е) председателей облисполкомов нет в Винницкой, Николаевской, Днепропетровской, Черниговской областях и Молдавской АССР[12]
В отчетном докладе XIV съезду КП(б)У 13 июня 1938 года Хрущев отметил: «Этот год для страны был особенный. Уничтожая врагов народа, очищая партийный и государственный аппарат, очищая ряды Красной армии, мы добились еще большего укрепления нашего государства, еще большего укрепления рядов коммунистической партии, повысили боеспособность страны социализма и тем самым ослабили силы наших врагов. Уничтожая врагов народа, мы нанесли удар польской, немецкой, японской и другим разведкам, равный выигрышу большой войны».
Взамен попавших под сталинскую чистку «врагов народа», выдвигались новые кадры. На протяжении 1938 года Н. С. Хрущев подбирал новых людей в руководство республики.
В ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ ЛЕТ СТАЛ МЭРОМ ДНЕПРОПЕТРОВСКА
Город на Днепре середины тридцатых годов прошлого века. Головокружительный промышленный подъем, очередной резкий рост населения, и параллельно с этим — сталинские «великие чистки».
В первые годы после октября семнадцатого Екатеринослав (будущий Днепропетровск) находился в упадке. Политические демонстрации, революционные преобразования, разрушение промышленности и транспорта, военное и гражданское противостояния, постоянная смена властей не содействовали нормальному развитию города, отрицательно отражались на жизни его жителей. Резко сократилось население Екатеринослава, экономика, транспорт, социальная сфера, жилой фонд были почти в руинах. Только с 1925 года промышленность начинает выходить на старые показатели, начинается застройка новых районов — рабочих посёлков им. М. В. Фрунзе и Н. К. Крупской.
На протяжении 30-х город, уже переименованный в Днепропетровск, снова поднимается до уровня крупного промышленного центра Украины. В частности, в голодном 1933 году на протяжении 11 месяцев по проекту инженера Колоколова был построен Мерефо-Херсонский железнодорожный мост, который стал первым в Европе железобетонным арочным мостом длиной 1,5 км.
В 33-м первым секретарем Днепропетровского обкома партии был назначен Мендель Хатаевич. Партийная организация, как и сам регион, к тому времени — одна из мощнейших в Украине.
Новому энергичному первому секретарю сразу же удалось наладить экономическую ситуацию, особенно на селе. Дела на Приднепровье, особенно по обеспечению продовольствием, постепенно стали улучшаться. В 1935 году Хатаевич одним из первых в СССР получил орден Ленина.
Но он не выдержал испытания славой. Первый секретарь все больше стал привыкать к славословию в свой адрес. Уже с января 1934 г. в Днепропетровской области начался своего рода «региональный культ личности». Именем «товарища Хатаевича» стали называть предприятия, колхозы, учреждения, улицы, парки.
Помимо этого, как и другие подручные генерального секретаря, он должен был энергично отстаивать и проводить в жизнь курс, заданный центром. Хатаевич поначалу так и делал. Проводил экономические и общественные изменения, но и нагнетал атмосферу в области. В 1936 г. он призывал еще энергичнее разоблачать «троцкистов, националистов, кадетов, монархистов» — и их разоблачали тысячами. Он рапортовал в газету «Правда» о том, что «удалось выявить много врагов в Днепропетровске и в других организациях нашей области, удалось разоблачить много новых не разоруженных троцкистов, оппозиционеров, двурушников, врагов»[13].
И вдруг Хатаевич стал делать странные заявления. Уже в 1935 г. на областном пленуме он высказался против поголовных чисток. А в августе 1936 г., тоже на пленуме обкома партии — полная крамола: «В практике нашего руководства есть элементы авторитарности». Таких вольностей центральное руководство не прощало…
В итоге в 1937 году первым секретарем Днепропетровского обкома назначен Семен Борисович Задионченко. В своих мемуарах Леонид Брежнев назвал его «человеком опытным, умным и сильным, у которого можно было многому научиться».
Первый секретарь Красногвардейского райкома партии Щелоков хорошо справлялся с новой работой, полностью оправдывал свое назначение. Он оперативно мобилизовал весь район на выполнение плана и прием в партию новых членов, успешно организовывал тысячи рабочих в «ударные бригады», как всегда много выступал на предприятиях, в цехах. Выделю такую деталь: в своем райкоме, подобрав нескольких сотрудников, он организовал штаб, в котором не только планировали деятельность на месяцы вперед, но и строго контролировали его выполнение. Он умело подбирал людей, точно определял, кто на что способен.
Среди коллег отличался острым умом, идейной выдержанностью, исполнительностью, добрым отношением к людям.
Подчеркну, что Щелоков отвечал за выполнение плана семи крупнейших заводов союзного значения. И все обязательства данные товарищу Сталину по выплавке чугуна и кокса всегда выполнялись в срок.
Руководство райкомом стало важной ступенькой в карьере Щелокова, он показал свою способность со знанием дела решать возложенные на него задачи. Задионченко, за год проверив молодого инженера-металлурга на уровне райкома, принял решение выдвинуть Щелокова на более высокую и ответственную работу.
Так в 1939 году происходит назначение молодого секретаря райкома председателем Днепропетровского горсовета (по нашему времени — мэром города) — крупнейшего промышленного центра Союза.
Высшим органом советской власти в городе был городской совет депутатов трудящихся, который избирался на общих выборах. Городской совет собирался на сессии, которая проводилась раз в месяц или раз в квартал и на которой решались все важные для города вопросы, утверждались соответствующие решения. В период между сессиями горсовета все вопросы жизни города решал городской исполнительный комитет, который избирался на первой сессии вновь избранного городского совета. По традиции председателем горсовета и председателем горисполкома избирался один и тот же человек.
Поэтому Н. А. Щелоков был председателем городского совета депутатов трудящихся и одновременно председателем городского исполнительного комитета (горисполкома).
Горком ВКП(б)У избирался на партийных конференциях, руководил горсоветом и горисполкомом, но все решения проводил по партийной линии.
На тот момент Николаю Анисимовичу было 29 лет. Пришло время новых руководителей, хорошо подготовленных к предстоящим суровым испытаниям.
О рабочей юности, Донбассе Николай Щелоков не забывал никогда: «Кто работал на шахте и если после какого-то перерыва ему снова приходилось спуститься в забой, тот не может забыть этого особого аромата воздуха под землей, веющего ласковой прохладой и своим неповторимым пахнущим, родным, давно знакомым ароматом. И приятно становится на душе, что ты вновь попал в свою родную стихию.
