По виду противника, которого он имел перед собой, и по донесениям Даву Наполеон в Ландсхуте должен был убедиться, что в течение двух дней с большей частью своих сил он следовал за вспомогательной армией, а главные силы противника стоят влево и позади него. Он решил поручить преследование Хиллера и эрцгерцога Людвига Бесьеру с 15 000 пехоты и 3000 кавалерии, Вреде оставить в резерве у Ландсхута, а с 60 000 чел. двинуться к Экмюлю, чтобы окружить и уничтожить эрцгерцога Карла.
Между тем последний 20 апреля без помехи со стороны противника отвел 3-й корпус (Гогенцоллерна) за реку Грос-Лаабер. Лихтенштейну удалось принудить к капитуляции слабый гарнизон Регенсбурга, угрожаемого с обоих берегов. Была восстановлена связь с левым берегом. Можно было ожидать, что Бельгард перейдет через реку и 21-го числа с 50 000 чел. атакует Даву и Лефевра с левого фланга, а эрцгерцог с 60 000 чел. – с фронта. Но неожиданным образом на месте оказался только корпус Коловрата, 1-й же находился далеко на марше в Неймаркт. Но и находившийся на месте корпус не перешел через реку, а двинулся на Гемау. Отданный за несколько дней приказ о переходе на правый берег Дуная не достиг, по-видимому, своего назначения. Бельгард, находившийся в стороне от последних событий, продолжал действовать по первоначальному плану операции и стремился соединиться с эрцгерцогом на левом берегу Дуная с целью атаковать противника, расположенного за рекой Лех. А если бы эрцгерцогу не удалось переправиться, то что лучшего мог сделать Бельгард, как не диверсию на левом берегу Дуная, посредством которой он принудил бы неприятеля к отступлению! Действия против Регенсбурга рассматривались как второстепенные. Когда ошибка или недоразумение были выяснены и последовало отозвание обоих корпусов, Коловрат к вечеру 21-го числа подошел к Регенсбургу (схема 22), но удобный момент был уже пропущен.
Согласно приказу, полученному 20-го вечером, Даву должен был направиться туда, где еще стояли враги, чтобы их уничтожить и раздавить. Одновременно писалось Лефевру: «Преследуйте противника по пятам». На этом основании 21 апреля Даву выступил из Тейгена в Гаузен, оттуда двинул Фриана через Хельринг в Паринг, а Сен-Илера – в Лангквейд. Туда же направился Лефевр из Бахля. Под прикрытием арьергардных боев Гогенцоллерн отошел за ручей Аллерсдорф, южнее Ширлинга, Розенберг следовал из Динцлинга в Лайхлинг. Сильный бой продолжался до темноты, чередовались удары и контрудары, причем стороны занимали позиции: одна – Линдах, Обер-Лайхлинг, Обер-Зандинг, другая – ручей Аллерсдорф, Ширлинг, Колбинг, опушка леса восточнее Динцлинга.
21-го вечером эрцгерцог Карл еще ничего не подозревал об отступлении эрцгерцога Людвига и Хиллера, а также о продвижении Наполеона на Ландсхут. Он все еще рассчитывал на подкрепление левого крыла корпусами обоих генералов и предполагал совместно с ними и с Коловратом атаковать Наполеона, продвижение вперед которого ожидал из Абенсберга вниз по Дунаю. А когда ночью пришло донесение о судьбе Хиллера и эрцгерцога Людвига, главнокомандующий не счел положение существенно ухудшившимся, так как этими частями все-таки связывалась значительная часть французских сил. К 22-му (схема 23) Розенберг должен был занять позицию против Даву и Лефевра, бригада Вукасовича – служить прикрытием левого фланга южнее Грос-Лаабер, гренадеры оставались в резерве у Моосгофа. Гогенцоллерн должен был наступать от Альт-Эглофсгейма на Динцлинг, Лихтенштейн от Гобелькофена на Пейзинг; Коловрат должен был en front emportieren [233] из Обер-Ислинга на Аббах, где предполагался лишь небольшой отряд противника. Успех был вообще возможен, если бы намеченные передвижения были начаты с утра, но ввиду того, что надлежало выждать Коловрата, продвижение могло быть начато лишь после полудня, а к этому времени уже Наполеон с 60 000 чел. внезапно появился из Ландсхута перед Экмюлем, а Даву и Лефевр перешли в атаку. С точки зрения «теории» предстоявшая фланговая атака была неопасна, так как через широкий Грос-Лаабер на большом протяжении переправа имелась только у Экмюля, которую легко было разрушить. Но в действительности нашлись и другие переправы. Вукасович не смог удержаться против атаки Лефевра из Ширлинга, Вандама из Деггенбаха, Ланна через Роггинг и резервной кавалерии, которая в нескольких местах перешла ручей вброд. Сначала он должен был отойти за Лаабер, а затем отступать и далее (схема 24). Розенберг, атакованный с двух сторон превосходящими силами, только с большими потерями смог вырваться из сдавливавших его тисков. Гогенцоллерн и Лихтенштейн должны были вступить в бой, кавалерию пришлось бросить навстречу наседавшему врагу, и к наступлению темноты удалось собрать всю армию на высотах Грасса и у Бургвейтинга. Но остановка здесь была тоже непродолжительной. Уже в ночь на 23-е было начато отступление по временному мосту на левый берег Дуная. Отход не был закончен, когда наступило утро, и противник вновь стал наседать. Австрийская кавалерия, которая уже накануне отличилась своими действиями, должна была вновь напрячь свои силы, чтобы задержать противника перед плавучим мостом.
