Разве Англия полагалась только на естественное течение событий? Нет. Разве Англия держалась за золотой стандарт, когда ее резервы оказались под угрозой? Нет. Разве сегодня Англия вернулась к золотому стандарту? Нет. Англия без колебаний отозвала 5-процентные облигации военного займа на сумму 10 миллиардов долларов, чтобы затем выпустить новые облигации с доходностью уже только три с половиной процента, что сберегло британской казне 150 миллионов долларов в год одних процентов. И позвольте отметить, друзья мои, что британские банкиры помогали своему правительству. Разве не факт, что все время, начиная с 1909 года, Великобритания по многим направлениям социального обеспечения продвигалась быстрее Соединенных Штатов? Разве не факт, что отношения между трудом и капиталом на основе коллективных договоров в Великобритании получили гораздо большее развитие, чем в Соединенных Штатах? И стоит ли удивляться, что консервативная пресса Англии с простительной иронией называла наш «Новый курс» просто попыткой угнаться за английскими реформами, которые идут уже не меньше десяти лет.
Я верю, что почти все американцы – разумные и спокойные люди. Никто из вас, будь то предприниматели, рабочие или фермеры, не приходит в великое волнение и не теряет ясности рассудка, если нам бросают устрашающие обвинения в неконституционности некоторых наших мер по восстановлению промышленности, оказанию социальной помощи и реформированию экономики. Мы не дадим себя запугать реакционным юристам и редакторам политизированных газет. Все эти крики мы уже слышали раньше. Когда более двадцати лет назад Теодор Рузвельт и Вудро Вильсон пытались исправить некоторые злоупотребления в жизни страны, один великий человек, председатель Верховного суда, Уайт[33] сказал такие слова:
«По моему мнению, большую опасность представляет укоренившаяся привычка противодействовать и перечить всему подряд, бездумно ссылаясь на Конституцию и тем самым создавая впечатление, что Конституция – это какая-то преграда на пути прогресса, а не широкая дорога, по которой подлинный прогресс только и может идти».
В наших усилиях по восстановлению промышленности мы избегали двух крайних, одинаково неприемлемых позиций. Первая состоит в том, что бизнес должен быть целиком и полностью взят под контроль государства. Вторая – что предлагать разумную помощь частному предпринимательству, когда оно нуждается в помощи, значит, ущемлять его свободу. Наш курс отвечает американской традиции государственного управления – традиции, которая велит действовать постепенно, прибегать к регулированию только в силу конкретных потребностей и смело идти на необходимые перемены. Я разделяю убеждение Авраама Линкольна, который говорил: «Законная задача правительства – делать для сообщества людей все то, что им нужно, но что сами они, выступая каждый в своем индивидуальном качестве, не могут сделать совсем или не могут сделать хорошо».
Друзья мои, я по-прежнему верю в идеалы. Я против возврата к тому пониманию либерализма, при котором свободный народ в течение многих лет постепенно загонялся на службу к привилегированному меньшинству. Я предпочитаю – и уверен, что вы со мной согласитесь, – то расширенное понимание либерализма, под знаком которого мы движемся к более полной свободе и такой социальной защищенности среднего человека, какой еще не знала история Америки.
Государственная программа общественных работ и социального обеспечения
В 1935 г. произошли определенные изменения в организации общественных работ. Пособия по безработице воспринимались как «подачка», что вызывало негативную моральную и психологическую реакцию.
На основе предшествующего опыта в реализации Федерального закона о чрезвычайной помощи (1933 г.) и Администрации гражданских работ (1933–1934 гг.) 8 апреля 1935 г. принимается Закон об ассигновании на чрезвычайную помощь. Он предусматривал выделять средства на оплату труда и отдавать предпочтение проектам, которые позволят значительную часть затрат вернуть в виде доходов в государственную казну. И предоставлять работу тем, кто получал до этого пособия по безработице.
На этих принципах создавалась Администрация развития общественных работ. Руководство было возложено на Г. Гопкинса – человека динамичного и честного, стойкого поборника «Нового курса».
Создавались еще две организации – Администрация электрификации сельских районов и Администрация переселения.
Среди проектов общественных работ – строительство дорог, школ, аэродромов, прокладка телефонных и силовых линий, мостов, стадионов, ликвидация ущерба от стихийных бедствий. Бывшие безработные, пришедшие на общественные работы, имели возможность получить профессии автотехников, каменщиков, плотников, печатников и др.; поощрялось изобретательство.
