Снова вспыхнул бой. Минут через сорок должна закончиться переправа наших отходящих подразделений. Мы не сомневались, что задание комдива выполним. Но держаться надо было изо всех сил.
Особенно тяжело приходилось бойцам лейтенанта Романенко. Они вместе со взводом БА-10 стояли насмерть. Их окружил румынский полк. Танки врага перекрыли все улицы, и все наши попытки выручить товарищей были безрезультатными.
В 11 часов вечера мы начали пятиться к реке. Когда добрались до Днестра, саперы уже развели понтонные лодки. В условленном месте меня ждал А. Курдюков. Он, держа под уздцы пару коней, доложил, что бронерота успела проскочить по настилу, а кавалеристы и амфибии «махнули» вплавь.
Под покровом темноты преодолели Днестр. Зарево горящего города отражалось в воде. То тут, то там от мин и снарядов вырастали фонтаны.
Но вот и левый берег. Сосин, Курдюков и я вышли на твердь, оглянулись на горящий Хотин — один из древнейших славянских городов, со времени своего основания не раз подвергавшийся нашествию иноземных захватчиков. И вот мы покидали этот красивейший город, омытый кровью наших товарищей.
«Нет, мы ненадолго уходим,— убеждал я себя,— ненадолго. Скоро вернемся».
Там, на западной окраине, все еще слышались выстрелы.
Путь держали к Каменец-Подольску. Меня одолевали невеселые мысли. Отступление, понесенные потери, господство противника в воздухе — все это действовало удручающе. И в то же время перед глазами вставали мужественный танкист Гудков, самоотверженные красноармейцы во главе с лейтенантом Романенко, колонны организованно отходящих войск. Они сражались и умирали, глубоко уверенные в окончательной нашей победе.
144-й отдельный разведывательный батальон за успешное и самоотверженное выполнение боевых приказов был представлен к правительственной награде. К высоким наградам представлены и 52 лучших разведчика, показавших замечательные образцы смелости, отваги и героизма.
При выполнении боевых задач батальон уничтожил свыше 600 фашистских солдат и офицеров, 12 броневиков, 8 средних танков, 22 миномета, 8 крупнокалиберных пулеметов и захватил много ценных документов[«Знамя Родины», 1941, 9 сентября.].
Анализируя события более 30-летней давности, я все больше убеждаюсь, насколько правильны слова Маршала Советского Союза И. X. Баграмяна:
«Мужество и воинское мастерство всегда выступают в единстве. Одно подкрепляет, цементирует другое. И только в единстве они представляют могучую силу»[«Красная Звезда», 1973, 2 июня.].
Именно такими качествами, подкрепленными любовью к Родине, обладали командиры и политработники нашего разведывательного батальона: политрук В. Шугаев, командир бронероты В. Кухарь, командир взвода лейтенант Кулебякин, командир танкового взвода лейтенант Давидюк, командиры стрелковых рот П. Романенко и А. Пагин.
Бойцы, командиры и политработники 144-го отдельного разведывательного батальона с первых дней войны не жалели своей жизни в борьбе с врагом.
Многие из них пали, защищая родную землю, но остались навечно непобежденными.
А. И. ФУКИ, капитан запаса
Прошло много лет с тех пор, как это произошло. Некоторые подробности забыты, но главное навсегда осталось в моей памяти.
Обстановка на границе, где я служил, в канун войны была тревожной. То и дело поступали сообщения о нарушениях государственной границы. 20 июня 1941 года я был ответственным дежурным по комендатуре. Дежурство прошло более-менее спокойно. Вечером 21 июня смотрели в клубе кинофильм «Большой вальс». Хороший музыкальный фильм на время перенес нас в другой мир. После просмотра картины группа командиров, в том числе Новиков, Ракитин и я, зашла в кабинет к начальнику отдельной Коломыйской погранкомендатуры майору Р. И. Филиппову.
Родион Иванович Филиппов — старый пограничник. Во время службы на Дальнем Востоке в 1936 году проявил мужество и отвагу при охране государственной границы, за что был награжден орденом Красного Знамени, затем — Почетной грамотой, юбилейной медалью «XX лет РККА», а 15 февраля 1941 года — именными часами. Это был командир с широким кругозором, простой и душевный человек, строгий на службе, внимательный и чуткий в повседневной жизни. Трудящиеся Коломыи избрали его депутатом городского Совета.
Мы пришли к майору потому, что всех тяготило предчувствие надвигающейся беды.
Предложив нам сесть, Родион Иванович озабоченно сказал:
— Вновь задержано несколько нарушителей с радиопередатчиками.
Собственно говоря, здесь ничего не было нового, нарушения границы случались и раньше, однако на сердце стало еще тревожнее.
Майор дал дополнительные указания наряду. Мы посидели еще немного, поговорили, затем распрощались и разошлись по домам.
Но в эту ночь не пришлось долго спать.
— В ружье!
Этот тревожный сигнал прозвучал в нашей комендатуре 22 июня 1941 года в 3 часа 45 минут утра.
Мы еще не знали точно, что произошло, чей участок нарушен — наш или соседний,— но уже хлопали двери казармы, слышны были короткие слова команд. Автомашины с вооруженными пограничниками одна за другой выезжали из ворот комендатуры. Позади в клубах дорожной пыли осталась еще не проснувшаяся Коломыя с ее зелеными садами, ровными улицами, аккуратными палисадниками.
По трудной горной дороге машины шли, не снижая скорости. И вот сквозь рокот моторов уже слышны выстрелы.
Майор Р. И. Филиппов сразу же ввел в бой подразделения, которые были в его распоряжении. Хорошо зная местность, группы пограничников быстро заняли места, где мог просочиться враг. В горах есть немало естественных укрытий. Сотни раз по чуть заметным тропам были исхожены вдоль и поперек эти горы. В непогоду, темными ночами несли мы здесь службу. Каждый камень, каждый куст были знакомы, дороги и близки нашему сердцу. И вот теперь на эту священную советскую землю вероломно напала фашистская Германия!
Группа пограничников, в которую входил и я, заняла оборону у поворота дороги недалеко от командного пункта майора Филиппова. Прячась за деревьями и валунами, короткими перебежками приближались к нам враги. Ближе других к ним находился ефрейтор Сергей Кудряшов. Его пулемет яростно косил вражеских солдат. Ствол пулемета раскалился. Осколками вражеских мин ранило двух пограничников. Фашисты подходили все ближе и ближе.
Остановленные дружным огнем, гитлеровцы залегли, а затем стали скапливаться за огромным валуном. Когда патроны кончились, Кудряшов взял две связки гранат и пополз к валуну. Фашисты заметили пограничника и открыли огонь из автоматов и винтовок. Кудряшов был ранен. Превозмогая боль, он поднялся во весь рост и метнул гранаты в гущу врагов. Воодушевленные мужественным примером своего товарища, пограничники пошли в контратаку и отбросили гитлеровцев. В этой схватке отличились группы офицеров К. С. Короткова и А. П. Сусенкова.
