Именно летом 1916 года Карл Хаусхофер закончил ознакомление со вторым томом книги шведского ученого Рудольфа Челлена «Государство как форма жизни». После этого он записал в своем дневнике: «Чудесное чтение. Еще сплоченнее, чем великие державы современности. Но все безнадежно, что касается наших союзников. Он смог установить, что далее мы должны сражаться за свое существование и жизнь. Мы должны в полной серьезности оглядеть наше обиталище… Наша жизнь и наше существование в качестве самостоятельного народа базируются на хребте земли». К этому времени Хаусхофер уже основательно изучил труды Карла Риттера и Фридриха Ратцеля. Он полагал, что его система в итоге и должна была называться «геополитикой». Однако его смущало, что это слово не являлось немецким. В итоге Карл Хаусхофер решил поначалу назвать свою систему «геосиловедение» (Erdmachtkunde). Однако это слово в силу его сложности не устроило Хаусхофера.
Обобщая имеющийся опыт, Карл Хаусхофер обратился с просьбой к своей супруге — она должна была присылать ему на фронт выписки из книг, посвященных истории разных государств и империй. В свободное время он занимался упорядочиванием этих материалов, пытался привести их в систему. Теперь он уже уделяет истории большое внимание. Прошлое представало Хаусхоферу в качестве ключа, который позволял предсказать развитие Германии в будущем. В итоге он пришел к выводу, что в будущем не должно иметься ни одного историка, ни одного исследователя, который бы не имел политического образования. В это время Хаусхофер решил пересмотреть свои планы на будущее. Нет, он не отринул идею вернуться после войны в университет. Но теперь он видел себя в будущем не в качестве рядового преподавателя или одного из многочисленных исследователей, а исключительно как «воспитателя народа», который должен был определять судьбу нации при помощи геополитики. Одновременно с этим происходила и переоценка своей прошлой жизни. Хаусхофер полагал, что было «безумием» перейти из офицеров генерального штаба в приват-доценты. Однако при этом он считал, что в будущем смог бы реформировать университеты и систему образования: «Эти беспомощные ученые с их дипломами и высоким самомнением о собственной образованности не смогут постичь мое сокровище. Мне же потребовалось для этого три года войны».
Первые свои геополитические прогнозы Карл Хаусхофер стал делать еще в годы войны. Отчасти он в них ошибся. Так, например, он полагал, что мировая война продлится не более трех лет. Однако во многих вещах он оказался прав. Оценивая «душевное состояние» немецкого народа, он писал: «Слишком много истеричного огня и совсем мало осознания системы мира. Никакой подготовки к длительным страданиям и готовности к экономии, низкому уровню жизни». Уже тогда он думал, что отсутствие геополитического и политического воспитания в Германии делало немецкий народ уязвимым. Хаусхофер никогда не был сторонником пангерманской аннексионной политики. Однако, мысля Германию как мировую супердержаву, он не мог отказаться от осуществления особой «восточной политики». Он полагал, что Германия могла без проблем выиграть войну, если удастся расколоть Российскую империю. Уже в 1917 году он говорил об украинской республике, республике Финляндия, подконтрольных Германии республиках Курляндия и Литва, находящейся в зоне австрийского влияния Польше, «упорядоченных Балканах», где должна была доминировать «великая Болгария», являвшаяся в то время союзницей Германии. Подобное видение Восточной Европы во многом оказалось пророческим, если не считать того, что в данном пророчестве, которое воплотилось в жизнь всего лишь несколько месяцев спустя, не нашлось места для победившей Германии. В то время Хаусхофер заявлял: «Наше военное положение — блестящее. Если бы на таком же уровне находилась и внутриполитическая обстановка в стране, то можно было бы только благодарить обстоятельства».
События ноября 1918 года, когда в Мюнхене и Берлине произошли революции, приведшие к поражению Германии в мировой войне, стали для Хаусхофера огромным испытанием. На страницах своего дневника он вспоминал старую историю, когда знакомый отца, психиатр по специальности, рассказывал, что во время бунта в психиатрической клинике самообладание в первую очередь должны были сохранять санитары и смотрители. Поскольку он больше не мог реализовать себя в качестве офицера, то решил идти по пути, когда-то предложенному его супругой Мартой.
ГЛАВА 5
УНИВЕРСИТЕТСКИЙ ПРОФЕССОР
Поражение Германии в Первой мировой войне облегчило Хаусхоферу принятие решения относительно выбора будущей профессии. 50-летний полковник почти не сомневался, что ему надо было предпочесть научную карьеру. Таким образом, сразу же после возвращения на родину он связался со своим бывшим научным руководителем, чтобы обсудить будущее академическое сотрудничество. В середине декабря 1918 года состоялась беседа Хаусхофера и профессора Эриха фон Дригальски. Полковник произвел настолько большое впечатление на фон Дригальски, что тот с радостью был готов зачислить его в штат Географического института Мюнхенского университета. Теперь время и обстоятельства позволяли Хаусхоферу заняться подготовкой докторской диссертации. Он опять решил обратиться к японской тематике. Его исследование называлось «Основные направления в географическом развитии Японской империи, 1854–1919 годы». При помощи супруги Хаусхоферу удалось в кратчайшие сроки написать двенадцать глав, посвященных геополитическому положению Японии, инструментам, которые использовались японцами для расширения сферы своего влияния. В тексте также был представлен взгляд на будущее германо-японских отношений. В апреле 1919 года он закончил работу над диссертацией, текст которой был подан на 2-ю секцию высшего философского факультета. 17 июля 1919 года Карл Хаусхофер в малом зале Мюнхенского университета прочитал свою первую лекцию, которая была посвящена «Японскому внутреннему морю». Успех лекции был настолько ошеломляющим, что всего лишь месяц спустя Хаусхофер был произведен в приват-доценты философского факультета.
Некоторое время спустя Марта Хаусхофер характеризовала события тех дней следующим образом: «Я была причастна к одному из самых счастливейших случаев в нашей жизни, а именно к началу преподавания в университете и защите докторской диссертации. Этот переход к новой деятельности произошел естественно и почти без препятствий. Работа радует и занимает его настолько, что он забывает про все другое, будучи полностью тэтруженным в свою деятельность. Не менее рад столь ценному прибавлению в преподавательском корпусе и профессор фон Дригальски. Другие географы сердечно и мило приветствовали Карла. Они вовсе не намеревались третировать его, чего поначалу мы опасались. Его никто не воспринимает как аутсайдера, напротив, в рем видят ценное кадровое приобретение. Очень хорошо к Карлу относится профессор Шерманн. Недавно в беседе со мной он заявил, что подумывает над тем, чтобы представить Карла к профессуре, позволив ему возглавить собственную кафедру политической и экономической географии. Он полагает, что этот вопрос должен решиться в самое ближайшее время».
