В муниципалитете обходились с органистом уважительно, и это ободрило Себастьяна. С пониманием выслушали его. Проект органиста одобрили. На обновление инструмента обещали отпустить сколько потребно будет гульденов, как только выправится казна, опустевшая из-за экстраординарных расходов, связанных с пожаром.
Укреплялись и педагогические навыки Иоганна Себастьяна, однако не в классных занятиях – к школе Мюльхаузена он касательства не имел, – а в руководстве учениками, которым он давал уроки один на один. Такое обучение Себастьян вел еще в Арнштадте. Маленький музыкант Фоглер из Арнштадта приезжал к Баху на уроки в Мюльхаузен. Здесь прошел школу у Иоганна Себастьяна и будущий недюжинный мастер органной игры композитор Иоганн Мартин Шубарт. Ему было тогда шестнадцать лет, и он оказался одним из первых учеников Баха, вошедших в историю немецкого искусства. В скитальческой жизни Шубарту доведется еще не раз встретиться со своим великим учителем, тоже скитальцем по германским городам.
Благоустроилась семья молодого органиста. Но тем временем нарастала опасность музыкальному делу в Мюльхаузене более сильная, чем последствия недавнего пожара.
БОГОСЛОВЫ НАКЛАДЫВАЮТ ЗАПРЕТ
Мюльхаузен оказался одним из тех германских городов, где, исподволь ожесточаясь, наконец прорвались и привели в смятение бюргеров богословские споры.
В нашем столетии произведения Иоганна Себастьяна Баха звучат на всех континентах Земли, и духовная его музыка утратила былую непременную связь с ритуалами церкви. Раскидываются могучими кронами над концертными залами творения его. Потеряло свою остроту напоминание о догматических перепалках церковных управителей феодальной Германии начала XVIII века. В повествовании о жизненном пути композитора нельзя, однако, обойти существенный факт зависимости его от исторически сложившихся влиянии былых общественных сил.
Богословские споры и усложнившаяся из-за них обстановка поставили Баха как композитора и исполнителя в затруднительное положение. Распри вызвала борьба двух церковных направлений. Обе группы объявляли себя вернейшими продолжателями учения Мартина Лютера. Но по-разному трактовали некоторые стороны этого учения.
Лютер, как известно, считал значение музыки после теологии важнейшим в церковном укладе. Духовный мейстерзингер, он со своими последователями сочинял мелодии и стихи, был почитаем как создатель протестантского хорала. В поисках духовных мелодий не избегал и народных напевов.
Ортодоксы, как называли сторонников одной из спорящих сторон, считали себя правоверными последователями лютеранскою учения и терпимо относились к украшению музыкой служебного ритуала.
Представителей другого направления называли пиетистами, что означало «благочестивые». То были сторонники богослова Шпенера, выступившего в последних десятилетиях XVII века якобы «за чистую христианскую веру», которая «без дел мертва». Пиетисты обличали своих противников в ханжестве и формализме, непримиримо относились к развивающейся церковной музыке, запрещая ее. Они оставляли только хоральные песнопения со скупым музыкальным сопровождением. Шпенер умер в 1705 году, когда распри достигли большого накала.
Но в Мюльхаузене объявились, судя по хронике города, незаурядные лидеры враждующих церковных партий в лице пиетиста пастора Фрона и защитника ортодоксов пастора Эйльмера. Они склонили каждый на свою сторону влиятельных зажиточных бюргеров, которые вносили денежные вклады в церковную кассу, от чего зависело и благосостояние церквей. Споры, таким образом, затрагивали и меркантильные интересы церковников.
Сохранились и воспроизводятся в книгах о Бахе портреты Фрона и Эйльмера. В строгих черных одеяниях с белыми воротниками, отороченными кружевами, лидеры партий изображены в позах проповедников.
Пасторские неурядицы в Мюльхаузене достигали большого накала страстей.
Не дошло до нас ни одного высказывания Баха об этих спорах. И как бы ни пытались некоторые биографы приписать ему симпатии к ортодоксам или пиетистам, эти домыслы беспочвенны. Как музыкант и художник он сохранял связи с представителями обеих партий, с некоторыми из них находился в близких отношениях, но от споров стоял в стороне. Иоганн Себастьян Бах проявлял убежденность художника, дело которого творить искусство, а не изъясняться словесно в диспутах.
Бах предпочитал обращаться при сочинении духовной музыки к первоисточникам своих духовных воззрений – к Евангелию и учению Мартина Лютера. Как художник-мыслитель он не находил в окружающей вреде авторитетов, с уровнем эстетических взглядов, музыкальных идей которых мог считаться и чьи мнения определяли бы его творческое поведение. Он обращался к наследию прославленных музыкантов-композиторов. Однако, изучая их творения, Бах создавал произведения, по поверке веков оказывающиеся выше по своим достоинствам сочинений предшественников.
Юноша Бах проявил в сложной обстановке догматических распрей стойкость выходца из народа. Бахи всегда сторонились церковных распрей.
«Надо было уметь хлопотать, льстить и изворачиваться при столкновении взглядов; все это претило добросовестной и неподкупной натуре Иоганна Себастьяна», – писал об этом же периоде жизни Баха русский исследователь Э. К. Розенов. И немецкий биограф Ф. Вольфрум также признал, что Бах ценил «возможность свободного творчества» гораздо выше тех удобств в жизни, которых «он легко мог добиться своей уступчивостью по отношению к богословским деятелям».
Баха оставляют покамест вне споров. Себастьян еще не испытывает притеснений и с художническим увлечением совершенствует свою импровизационную игру. Не как ученик уже, а как сочинитель.
...В начале 1708 года Иоганну Себастьяну поручили сочинить кантату в честь праздника по случаю прошедших зимой выборов в городской совет. Не желая уступать в том резиденциям феодалов, входившая в силу буржуазия пышно проводила выборы и устраивала празднества по поводу муниципальных событий. Сочинение кантат по таким случаям было традицией Мюльхаузена.
Светский повод – духовное содержание. Бах создал произведение в стиле школы Букстехуде. Возможно, чтобы не вызывать недовольства у спорящих богословов, он взял библейский мотив, близкий по характеру произведениям Лютера: «Господь – мой владыка» (71).
Лишь спустя лет полтораста начатое сравнительное изучение творчества Баха разных периодов позволило объективно оценить достоинства мюльхаузенского мотета Иоганна Себастьяна. Особенно интересен состав оркестра, вместе с органом сопровождающего хоровое пение. Молодой композитор искусно разделил оркестр на три ансамбля: медные духовые (трубы), деревянные духовые (флейты, гобои и фагот) и струнные.
