Известия о приближении колонны быстро достигли ушей Махди и его военачальников. Сообщали, что небольшой английский отряд с верблюдами и лошадьми быстро движется на помощь проклятому городу. Их было мало, едва ли две тысячи человек. Как же надеялись они победить «ожидаемого Махди» и победоносного Ансара, нанесшего поражение Хиксу. Они сошли с ума; они должны умереть; никто не должен спастись. Задержка колонны позволяла действовать многими способами. Арабы сконцентрировали мощные силы. Несколько тысяч человек под командованием высокопоставленного эмира отделились от армии у Хартума и отправились на север, готовые уничтожить «врагов Бога». С подкреплением из Омдурмана общая численность арабской армии составила не менее десяти тысяч человек, за ними следовали еще многие тысячи. Восставшие позволили маленькой колонне продвинуться до того места, откуда уже невозможно было отступить в случае поражения, и навязали англичанам сражение у колодцев Абу Кли.
Утром 16 марта корпус не двинулся с места. Было построено небольшое укрепление, в котором были сделаны запасы оружия и провианта, а также подготовлены места для раненых. В час дня англичане медленно двинулись вперед, прошли через гористое ущелье, ведущее в долину Абу Кли, и разбили там лагерь. На следующий день рано утром они выстроились в каре и двинулись на противника. Так началось самое кровавое и жестокое сражение, в котором когда-либо участвовали англичане в Судане. Несмотря на число арабов и их храбрость, несмотря на то, что им удалось проникнуть внутрь каре, несмотря на то, что они убили девять офицеров и шестьдесят пять солдат и ранили еще девять офицеров и восемьдесят пять солдат — почти десять процентов от общего состава корпуса, — восставшие были обращены в бегство, а основная их часть уничтожена. Колонна остановилась у колодцев.
Утром 18-го числа англичане отдохнули, разместили раненых в маленьком форте, который построили специально для этих целей, и похоронили погибших. После полудня они продолжили свой путь, двигались всю ночь и, пройдя двадцать три мили, в изнеможении остановились. Днем 19-го они уже могли видеть реку. Тем временем противник снова сосредоточил свои силы и [158] смог открыть яростный огонь из винтовок по колонне. Сэр Герберт Стюарт получил тогда рану, от которой скончался через несколько недель. Командование было поручено сэру Чарльзу Вильсону. Положение было безвыходным. Вода заканчивалась. Нил был лишь в четырех милях. Но раненые и обоз затрудняли движение колонны, а между рекой и испытывающими жажду людьми находилась армия дервишей, приведенных в ярость потерями и понимавших, в каком трудном положении сейчас находится их удивительный противник.
Необходимо было разделить небольшой отряд. Кто-то должен был остаться охранять раненых и припасы, остальные должны были прорваться к воде. В три часа пополудни девятьсот человек вышли из спешно сооруженной зерибы и начали движение к реке. Без верблюдов они не производили никакого впечатления — маленькая точка на огромной равнине Метеммы. Дервиши поняли, что настало время решить исход дела.
Медленно и словно мучительно двигалось каре по каменистой земле, были слышны отрывистые команды держать строй и подбирать раненых. Небольшие клубы белого дыма возникали над песчаными холмами. В небе дерзко трепетали яркие флаги. Верхушки пальм на берегу Нила дразнили и придавали энергию солдатам. Слева бесконечно тянулись огромные глиняные лабиринты Метеммы. Неожиданно огонь прекратился. Низкие кустарники впереди ожили, и появился враг. Флаги теперь реяли рядом друг с другом. Перед взорами англичан возникли сотни людей, одетых в белые лохмотья. Словно по волшебству появились эмиры на лошадях. Кругом виднелись бегущие вперед люди, потрясавшие своими копьями и призывавшие пророка ускорить их победу. Каре остановилось. Утомленные солдаты открыли прицельный огонь. Дервиши падали как подкошенные. Вперед же, сыны пустыни! Вас так много, их так мало. Лишь одна стремительная атака, и проклятые неверные будут у ваших ног. Атака продолжается. Вдруг в каре слышится звук сигнальной трубы. Огонь прекращается. Что это? Они растерялись. У них закончились патроны. Вперед же, положим этому конец. Но дым снова покрывает рябью линию штыков, и пули летят, теперь с еще более близкого расстояния, и наносят еще больший урон. Величие и стойкость британского солдата проявляются лишь в исключительных [159] обстоятельствах. Солдаты бьют наверняка. Атака захлебывается. Эмиры на своих конях скачут прочь. Остальные разворачиваются и мрачно шагают в сторону города, они не могут даже бежать. Каре снова движется вперед. Дорога к реке открыта. К сумеркам англичане уже у воды, и никакая победа не может дать большую награду, чем эта. Англичане у Нила. Остается Гордон.
Сэр Чарльз Вильсон, собрав свои отряды, три дня оставался на берегах Нила перед тем, как попытался продолжить движение к Хартуму. К удовольствию большинства военных теоретиков он объяснил причины этой задержки. На четвертый день, взяв с собой двадцать британских солдат и нескольких матросов, он сел на один из кораблей Гордона, которые ждали экспедиционный корпус, и отплыл по направлению к ущелью Шаблука и городу, расположенному за этим ущельем. 27 января под вражеским огнем члены этого отряда увидели Хартум. Их приключения скорее напоминают сюжет романа, чем реальность. Но сильнее всего наше воображение потрясает тот момент, когда берега пылают от артиллерийского и ружейного огня, черный дым валит через дыры в трубах, летящие пули поднимают фонтаны воды, и люди, зашедшие так далеко и проявившие чудеса храбрости, видят крышу дворца и, не находя над ней флага, понимают, что все кончено и они опоздали.
Известия о поражении дервишей у Абу Кли и Абу Кру толкнули Махди на шаг отчаяния. Англичане были лишь в ста двадцати милях. Их было немного, но они побеждали. Несмотря на гнев божий и доблесть мусульман, англичане могут выиграть и решающее сражение. От успеха Махди зависела его жизнь. Огромная сила фанатизма может быть использована только в одном направлении — вперед. Отступление будет означать гибель. Ставка должна быть сделана на стремительное нападение. Наступила ночь 25 января.
Как и всегда, вечером играл оркестр. Постепенно на город опустились тени, и пришла ночь. Голодные жители легли спать. Беспокойный, но неукротимый генерал знал, что приближается развязка и что он бессилен что-либо сделать. Возможно, он спал, чувствуя, что исполнил свой долг. Под покровом ночи жестокий враг скрытно полз к городу. Вдруг громкий звук выстрела нарушил [160] тишину ночи и прогнал сны горожан; через неохраняемый участок тысячи дервишей с криками устремились в город.