25 апреля за Регеном у Кама эрцгерцог Карл собрал Бельгарда, Коловрата, Гогенцоллерна, Розенберга и Лихтенштейна. Хиллер и эрцгерцог Людвиг находились у Альт-Оттинга за рекой Инн. Наполеон обратился против этой части разбитого противника. В течение семидневных боев австрийцы потеряли 40 000, их противник всего лишь 16 000 чел.
Действуя со 180 000 чел. против 120 000 чел., нанести неприятельской армии потери в размере одной трети ее состава и расколоть ее на две части – это являлось бы для всякого другого генерала завидным результатом. Но для Наполеона, который имел полную возможность совершенно уничтожить эту армию и «в два-три дня разрешить германские дела», такой результат недостаточен. 17 апреля император располагал тремя армиями, примерно по 60 000 чел. – у Аугсбурга, вдоль Дуная (голова ее была у Нейштадта) и у Регенсбурга. Ему следовало только двинуться с трех сторон на эрцгерцога, который, оставив на Изаре 24 000 чел., вступил с 94 000 чел. внутрь речной дуги, образованной реками Абенс и Дунаем, – и было бы выполнено то, что Мольтке считал высшим стратегическим достижением.
18 апреля Массена достиг Пфафенгофена, а Лефевр сосредоточился у Нейштадта на Абенсе. Даву переправился у Регенсбурга через Дунай. 19 апреля Массена мог продвинуться до Ау, а Лефевр – еще далее. Даву мог выдвинуться на правый берег Дуная или, по крайней мере, на позицию Аббах, Волькеринг. 20-го все три группы могли наступать на противника, где бы последний ни находился. Правда, эрцгерцог имел возможность обратиться своими главными силами против одного из трех противников. Но он не мог достигнуть особенно большого превосходства сил, так как во всяком случае часть армии была бы связана баварцами, стоявшими на реке Абенс. Но, несмотря на это, ему могло удасться потеснить одного из трех противников. Это помогло бы ему столь же мало, как Теренцию Варрону при Каннах оттеснение иберийцев и галлов. Если бы эрцгерцог одержал победу, но не уничтожил или совершенно не прогнал с поля одного из трех противников, он в результате все-таки оказался бы в полном окружении. Наполеон отверг простой способ концентрического наступления. Он хотел держаться испытанного метода – сосредоточить сначала всю свою армию в тылу или на фланге противника. Этот прием, благодаря которому он одержал блестящий успех при Маренго, Ульме и Йене и который мог бы дать такой же результат при Прейсиш-Эйлау, здесь оказался неудачным. Противник уже слишком далеко продвинулся вперед, чтобы можно было полностью закончить обстоятельное развертывание. Видя, что его планы наталкиваются на препятствия, получая ложные донесения и составляя себе ошибочное представление о противнике, Наполеон был вынужден каждый день принимать новые решения. Эрцгерцог поступал таким же образом. В этом соперничестве Наполеон в конце концов одержал верх. Это было неудивительно. За ним было значительное численное превосходство. Его войска имели совершенно исключительную подвижность и превосходили все другие в бою, особенно на закрытой и пересеченной местности. Маршалы вкладывали все свои силы в выполнение приказаний императора, а у австрийских корпусных командиров, в общем, недоставало подготовки и дисциплины для осуществления решительного наступления. И, что важнее всего, Наполеон быстро принимал решения, безразлично, удачные или нет, и приводил их в исполнение с быстротой, решительностью и силой. Эрцгерцог же выжидал выяснения обстановки, сдерживался, и события предупреждали его. И лишь в значительной степени благодаря ошибкам Наполеона, который не только слишком поздно запер выход у Ландсхута, но и открыл новый у Регенсбурга, эрцгерцогу удаюсь спастись от гибели, хотя и со значительными потерями.
