Ознакомительная версия.
Отдельной критики, по мнению Рокоссовского, заслуживало и использование УРов. Расположенные на старой границе, они при определенной подготовке могли быть эффективно использованы против врага. Однако вместо того, чтобы поддерживать эти укрепления в состоянии боеготовности, о них по сути забыли. Во многом это произошло из-за того, что перед самой войной началось строительство рубежей вдоль новой границы. В результате получилось так, что эти не были закончены в срок, а те – оказались не подготовлены для организации на них обороны.
Тем временем 9-й МК выдвигался на рубеж предполагаемых боевых действий. Присутствие противника поблизости уже буквально ощущалось: все больше мирных жителей двигалось на восток, все чаще попадались разрозненные группы красноармейцев, все увереннее немецкие самолеты атаковали отступавших.
Впереди протекала река Горынь. Южнее Ровно через нее начала переправу 35-я танковая дивизия Новикова. Рокоссовский решил организовать неподалеку от этого места командный пункт. Необходимо было правильно выбрать для него место. Командующий со штабом выехали вперед. И тут сказался опыт комкора: он взял с собой, помимо солдат охраны, батарею 85-миллиметровых пушек. Находясь на возвышении, Рокоссовский наблюдал, как переправляется дивизия. Все организовано правильно, но паром не в состоянии обеспечить необходимый темп. Пришлось задействовать мост около деревни Гоша.
Убедившись, что дивизия сосредотачивается на другом берегу Горыни, штаб 9-го МК двинулся дальше, в направлении деревни Здолбуново. Неожиданно из рощи неподалеку выкатились пять немецких танков и три машины с пехотой. «Орудия на прямую наводку! Всем приготовиться к бою!» – скомандовал Рокоссовский. Артиллеристы начали спешно разворачивать пушки, офицеры штаба заняли позиции. Однако немцы не решились атаковать и отступили. Четкость действий и решительность опять сослужили Рокоссовскому и тем, кто был с ним, отличную службу. А КП пришлось оборудовать подальше – в районе Клевани.
Вскоре начальник штаба фронта генерал М. А. Пуркаев, с которым ненадолго удалось установить связь, передал приказ: 9-му МК перейти в подчинение генералу Потапову. 24 июня, после короткого отдыха, корпус Рокоссовского вступил в бой.
131-я дивизия удерживала берег р. Стырь, не позволяя фашистам переправиться через нее. 35-я танковая дивизия сражалась в районе Клевани с 13-й танковой дивизией немцев. Особенно успешно действовала 20-я танковая дивизия полковника Черняева: неожиданно атаковав части все той же 13-й дивизии гитлеровцев, она вынудила их отступить. После этого, организовав оборону, наши войска успешно отражали атаки подходивших танковых сил врага.
Решительные действия Рокоссовского, Маслова и других офицеров штаба 9-го МК в те дни позволили обеспечить эффективную оборону и задержать наступление немцев на этом направлении. Кроме этого, введенные в бой части 9-го МК оказали существенную помощь войскам 87-й и 124-й стрелковых дивизий, нуждавшимся в срочной поддержке и бившимся в окружении под Луцком, а также 15-му МК генерала И. И. Карпезо, принявшему на себя главный удар противника.
Однако далеко не на всех направлениях врагу был оказан столь организованный и решительный отпор. Большая часть наших войск была рассеяна и отступала, если не сказать, бежала. Авиация и недоукомплектованные моторизованные соединения, как правило, не могли оказать эффективного противодействия гитлеровцам. Кроме этого, тактика, используемая немцами, обеспечивала им не только возможность быстрого продвижения, но и уничтожения окруженных советских войск. Противник наносил удары своими механизированными корпусами по флангам или в стыки наших соединений, разламывая танковыми клиньями оборону. В образовывающиеся бреши немедленно устремлялись пехотные части. Окруженные войска Красной армии вынуждены были сдаваться или биться и погибать. Такая тактика долгое время приносила фашистам успех. Нельзя не сказать и о таком «союзнике» гитлеровцев, как паника, царившая в приграничных районах и в советских войсках в первые недели войны. Боялись танкового окружения, парашютного десанта, шпионов. И действительно, психологический прессинг был чудовищным. Особенно страшили неизвестность и ожидание… Отсюда и большое количество самоубийств, дезертирства и самосуда со стороны наших военнослужащих. Нередкими бывали и случаи самострела. Люди отстреливали себе пальцы, простреливали ладони. На такие ранения стали обращать особое внимание и карать членовредителей расстрелом. Позднее, чтобы не вызывать подозрений, некоторые бойцы, сговариваясь, стреляли друг в друга и тем избегали необходимости идти в бой.
А что же происходило в эти дни в Генеральном штабе? Там из всех округов получали информацию о том, что передовые части гитлеровских войск атаковали наши рубежи и в некоторых районах смогли вклиниться в нашу оборону на несколько километров. На многих участках советские войска отбросили противника за государственную границу, нанеся ему существенный урон!
С ходу никто не решался сообщить истинное положение дел. В ответ на такие донесения Генштаб издавал приказы о немедленном контрнаступлении, ставя задачу полностью вышвырнуть немецкие войска с советской территории. На местах противоречить этим приказам никто не решался, вместо этого организовывали бессмысленные, преступные авантюры, именуемые в директивах «контрнаступлениями». Причем, принимая решение об активных боевых действиях, руководство порой не имело реального представления даже об обстановке на соседних участках. В результате многие соединения вводились в бой по частям, испытывая недостаток топлива, боеприпасов и неся огромные и неоправданные потери… В первые недели, месяцы боев погибло много танкистов, которые были вынуждены идти в бой вместо пехоты, немало одаренных военачальников разных уровней, выполнявших бездумные приказы Ставки Верховного Главнокомандования, Генштаба и руководства округов.
25 июня командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник М. П. Кирпонос приказал командарму М. И. Потапову, в чьем подчинении находился корпус Рокоссовского, создать подвижную группу в составе 22-го, 19-го и 9-го мехкорпусов. Этому соединению было приказано контратаковать в направлении Дубно. Навстречу, с юга наступали 4-й, 8-й и 15-й мехкорпуса. Но никто не координировал эти действия, не учитывалось и состояние войск, изнуренных выматывающими переходами и тяжелыми боями.
В районе Луцк – Ровно – Дубно – Броды на фронте шириной в 70 км столкнулись до 2 тысяч танков. По количеству задействованной техники это сражение считается даже более крупным, чем знаменитая битва под Прохоровкой. Немецкие войска усиливали здесь натиск, вводя в бой свежие части танков и мотопехоты. 20-я танковая дивизия 9-го МК и здесь действовала успешно, потеснив противника к Дубно, однако под угрозой окружения ей пришлось отойти. Соседи – 22-й и 19-й мехкорпуса были отброшены врагом и вынуждены были перейти к обороне. При этом все соединения этой группы понесли чудовищные потери.
Ознакомительная версия.
