурак Емеля (Лощиц Ю. Гончаров. М., 1986. С. 187).
См. об этом: Мельник В. И. Народ в творчестве И. А. Гончарова (к постановке проблемы) \ Русская литература. Л., 1987. № 2. С. 49–62.
…«дневная» культура была культурой духа и ума… «ночная» культура есть область мечтания и воображения… Болезненность древнерусского развития можно усмотреть прежде всего в том, что «ночное» воображение слишком долго и слишком упорно укрывается и ускользает от «умного» испытания, поверки и очищения…» (Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Париж, 1937. С. 3).
Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 319.
«Возлюби Гопода Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою и всем разумением твоим»: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: «Возлюби ближнего твого, как самого себя»; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф., 22: 37–40).
Вл. Кр. (Кранихфельд В. П.). ИЛ. Гончаров // Современный мир. 1912. № 6. С. 317.
Rhys Emst. Introduction to «Oblomov» by I.A. Goncharov. London, 1932. P. 2. См. также: Reeve F. Russian novel. New York, 1966. P. 38.
He говоря уже о том несколько неожиданном факте, что в настоящее время в Европе и мире насчитываются уже десятки, если не сотни кафе и других заведений под названием «Обломов».
См.: Andre Mazon. Un maitre du roman russe Ivan Gontcharov. Paris, 1914. P. 342–343.
Там же. P. 343.
Во всяком случае, в «Необыкновенной истории» он пишет, что Тургенев «в 1855 году., пришел… на квартиру (в доме Кожевникова, на Невском проспекте, близ Владимирской)…» (Гончаров И. А. Собр. соч. В 8-ми томах. Т. 7. М., 1980. С. 355).
См.: Кучмаева И.К. Жизнь и подвиг Великой княгини Елизаветы Федоровны. М., 2004. С. 29–31.
И. А. Гончаров в воспоминаниях современников. Д., 1969. С. 146.
Там же.
Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 год. Д., 1978. С. 201.
Затянувшийся конфликт с Тургеневым вылился в книге «Необыкновенная история». Гончарову потребовались годы для того, чтобы действительно «смириться». Вся «Необыкновенная история» проникнута христианским, евангельским духом. Сам романист рассматривал эту историю как искушение, посланное Богом для очищения души. Книга писалась в середине 1870-х гг. В 1869-м Гончаров еще весь в страстях, что и понятно сразу после окончания «Обрыва» и в период публикации его в «Вестнике Европы». Оттого в письме вопрос о смирении обсуждается достаточно бурно: «Очень рад, от всей души — но кому простить, перед кем и как смириться — скажите только, отвечал я, — и я первый протяну руки, и во мне не останется ничего злого и недоброго, и дайте мне какую-нибудь гарантию, что ничего подобного не повторится!» Он (отец Гавриил. — В. М.) на это никакого ответа не давал, и меня окружала прежняя таинственность… Мне кажется, другие больше меня нуждались бы также и в моем прощении, но они о нем не думают и не заботятся, а требуют только от меня. Смирение ведь нужно и для других, меч равно над всеми головами висит — отчего же другие не заботятся о смирении и побуждают к нему меня? Разве они правее меня?., смириться, наконец, успокоиться (на что я, кажется, имею право) можно тогда, когда есть гарантия, что все кончилось, миновалось».
См.: Мельник В. И. И. А. Гончаров и протоиерей М. Ф. Архангельский // Духовная жизнь провинции. Образы. Символы. Картина мира. Симбирск-Ульяновск, 2003. С. 157–158.
