Ознакомительная версия.
Ни тени паникёрства, никакого намёка на упрёк, наоборот, он всё время нас успокаивал:
— Вы не терзайтесь. Вы сделали больше, чем в человеческих силах. Я всё это видел. Но что поделаешь, если мой организм подводит, ослаб от болезни.
А когда мы ему говорили, что он поправится, он, снисходительно улыбаясь, отвечал: «Зачем вы меня утешаете и говорите неправду? Я ведь все понимаю. Я вас хорошо изучил. И как вы стараетесь при мне напускать бодрость — я всё вижу. Да вы и не переживайте. Я славно пожил. Всю жизнь трудился, и если кто вспомнит меня, то только добрым словом. Я никого не обманул, ни за чей счёт не наживался. Жил скромно, но честно. Зла людям не делал…» И он действительно умер спокойно на моих глазах. Взглядом подозвал меня к себе поближе, взял мою руку, слабым движением пожал её, закрыл глаза и спокойно отошел в небытие…
Надолго останется в душе след от этих людей. После смерти Михаила Ивановича Царькова прошло почти тридцать лет, а он всё стоит передо мной. Были и другие примеры.
История народных бедствий даёт нам немало примеров того, как гибнут благородные люди и как умирают трусы.
Ведут на расстрел наших партизан, подпольщиков: взрослых, детей, стариков. Их бьют, они полуживые, но идут с гордо поднятой головой, поддерживая ослабевших. Ни стона, ни жалоб. Никто не просит ни милости, ни пощады и умирают героями.
Но вот схватили их палачей. Тех, кто только что гордо шагал рядом с ними, насмехался, унижал и бил беззащитных. Попались они сами, нависла угроза над ними, куда девался их боевой вид: жалкие и ничтожные, они валяются в ногах, умоляют их пощадить, сохранить им жизнь! Унижаются, плачут. А когда их всё же поведут на расстрел, они ведут себя как ничтожества, на которые противно смотреть…
Почему так по-разному проявляют себя люди в критические моменты жизни? Почему одни сохраняют своё человеческое достоинство до конца, другие умирают как слизняки?
Глубоко убеждён, что все дело в интеллекте, в существе человека, в его характере. Если человек умён, обладает высокой внутренней культурой, если он благороден, честен, добр, если он прост и скромен, свободолюбив и горд, любит свой народ и хочет ему блага, если он честно и красиво прожил жизнь, а целью всей жизни была идея добра, он сохранит своё человеческое достоинство до последней минуты.
Сама смерть есть жестокость для человека. Когда я смотрел во время панихид на своих мёртвых друзей, у меня появлялось ко всем переживаниям ещё и чувство обиды за них: что вот эти умные, гордые, сильные люди лежат бездыханные, сражённые смертью, покорные тем, перед которыми лежат, и всё зависит от этих людей, возвеличат ли они умершего или надругаются над ним.
Некрасиво и жалко умирают люди неблагородные и злые, с ограниченным интеллектом, с отсутствием внутренней культуры и человеческого достоинства, жизнь для которых проходила с постоянными мыслями — потуже набить свой желудок вкусной едой, вином, накопить как можно больше драгоценных вещей. Они цепляются за жизнь, меньше всего думая о том, как они выглядят перед людьми, и не потому, что боятся, что их не вспомнят после смерти добрым словом.
Привыкшие к наслаждениям в жизни, они и самую жизнь считают своим удовольствием и не хотят поэтому с ней расставаться.
Если всё равно от смерти не уйти, то лучше отнестись к ней философски и умереть достойно, а страдания свои запрятать от людских глаз. И это нужно делать опять-таки не для себя, а для людей, которым ещё жить и которые должны в жизни подражать достойным.
Сергей Александрович Борзенко прожил свою жизнь красиво. А по-настоящему жить красиво — это значит быть увлечённым какой-то большой благородной идеей, интересным делом, направленным на добро людям, своему народу, своей стране. Жить красиво — это значит никогда, ни при каких обстоятельствах не терять своего человеческого достоинства.
Мы, атеисты, не верим в загробную жизнь, но мы верим в бессмертие добрых дел, и каждый из нас хотел бы внести свою лепту в эту общую копилку добра. При этом не столь уж существенно, будет ли эта лепта внесена при жизни или после смерти. Лишь бы было сделано благо для народа, народ поймёт и помянет всегда добрым словом.
А. С. Попов, изобретатель радио, писал: «Я русский, люблю всё русское и рад, что если не сейчас, то потомки наши поймут всю сущность и значение для человечества нового средства связи».
Нравственные начала приобретают особое значение в решении глобальной проблемы современности — в борьбе за мир. Советские люди, перенёсшие на своих плечах основные тяготы второй мировой войны, хорошо знают, какие неисчислимые бедствия несёт народам неудержимая агрессия, тем более при нынешних варварских средствах массового уничтожения. Поставлена под угрозу цивилизация и жизнь в масштабах планеты.
Медицина по своей природе — самая благородная область человеческой деятельности. И закономерно, что советские медики, руководствуясь высокими принципами гуманизма, активно включились в движение «Врачи мира за предотвращение ядерной войны». Сопредседатель движения советский академик Евгений Иванович Чазов. Да и в любых контактах с зарубежными коллегами мы неизменно стараемся представить миролюбивую политику своей Родины. Об этом я уже рассказывал в книге. Об этом мы часто говорили с Борзенко.
Когда расслаблялась душа, я с ощутимой болью вспоминал Борзенко. Он так и остался для меня эталоном гражданственности — не классическим, не хрестоматийным, а своим и потому особенно сильным. Этот «дух» не угас в нём до самой смерти.
— Время бежит быстро, — сказал я Петру Трофимовичу, когда однажды мы засиделись с ним допоздна.
Незаметно приблизилась полночь. Мы вышли на улицу.
— Вы говорите о жизни, о быстротечности дней?..
Он помолчал с минуту, а потом с твёрдостью в голосе добавил:
— И всё равно: в жизни можно успеть сделать что-то полезное. Я мысленно представил себе путь, который выбрали такие учёные, как Н. Н. Петров, М. П. Чумаков, А. А. Смородинцев… Жизнь, прожитую Сергеем Александровичем Борзенко… Да, конечно, человек многое может сделать, если он — Человек.
Ознакомительная версия.
