Если до сих пор я стремился к тому, чтобы передать свои личные, непосредственные переживания и впечатления, не прибегая к другим источникам, то в заключительной главе я хотел бы использовать материал, ставший известным мне после нашей катастрофы из бесед и различных произведений.
Гитлер
В центре круга людей, влиявших на нашу судьбу, стоит личность Адольфа Гитлера.
Перед нами – человек из народа, выходец из мелкобуржуазной семьи, получивший небольшое школьное образование и недостаточное домашнее воспитание, человек, который со своим грубым языком и грубыми нравами чувствует себя на месте лишь в узком кругу своих земляков. Вначале он без предубеждения относился к высшим, культурным кругам общества, особенно во время бесед об искусстве, музыке и на другие подобные темы. Только позднее некоторые лица, составлявшие ближайшее окружение Гитлера и сами не отличавшиеся высокой культурой, сознательно вызывали у фюрера чувство глубокой антипатии к этим кругам. Эти люди стремились противопоставить Гитлера интеллигентным людям и людям высокого происхождения и исключить возможность их влияния на фюрера. Этому способствовало то обстоятельство, что в Гитлере жило злопамятство, он хотел мстить за свое низкое положение в детские и юношеские годы. Считая себя крупным революционером, он думал, что защитники различных традиций не только мешают ему, но и стремятся заставить его отказаться от своего пути. Здесь мы находим первый ключ к душе Гитлера. Она, будучи комплексом чувств, и породила его все увеличивающуюся неприязнь к князьям и дворянам, ученым и юнкерам, чиновникам и офицерам. И если вначале, после взятия власти в свои руки, он иногда и стремился усвоить нормы поведения в хорошем светском обществе и международный этикет, то потом, в годы войны, он окончательно от этого отказался.
Гитлер – в высшей степени умный человек, он обладал исключительной памятью, особенно на исторические даты, разные технические данные, цифры и сведения хозяйственных статистических отчетов. Он читал все, что ему попадалось на глаза, и восполнял таким образом пробелы своего образования. Он все больше и больше удивлял своей способностью абсолютно точно воспроизводить то, что он когда-то читал или когда-нибудь слышал во время доклада. «Шесть недель тому назад вы говорили мне совсем другое!» – эти слова будущего канцлера и верховного главнокомандующего наводили страх на его подчиненных. Если подчиненный осмеливался возражать, Гитлер немедленно проверял его данные по стенограммам, которые велись на каждом совещании.
Он обладал даром облекать свои мысли в легко доступные формы и убеждать слушателей в их правильности беспрестанным повторением. Почти все свои речи и выступления, независимо от того, выступал ли он перед многотысячной аудиторией или перед небольшим кругом людей, он начинал словами: «Когда я в 1919 г. решил стать политическим деятелем…», так же как свои политические речи и нравоучения он всегда заканчивал словами: «Я не пойду на уступки и никогда не капитулирую!»
Гитлер обладал необыкновенным ораторским талантом; он умел убеждать не только народные массы, но и образованных людей. В своих речах он исключительно умело подделывался под образ мышления своих слушателей. Перед промышленниками он говорил иначе, чем перед солдатами, перед последовательными национал-социалистами по-другому, чем перед скептиками, перед гаулейтерами иначе, чем перед мелкими чиновниками.
Самым выдающимся его качеством была его огромная сила воли, которая притягивала к нему людей. Эта сила воли проявлялась столь внушительно, что действовала на некоторых людей почти гипнотически. Я сам лично часто переживал такие минуты. В главном штабе вооруженных сил ему почти никто никогда не возражал; его сотрудники находились или в состоянии постоянного гипноза, как Кейтель, или в состоянии разочарования, как Иодль. Даже самоуверенные, храбрые перед лицом врага люди попадали под влияние Гитлера и отказывались от своих возражений, когда последний произносил речь со своей почти не опровергаемой логической последовательностью. Выступая перед небольшим кругом людей, он наблюдал за каждым слушателем, точно определяя результаты воздействия своих слов. Если он видел, что тот или другой слушатель не поддается силе внушения, что он не стал еще его «медиумом», то Гитлер говорил до тех пор, пока не убеждался в укрощении этого строптивого духа. Если ожидаемой реакции не наступало, то этот стойкий характер подвергался нападкам гипнотизера: «Этого человека я не убедил». От таких личностей Гитлер всегда стремился избавиться. Чем дальше он продвигался по пути успеха, тем нетерпимее он становился.
Из того факта, что Гитлеру удавалось сильно воздействовать на людей, сделали неправильный вывод о якобы особо впечатлительном характере немцев. У всех народов всегда находились такие выдающиеся личности, перед силой внушения которых не могли устоять люди, хотя действия этих личностей и не всегда соответствовали духу христианского учения. Из новейшей истории можно привести французскую революцию с ее крупными деятелями, затем после нее в качестве такого же примера можно взять личность Наполеона; французы шли за своим великим корсиканцем до наступления полной катастрофы, хотя они давно уже должны были знать, что его путь ведет к поражению. Народ Соединенных Штатов поддавался во время обеих мировых войн, несмотря на свое миролюбие, силе внушения своих президентов, стремившихся участвовать в этих войнах. Итальянцы преданно шли за Муссолини. О России, где народ-гигант вопреки своему первоначальному убеждению стал большевистским благодаря силе идей Ленина, нечего и говорить.
Тот факт, что немцы послушно следовали за Гитлером, имел тоже свои причины; эти причины были созданы в первую очередь ошибочной политикой, которую проводили державы-победительницы после первой мировой войны. Эта политика и создавала предпосылки, питательную среду, на которой смогло взойти семя национал-социализма, приведшее к безработице, тяжелым налогам, унизительным передачам части территорий страны другим государствам, потере свободы, отсутствию равенства и военной беспомощности. Пренебрежение четырнадцатью пунктами президента Вильсона во время заключения Версальского договора со стороны стран-победительниц в первой мировой войне подорвало у немцев доверие к великим державам. Стало быть, человек, который обещал народу освободить его от цепей Версаля, играл в сравнительно легкую игру, тем более, что формально существовавшая Веймарская демократия, несмотря на честные стремления, не могла добиться каких-либо крупных внешнеполитических успехов и не в состоянии была преодолеть внутренние трудности в стране. В таких условиях Гитлер смог, обещая благоприятные внутриполитические и внешнеполитические перспективы, собрать большое количество голосов, создать демократическим путем самую сильную в стране партию и по демократическим законам прийти к власти. Питательная среда была налицо, поэтому нельзя упрекать немцев в том, что они якобы более чувствительны к убеждению, чем другие народы.