Имелись также проекты по оказанию федерального содействия писателям, музыкантам, художникам, актерам. Формировались коллективы классической и эстрадной музыки, выходили исследования по истории США, каталоги и публикации для государственных, муниципальных служб, исследования по медицине и демографии. Архитекторы и художники привлекались к оформлению построенных общественных зданий.
Образованная Национальная администрация молодежи содействовала продолжению образования 600 000 студентов и 2,6 млн. молодых людей, которые до этого не посещали школы.
На рассмотрении Конгресса находился Закон о социальном страховании.
Такого закона в истории США еще не было. Вводилось право лиц, достигших 65 лет и больше, на получение пенсий. Создавалась федеральная система компенсации по безработице, а также федеральные дотации по болезни, инвалидам, детям, матерям, находящимся на иждивении детей. Закон распространялся на лиц, занятых в коммерческих и промышленных компаниях, исключал фермеров, служащих мелких фирм.
В 1939 г. были внесены добавления в сторону расширения круга лиц, пользующихся социальным страхованием.
В 1935 г. принимается Закон о банках. Он ликвидировал разрыв в банковских системах: федеральных и штатных, за счет возвышения контрольных функций Федеральной резервной системы.
ОБРАЩЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА Ф.Д. РУЗВЕЛЬТА К ГРАЖДАНАМ СШАот 28 апреля 1935 годаДрузья мои, я не выступал перед широкой публикой по радио со времени своего последнего ежегодного обращения к Конгрессу 4 января этого года. Прошедшие недели Конгресс посвятил трудной задаче формулирования законов, необходимых для благополучия страны. В этом уже есть заметные успехи, и работа продолжается.
Однако, прежде чем начать разговор о конкретных мерах, я хочу донести до вас один бесспорный факт. Шаги администрации и Конгресса по решению насущных задач государственного управления ни в коем случае не являются ни беспорядочными, ни случайными. Каждый наш шаг так или иначе связан со всеми остальными. Разработка программы укрепления национального благосостояния напоминает постройку корабля. В разных местах нашего побережья, где мне часто доводится бывать, строят большие морские суда. В самом начале, когда на киль будущего корабля устанавливается стальной каркас, несведущему в корабельном деле человеку очень трудно себе представить судно в окончательном виде, когда оно будет бороздить моря и океаны. Кому-то может показаться, что на стапеле царит беспорядок, но на самом деле это не так – все многочисленные детали и узлы, в конечном итоге, обретут свое место в единой конструкции, которая будет служить человеку. Точно так же дело обстоит и с разработкой национальной политики.
Общественные установки в нашей стране за последние три года сильно изменились. Прежде в общественном сознании преобладал личный интерес и групповой эгоизм. Думать об общем благе было не принято.
За три года нам пришлось произвести трудную переоценку ценностей, и картина изменилась. Мы теперь многое стали лучше понимать, и все больше людей сегодня мыслят категориями единого целого, а не отдельной, «своей» части – одного слоя населения, группы производителей одной сельскохозяйственной культуры, одной отрасли или одного вида деятельности. От такой перемены сильно выигрывают принципы демократии. Подавляющее большинство наших граждан научились разбираться в том, что слышат вокруг себя или читают в газетах, «отделять зерна от плевел». Они понимают, что созидательная перестройка Америки не может быть делом одного дня или одного года. Но знают, что эта перестройка идет, – вопреки стараниям тех, кто ради собственной выгоды хочет сбить людей с толку. В целом, моральное самочувствие американцев стало намного лучше – сегодня в них больше оптимизма, чем было в течение многих последних лет.
В нашей стране есть такое место, где труднее всего сохранять ясное представление о жизни страны. Это место – Вашингтон. Порой мне вспоминаются слова президента Вильсона: «В Вашингтоне собирается множество людей с ложными идеями и почти нет таких, кто имел бы понятие о том, что на самом деле думает народ Соединенных Штатов». Вот почему я время от времени оставляю эту политическую арену и отправляюсь на несколько дней порыбачить или еду домой, в Гайд-парк, чтобы там спокойно подумать о стране в целом. Я стараюсь, как говорится, за отдельными деревьями увидеть весь лес. Уметь видеть страну в единой широкой перспективе – это моя обязанность, неразрывно связанная с той должностью, на которую вы меня избрали. Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что у нас в стране есть только два поста, на которые люди избираются всеобщим голосованием, – посты президента и вице-президента? Всенародный мандат особенно обязывает вице-президента и меня понимать свой долг как долг перед всей страной. Поэтому я обращаюсь к американскому народу как к единому целому.
