Ценность подготавливаемых Ричардом в 1193 году и оформившихся в 1194 году политических союзов проявляется в их долговечности. Вплоть до Бувенской битвы в 1214 году они оставались константой европейской политики. Это была столь же простая, сколь и прочная коалиция, порожденная естественными интересами. Удивительно лишь то, как Ричарду, который находился в плену, удалось ее выковать, тем более, что в это время он активно разрабатывал с императором «гениальные» планы будущего сотрудничества. Но последние были только прикрытием, за которым зарождались привязанные к реальности отношения. Свой путь на родину Ричард начал в Майнце. Это, скорее, напоминало триумфальное шествие. Неторопливо двигаясь вниз по Рейну, он делает следующую продолжительную остановку в Кельне, где местному архиепископу удается уговорить его задержаться на три дня в городе и пожаловать горожанам Кельна торговую привилегию. Проскакав через Брабант, Брюссель и Антверпен — все это были дружественные ему земли, он, в конце концов, отплывает из небольшого фландрского порта в Англию. Когда 13 марта 1194 года он высаживается в Сэндвиче, то встречает только разрозненные очаги сопротивления сторонников Иоанна. Их силы были сконцентрированы в замках Ноттингем и Тикхил, и через нескольких дней они сложили оружие. Лондон встречал своего уже против всех ожиданий счастливо возвращавшегося домой и во всех отношениях дорогого короля пышными торжествами. В конце марта — начале апреля в Ноттингеме он проводит многодневный вселенский собор, на котором присутствовал и шотландский король и в ходе которого он потребовал вынести приговор Иоанну. Того пригласили на суд. К тому же времени относится и ставшая легендарной охота Ричарда в Шервудском лесу, где ему очень понравилось, но Робина Гуда он там определенно не встречал, поскольку тот был лишь воплощением чаяний бедняков о справедливости и равенстве.
17 апреля Ричард в Винчестере участвует в так называемой второй коронации, которая, естественно, сводилась к торжественному шествию в короне и должна была положить конец всем сомнениям о каком-либо ущемлении суверенитета. Затем он отправляется в Портсмут, где, распираемый нетерпением, ожидает благоприятной погоды для того, чтобы переплыть на материк. Наконец, 12 мая он выходит в море курсом на Барфле, оставив Англию в умелых руках пользующегося полным королевским доверием и наделенного всей полнотой власти Хьюберта Уолтера. Англия Ричарда больше никогда не увидит. В Нормандии его прибытие вызывает такую же безудержную радость. Через Кан он держит путь на Лизо, где его посещает исполненный раскаяния грешник Иоанн. Эту сцену нам описывает биограф Вильгельма Маршалла: и повалился Иоанн своему брату в ноги, тот же поднял рыдающего, обозвав неразумным дитятей — а тому на ту пору было примерно 27 лет, — простил и пригласил за стол. Имущество его он пока что придержал, тогда как его советчиков и сторонников преимущественно карал денежными штрафами. В Лизо Ричард получает тревожную весть об опасности, нависшей над важным пограничным укреплением Верно. И он торопится туда со своими войсками, тем временем Филипп отступает, и 30 мая он также триумфально вступает в Верно. Похоже, после всех метаний и окольных путей он вновь нашел цель в жизни: отвоевать и закрепить Нормандию в прежних границах, поскольку все его будущие военные и политические усилия концентрируются на ее осуществлении. Север он покидает теперь только для случайных военных вылазок в ближайшие окрестности. Герцог Аквитанский, судя по всему, превращается в герцога Нормандского.
Одновременно, кажется, разрушаются чары. Вместо того, чтобы как всегда находиться меж двух врагов и, следовательно, внешне в безвыходной ситуации, самое позднее с 1195 года неожиданно у него остается только один противник, а именно, Филипп. В этом упростившемся положении события начинают прямолинейное развитие. Успехи Ричарда по этой причине легко признать без глубокого анализа, что обычно и делается. Только он не становится в одночасье другим человеком, меняется исключительно ситуация, крестовый поход, который внес в жизнь столько путаницы, с его прологом, основным действием и эпилогом ушел, наконец, в прошлое. И мы будем рассматривать прямолинейное развитие событий последних пяти лет — а дольше, можно сказать, такой ситуации Ричард не выдержал, но это, конечно, непозволительное замечание, — без поправки на прямолинейность, в зависимости от значимости событий.
НА ПУТИ К ПОБЕДЕ:
КОЛЬЦО ВОКРУГ ФИЛИППА СЖИМАЕТСЯ
Нельзя сказать, что в последние годы жизни Ричарда все государство Анжу было охвачено пламенем войны. Конечно, источники сообщают о постоянных боевых действиях, причем перемирие и подготовка к заключению мирных договоров были только тактическими маневрами для получения передышки, следовательно, ненависть с обеих сторон усиливалась. Так, мы слышим об ослеплении и убийстве пленных, о мести и возмездии, о пренебрежении к посту и — в одном французском источнике — об ужасных военных преступлениях, совершенных Ричардом в страстную пятницу. Не следует, однако, забывать о том, что в Англии царил мир, и военные столкновения происходили только в пограничных районах французских владений Анжу. В издавна неспокойных областях, таких как центральная Аквитания или Бретань, восстания подавлялись столь быстро, что Ричард очень скоро снова мог уделить все свое внимание основному театру военных действий в Нормандии. О его важности он не забывал ни в «святые времена», ни когда война с Филиппом на мгновение прекращалась.
При этом к своей основной цели, возвращению нормандского Вексена, он приближался как бы концентрическими кругами, вместо того чтобы — это было бы также возможно — начать поход против Филиппа наступлением на Жизор и, возможно, взять его в осаду. Он же, напротив, своей первоочередной задачей считал стабилизацию всего фронта. Уступка Иоанном территории в январе 1194 года разорвала весь восточный фронт, и Филипп продвинулся вперед там, где только смог. Обеспечив защиту Верно, Ричард тотчас же повернул на юг, в Турень, где войска его шурина, Санчо Наваррского, осаждали отданный французам Лош, одну из основных крепостей этого района. Вскоре он смог занять и эту крепость, и надежды Филиппа на вторжение в долину Луары через слабо укрепленную границу исчезли. Но так как он хотел показать там свое присутствие, то стал продвигаться с войском на юг к границе Мэна. Ричард расположился лагерем в открытом поле у Вандома и с нетерпением ждал личной встречи с Филиппом, но последний, вероятно, решил не испытывать судьбу. А потому повернул назад. Ричард преследовал его и 4 июля 1194 года под Фретевалем догнал бегущее французское войско. Впереди всех бежал Филипп. Ричард захватил обоз, и так как там находились ценные документы, изобличавшие анжуйских перебежчиков, то снова смог денежными штрафами пополнить военную кассу. Как уже случалось под Верно, одно только известие о его приближении обратило врага в бегство и принесло Ричарду большую военную добычу. Филипп уклонился от сражения, и Ричард напрасно пытался вынудить его к этому. Тот ускользнул. Но военной альтернативой решающему сражению была дорогостоящая и кропотливая работа, связанная с осадой замков.
