Никогда не забудет он ту декабрьскую ночь пятьдесят второго года. В непроглядной тьме под резким, холодным дождем перешел вброд речные протоки, глубокие и топкие, как болота. Когда пробрался наконец к своему дому, у него зуб на зуб не попадал от холода. Но дом был пуст. Он решил заглянуть к соседям. Старуха, приоткрыв дверь, посветила бамбуковой лучиной прямо ему в лицо и, узнав, вдруг заплакала навзрыд:
- Ох, какое у нас тяжкое горе!.. Самолеты налетели и убили из пулемета твою сестру!..
Поэтому в пятьдесят третьем, услыхав, что его берут в ПВО, Дык ни о чем больше и не мечтал. Под Диен-биен-фу появились уже зенитные пушки и пулеметы, которые впервые дали отпор самолетам. Все говорили: "Ну, теперь и умирать не обидно!.."
А Дык с тех пор так и не разлучался с зенитками: сперва - служба на батарее, потом - артучилище. Теперь он командует ротой. И в небе снова вражеские самолеты - американские!..
Приближалась новая группа реактивщиков. Они не пошли прямо на зенитные позиции, а широкими кругами стали уходить к югу. "Хотят зайти со стороны солнца", - подумал Дык.
Тут же, словно отвечая его мыслям, раздался голос связного, слушавшего КП группы.
- Приготовиться к заходу с запада... Цель - четыре головных Ф-105!..
- Рота, внимание!.. Цель - четыре головные машины!.. - выкрикнул Тхо слова команды.
- Товарищи! Спокойнее, не горячитесь... Цельтесь получше! - Политрук Хюйен говорил с солдатами так, словно они были охотниками, обложившими матерого зверя.
Поблескивающие стволы зениток быстро поднялись к небу. От рева самолетов дрожала земля. Кан, глядя в окуляры дальномера, выкрикивал:
- Четыре тысячи... шестьсот!.. Четыре тысячи... двести!.. Три тысячи... девятьсот!..
Они шли прямо на батареи! Дык увидел, как первый самолет лег на крыло и понесся к земле.
Ухнули пушки, изрыгнув длинные языки пламени. Метнувшийся в стороны воздух рванул накидки из парашютной ткани за плечами бойцов.
Самолет, сбросив бомбы, задрал нос кверху, уходя от повисших вокруг разрывов.
- Что, сволочь, не выдержал?! - закричал Дык.
Бомбы, ревевшие, как сирены, взорвались за его спиной, где-то в поле.
Следующий самолет, оглушительно воя, вошел в пике. Земля на позициях содрогнулась от взрывов. На этот раз бомбы упали неподалеку, рядом с дорогой; осколки застучали по густым веткам сандалов. В тучах дыма и пыли красными сполохами вспыхивали залпы зениток...
- Молодцы, ребята! Отлично стреляли!.. Спокойнее, сейчас будет новый заход... Наводить как можно тщательней! - Голос Хюйена - самого его не было видно в густом дыму - звучал неторопливо и спокойно.
Два самолета, поднявшись повыше, описывали круг в небе.
- Эти двое с перепугу побросали бомбы куда попало!
Суан присел рядом с Дыком на бруствер и протянул ему сигарету. Оказалось, что у них нет спичек.
- Они сейчас отвлекают наше внимание. - продолжал Суан, - их цель "единица" и мост.
Кан бросил им из своего окопа коробку спичек. Они прикурили и стали наблюдать за тем, что происходило у моста.
Один из самолетов начал пикировать на мост примерно с пятнадцати тысяч метров. От него отделилась огненно-красная искра, за которой потянулся хвост белого дыма.
- Бьет ракетами, гад!
Самолет продолжал пикировать на мост, направляя полет ракеты. "Единица" открыла огонь. С другого берега реки тоже заговорили пушки. Темный силуэт самолета неотступно преследовали белые дымки разрывов. Вокруг сетью сплетались красноватые линии трассирующих снарядов.
Пилот не выдержал и круто взмыл вверх. Над рекой взметнулся высоко к небу гигантский белый фонтан. Ракета упала в воду! Дык и Суан ясно видели, как на речной глади заблестели под солнцем волны.
Следующий Ф-105 спикировал на мост, за ним - еще один... Рвались бомбы, грохотали пушки, ходуном ходила земля. Черный дым, поднимавшийся над воронками, смешался с пороховой гарью и затянул весь берег. В бамбуковых зарослях и в кронах деревьев метались и тревожно кричали птицы.
Бой у моста становился все ожесточеннее. Разрывы и выстрелы слились в сплошной, непрерывный грохот. У Дыка, смотревшего, как "единица" стеной огня встречает каждую вражескую машину, от напряженного ожидания гулко колотилось сердце. Он поднял руку и показал комиссару на мост.
- Обратите внимание, со стороны высоты "сто двадцать" наши позиции совершенно открыты. Противник все время заходит именно оттуда. Надо заткнуть эту дыру!
Суан вскочил и, подбежав к одному из наблюдателей, выхватил у него бинокль. Дык встал на бруствер.
Огромный столб черного дыма, крутясь, поднялся прямо над расположением "единицы"; рядом появился еще один. Огонь зениток сразу ослабел, выстрелы раздавались все реже. Судя по звуку, действовали всего два или три орудия. Гнев стиснул Дыку горло: "Все из-за того, что до сегодняшнего дня так и не сменили позиций!.. Мы здесь на отшибе, можем только глазами хлопать!.."
Самолеты, звено за звеном, отбомбившись, уходили в сторону моря. На смену им шла вторая волна.
Суан протянул бинокль Дыку:
- Мост цел! Ну, ладно, я подъеду в первую роту, погляжу, как у них там дела.
Дык не решился возразить комиссару, но в душе встревожился: шутка ли тащиться по этой дороге под бомбами...
- Надо усилить наблюдение, - продолжал Суан, - чтобы они не проскользнули с тыла!..
Через несколько секунд Дык увидел, как "газик" комиссара петлял по дороге между полями.
Шестнадцать "мухобоек" шли прямо к мосту. Первое звено снизилось и сбросило бомбы на позиции зенитчиков, прикрывавших мост.
"Они решили раздавить "единицу"!" - пронеслось в мозгу у Дыка.
"Газик" мчался по большаку, прижимаясь к зарослям филао{26}.
"Единица" все-таки продолжала огонь. Дык прислушался, выстрелы стали более частыми. "Так и есть... три орудия... четыре... теперь - пятое... и шестое... Молодцы, ребята!.."
"Газик" проскочил последний участок мощеной дороги перед мостом и остановился, свернув в засеянное бататами поле у самой реки. Дык хорошо видел в бинокль, как комиссар бежит по полю, но вот он исчез в облаке дыма.
"Мухобойки" непрерывно снижались и подымались, вися над мостом. Снова огромными черными грибами встали фонтаны взрывов. Мост заволокло дымом.
- Один готов! - крикнул вдруг Хюйен, стоявший рядом с Дыком.
- Горит!.. - закричали бойцы.
- Горит, сволочь!..
- Смотри, дым так и прет!..
Самолет пытался набрать высоту, волоча за собой длинный черный шлейф. Потом начал полого спускаться к морю.
Когда все смолкло, в ушах у Дыка долго еще отдавался грохот боя.
Над рекой в расплывающемся черном дыму забелело бетонное тело моста. Его хорошо было видно в бинокль. Мост совершенно не пострадал, хотя поля и дорога рядом были перепаханы бомбами, а деревья - начисто сбриты взрывами.
