Позднее она, кокетничая, утверждала, что президентский дворец Мирафлорес её тяготил: «Он не был моим излюбленным местом. Там преобладает чуждая, странная энергетика, атмосфера кажется натужной и неискренней. Это среда обитания всех президентов, власть — опошляет».
Но власть даёт и многие привилегии, и бывшая провинциалка охотно ими пользовалась, выезжая, к примеру, с подругами в Майами или Нью-Йорк — за покупками или на престижные светские мероприятия, что, разумеется, не нравилось мужу, призывавшему к соблюдению революционной этики и личной скромности. Для тех, кто обитал в ранчос, буржуазное поведение Марисабель было шокирующе недопустимым. Президент часто повторяет: «Стыдно быть богатым». Почему его жена не следует этому совету? В начале 2002 года, когда стало ясно, что оппозиция взяла курс на переворот, Марисабель решила вернуться в Баркиси- мето, мотивируя это «тревогой за детей»: «Их травмируют беспорядки на улицах!» Фактически это был первый шаг Марисабель к расторжению брака.
Именно в этот период родились слухи о том, что причина «разъезда» — мачизм Чавеса, его «солдафонская несдержанность» в отношениях с женой, которой он якобы не раз «давал трёпку за непослушание» и политическое «диссидентство». Слухи обрастали дополнительными подробностями. Оказывается, после того как Чавес «выгнал» Марисабель из резиденции, Густаво Сиснерос «подарил» ей виллу в окрестностях Баркисимето, иначе она осталась бы без крыши над головой.
Возникновению сплетен о «мачизме» содействовала сама первая леди. Так, однажды шеф телохранителей Пинеда заметил на шее Марисабель подозрительное расплывчатое полукольцо, напоминавшее синяк. Пинеда спросил у неё: в чём дело, откуда такая странная отметина? Марисабель задала встречный двусмысленный вопрос: «Разве ты, Луис, не знаешь Чавеса?» На что она намекала? Неужели президент так рассердился, что в порыве ярости схватил её за горло и стал душить? Пинеда провёл опрос охранников и выяснил, что Марисабель не заметила бельевую верёвку, когда прогуливалась в вечерний час по внутреннему двору, и наткнулась на неё. При чём здесь Чавес? В венесуэльском «избранном обществе», склонном к изобретению и распусканию слухов, такую пикантную тему, как супружеские отношения президентской четы, невозможно было игнорировать. Схема напрашивалась сама собой: «этот боливарианский деспот» Чавес срывает зло за свои политические неудачи на жене, которая сохраняет верность «демократическим идеалам». Марисабель не спешила опровергать слухи о том, что Чавес применяет к ней «физические меры воздействия». Луис Пинеда спросил однажды президента в минуту откровенности: «И как тебя, брат, угораздило жениться на Марисабель?» Чавес не раздумывая ответил: «У каждого бывают в жизни ошибки».
Луис Пинеда утверждал, что «ошибку» с Марисабель Чавес компенсировал связями на стороне. Бывший шеф охраны писал, что был свидетелем и «оперативным» прикрытием многих похождений Чавеса. В его воспоминаниях с живописными подробностями описываются свидания «подопечного» во время избирательных кампаний: в гостиницах, мотелях, столичной штаб-квартире и других эксклюзивных местах.
Как глава правительственного Фонда ребёнка, Марисабель ещё несколько лет пользовалась многими привилегиями. Но когда «пользователем» привилегий стал её новый муж — партнёр по теннису в Баркисимето, — Чавес распорядился не только сместить свою «экс» с должности руководителя Фонда, но и вообще ликвидировал его. Вот тогда и совершился окончательный переход Марисабель на сторону оппозиции. Лучшего способа отомстить она не нашла. Особую активность Марисабель проявила накануне референдума в декабре 2007 года по внесению «социалистических» поправок в Конституцию: «Не верьте Чавесу, он пытается узурпировать власть, стать диктатором, чтобы единовластно распоряжаться нашими судьбами» — таким был лейтмотив её телевизионных призывов.
Марисабель не нравится, когда её называют «бывшей женой президента». Она хотела бы вернуться в политику и рассчитывает на поддержку избирателей из среднего класса, особенно женщин, которые шлют ей письма солидарности и поддержки. На политической сцене Марисабель снова возникла в дни болезни Чавеса. В газетах расписывалось её моление по иудейскому обряду за здоровье президента. Посещение ею Мавзолея с его саркофагом также попало на телеэкраны: располневшая простоватая женщина, ничего от прежней ослепительной первой леди.
Мать Чавеса, донья Елена, всегда считала, что её второму сыну «не повезло» с женщинами, с которыми он пытался связать свою жизнь. По её мнению, ни одна из них «не заслуживала» его. Нанси Кольменарес, Эрма Марксман, Марисабель Родригес — «ни одна из них не была идеальным выбором».
Вопрос о семейной жизни Чавеса в конфликтующей Венесуэле неизбежно приобретал политическую окраску. «Мои враги ищут любой предлог, чтобы атаковать меня, — заявил он во время кампании в поддержку референдума по корректировке Конституции. — Даже в личном плане. Мол, у меня нет “полноценной семьи”. Но у меня есть семья — моя! Моя! И как я её люблю! Моих родителей, моих детей я боготворю больше, чем тысячу моих жизней. У меня есть внуки, и я их обожаю. Но обстоятельства сложились так, что у меня нет дома, где я мог бы жить вместе с женой. И я говорю моим детям: не обращайте внимания на отравленные стрелы, которые направляют в мой адрес, чтобы запутать людей».
В некоторые публичные «моменты истины» Чавес признавался, что не был удачлив в выборе спутниц жизни. Он не винил их ни в чём, признавая, что ошибался в первую очередь сам. «Наверное, я никогда больше не женюсь, — сказал он однажды. — У меня на это просто нет времени. Мой дом, моя семья — это Венесуэла».
В окружении Чавеса всегда было много красивых женщин: в пресс-службе, адъютантской группе, службе охраны. Может быть, для того, чтобы отразить «отравленные стрелы» врагов, доказать, что президент — отнюдь не анахорет и женоненавистник. Марисабель ревновала Уго ко всем женщинам, к которым он проявлял повышенное внимание. Хорошеньких соратниц мужа по революционному процессу Марисабель просто не выносила. Известно, что она особо невзлюбила обаятельную и вдобавок талантливую журналистку Марию дель Пилар Эрнандес (Марипили)(Мария дель Пилар (Марипили) Эрнандес (р. 1966) училась на факультете журналистики в Католическом университете, политическую деятельность начала в рядах партии «Causa R». После раскола в 1997 году перешла в партию «Patria para todos», которая поддерживала Чавеса.). У Марипили был хороший голос, она играла на гитаре, и её исполнение песен Сильвио Родригеса, которого очень любил Чавес, всегда настраивало его на лирический лад.
