«Правительственная № 2768. 106 сл. 23.V. 20 ч. 12 м.
Начальнику экспедиции на Северный полюс товарищу О. Ю. Шмидту.
Командиру летного отряда товарищу М. В. Водопьянову.
Всем участникам экспедиции на Северный полюс.
Партия и правительство горячо приветствуют славных участников полярной экспедиции на Северный полюс и поздравляют их с выполнением намеченной задачи — завоевания Северного полюса.
Эта победа советской авиации и науки подводит итог блестящему периоду работы по освоению Арктики и северных путей, столь необходимых для Советского Союза.
Первый этап пройден, преодолены величайшие трудности. Мы уверены, что героические зимовщики, остающиеся на Северном полюсе, с честью выполнят порученную им задачу по изучению Северного полюса.
Большевистский привет отважным завоевателям Советского полюса!
И. Сталин, В. Молотов, К. Ворошилов, Л. Каганович, М. Калинин, А. Микоян, А. Андреев, А. Жданов».
На четвереньках из палаток вылезали их обитатели, от самолета бежали люди. Шмидт читал ровным громким голосом. Абсолютный штиль, мягко падает снег. Такие минуты незабываемы…
А затем начались будни. Тяжелыми пешнями Папанин, Федоров и Ширшов, при помощнике Марке Трояновском, продолбили прорубь. Лед оказался толщиной три метра десять сантиметров.
Постепенно прибывают самолеты. Мы посещаем их как гости. Пилоты смотрят на нас косо. Гости стараются что-то прихватить, не гнушаясь ничем.
— Инструмент, всякие проволочки, алюминиевые трубы, провода, электрические лампочки — нам понадобится здесь все.
Когда нас стали гонять от самолетов, Папанин, который поначалу щедро угощал всех замечательной украинской колбасой, свою щедрость убавил. А так как колбаса была действительно вкусной, то летчики потянулись в гости к нам. Иван Дмитриевич выработал жесткую таксу и начал товарообменные операции: одна колбаса — метр дюралевой трубы. Все довольны, все смеются.
Наконец 28 мая установили основную жилую палатку.
Управляться с маленькими гайками голыми руками на морозе довольно скучно, но собрали палатку быстро. Собрали, обтянули чехлом, устлали пол шкурами. В палатке тепло и уютно. Затем начали пристраивать к ней снежный тамбур и кухню. В связи с окончанием первой очереди строительства состоялось новоселье. Переехали из легких временных палаток в жилой дом. После маленьких экспедиционных палаток в нем чудо как хорошо.
Жилой дом снискал всеобщую зависть участников экспедиции. Еще бы, ведь в нем были сделаны настоящий стол и настоящие койки. За солидность, по сравнению с остальными холодными палатками, его прозвали «Домом Советов».
Сначала кухню и радиостанцию думали поместить в жилой палатке, но потом решили временно вынести их в снежную пристройку. От этого в доме стало просторнее и чище.
Заработал наш ветряк. Обдуваемый полярным ветром, он весело машет крыльями, оживляя пейзаж. Станция полностью введена в строй. Аккумуляторы полностью заряжены. Теперь в наших руках неисчерпаемый источник тока для связи.
Работы шли строго по плану. Мы были одновременно строителями, товароведами и грузчиками. Сортируя грузы, распределяли их по трем базам в разных концах льдины.
Две недели жизни большой компанией пролетели быстро. Но хотя мы знали, что останемся вчетвером, последний день пришел, как всегда, как-то неожиданно и внезапно. Надо было написать домой, но получалось плохо. В последний момент что-то нацарапали на бумажках.
В пять часов вечера 6 июня — митинг в честь подъема флага и торжественного открытия дрейфующей станции «Северный полюс». Вместо трибуны — нарты. Бамбуковые шесты в роли флагштоков. Короткая речь Шмидта. Затем речь Папанина. Поднять флаг было поручено мне.
— Флаг поднять!
— Есть флаг поднять!
Трехкратный залп из винтовок и револьверов. Мы стоим с обнаженными головами и поем «Интернационал». Нам аккомпанируют 16 тысяч лошадиных сил — механики прогревают моторы.
Наступают последние минуты. Со всеми целуемся, обнимаемся. Пилоты суют нам в руки подарки, провезенные на полюс контрабандой, сверх груза, который был записан в соответствующих документах.
Василий Сергеевич Молоков подарил примус, Бабушкин — колоду карт, Мазурук — патефон с пластинками… Одним словом, у каждого нашелся для нас какой-то милый, приятный сюрприз, свидетельствующий о том, что паши строгие пилоты, нет да нет покрикивавшие на нас, когда мы занимались на их кораблях мелкими кражами, все знают, все понимают и питают к нам самые нежные чувства.
Сереньким днем, обдавая нас вихрями снега, один за другим уходили на материк самолеты. Описав круг над льдиной, они ныряли в облака. Стих звук моторов. Наступила тишина…
В первые минуты, хотя мы и готовились к ним, было как-то не по себе. Все-таки не привыкли мы с малых лет оставаться вчетвером на полюсе. Но человек на то и человек, чтобы привыкнуть к самым невообразимым ситуациям. Вот мы и начали привыкать к нашей жизни на перекрестке меридианов.
Гидрологическая лебедка. Мои товарищи. Самые северные домашние хозяйки. Проблемы нашего быта. Встречи с Чкаловым. Самогонщик Ширшов. Сюрпризы примуса. Лето на полюсе. Визит белых медведей. Трагическая судьба Сигизмунда Леваневского. Дрейф на льдине и в воздухе. Пришла зима. Последнее ламповое стекло. Ночи коротковолновика. К нам идут ледоколы. Льдина трескается. Нас тащит на юг. Операции по спасению. Гибель дирижабля. Видим огни кораблей! Летчик Власов — первый человек на льдине. Моряки у нас в гостях. Домой! Встреча в Москве. Несостоявшийся академик.
Шестого июня улетели доставившие нас самолеты, а седьмого уже полным ходом шла работа. Начали мы с самого тяжелого — принялись мерять Ледовитый океан, определяя его глубину и температуру воды на разных уровнях. Ширшов в ожидании этой минуты просто горел от нетерпения. И мы понимали его волнение: таких промеров в районе полюса никто и никогда еще не производил. С таким же вожделением нашу информацию ожидали десятки ученых в различных странах мира.
И вот, предвкушая сладость первого в мире океанологического эксперимента на Северном полюсе, готовим к делу ширшовскую лебедку. Петр Петрович затратил много сил, чтобы сделать это важное орудие предстоящих исследований легким, удобным и надежным. Вся конструкция собрана из дюралевых труб, а барабан изготовлен из лучшей стали. Для установки лебедки Папанин и Ширшов выстроили специальное сооружение из досок.
Наконец приготовления окончены. Груз, щуп и барометр скрылись в воде. Побежали стрелки счетчика. Быстро, слой за слоем, сматывался тросик.
