Вынув из него листок бумаги, Кунья де Менезес углубился в чтение. Это был текст доноса, сделанного несколько лет назад и имевшего непосредственное отношение к Тирадентису. «Ваше превосходительство, я, ваш покорный слуга н верный слуга ее величества королевы Марии Первой, хочу сообщить вам о разговоре, который произошел между мной и прапорщиком Жоакином Жозе да Силва Шавьером по прозвищу Тирадентис. Указанный прапорщик выражал недовольство существующими в капитании порядками и говорил о том, что скоро наступит пора, когда все приехавшие из Португалии должны будут вернуться обратно, а страной станут править только те, кто родился на земле Бразилии. Я считаю, что этот прапорщик очень опасный человек, который замыслил выступить против законных властей, о чем я считаю своим святым долгом и обязанностью доложить вашему превосходительству. Может быть, я не прав, но мне кажется абсолютно несовместимым пребывание на военной службе в звании прапорщика и высказывание подобных идей, подрывающих устои нашего общества. Я сам сержант по званию, происхожу из коренной португальской семьи, всегда, во все времена почитавший свою повелительницу королеву донну Марию Первую. Я считаю, что офицером португальской армии может быть только человек, родившийся на португальской земле, и поэтому, если ваше превосходительство примет меры для увольнения указанного прапорщика из армии, я посчитаю для себя честью, будучи назначен на эту должность, доказать, как должен выражать свою преданность португальской короне настоящий португальский офицер». Ниже шла неразборчивая подпись.
Луис да Кунья де Менезес вспомнил все обстоятельства, связанные с этим доносом. Какой-то сержант, добившись у него аудиенции, передал эту бумагу, но в то время Кунья де Менезес не обратил на нее никакого внимания, потому что доверял Тирадентису, поручая ему самые ответственные задания. Кунья де Менезес даже вспомнил свой ответ доносчику: «Здесь революцию могут делать только одни проститутки. Ты, наверное, сержант, когда разговаривал с прапорщиком Жоакином Жозе да Силва Шавьером, был пьян. Тирадентис не мог произносить эти слова, потому что сама королева прислала ему благодарность за службу. Ты хочешь просто занять его место. Если я увижу тебя снова здесь, в моем губернаторском дворце, то прикажу отхлестать плетьми и выгнать вон. Убирайся и считай, что дешево отделался».
Доносчик вернулся от губернатора ни с чем, а Кунья де Менезес забыл и думать об этой встрече. И вот сейчас, решив отослать письмо королеве, он вспомнил о старом доносе и стал колебаться: может быть, и не стоит отправлять депешу в Лиссабон. После некоторых раздумий Кунья де Менезес не пришел ни к какому окончательному решению и не нашел ничего лучшего, как спрятать донос обратно в ларец, а сверху положить запечатанный пакет с письмом в Лиссабон к королеве, решив повременить с его отправкой. Хорошей памятью губернатор никогда не отличался и, по всей вероятности, скоро забыл и о доносе и о письме в Лиссабон, потому что через несколько месяцев сам вынужден был оставить губернаторский дворец и вернуться в метрополию. Вот таким образом впоследствии историки, перебиравшие архивы различных губернаторов, натолкнулись в одном ларце на два любопытных документа: донос на Тирадентиса, адресованный губернатору, и письмо губернатора к королеве, прославлявшее того же Тирадентиса.
Между тем к концу месяца Тирадентис добрался до Рио-де-Жанейро. Как всегда, он сразу же направил свои стопы в пансион, который держала Перпетуа Минейра, симпатичная женщина, переселившаяся в Рио из Минаса. По всей вероятности, кто-то из ее предков был негром или по крайней мере мулатом, потому что Перпегуа Минейра обладала очень смуглой кожей, которая в сочетании с правильными чертами лица и пышными черными волосами делала ее очень привлекательной. К тому же Перпетуа Минейра слыла отличной хозяйкой и мастерицей готовить изумительные торты. Мы не можем с достоверностью сказать, что привлекало Тирадентиса в пансионе, любил он или нет кулинарные произведения Перпетуа Минейры, но, во всяком случае, останавливался в пансионе с большим удовольствием. Что же касается Перпетуа Минейры, то она не скрывала своего чувства к Тирадентису.
.
Уличные сценки в Рио колониальных времен. Цирюльники.
Подъехав к пансиону, Тирадентис сам ввел лошадь в конюшню. Служанка сказала, что хозяйка пошла к своей знакомой и будет только часа через три, и Тирадентис отправился погулять по городу, навестить друзей и расспросить их о всех последних новостях столицы вице-королевства.
Пансион находился недалеко от Ларго-до-Пасо – главной площади города. Только что прошел дождь, прибивший пыль на улицах, и они, умытые, казались чуть менее грязными, чем обычно. Недалеко от каштанов стояли человек двадцать рабов, продававших приготовленные их хозяевами прохладительные напитки и сладости. У стен собора сидели продавщицы цветов, перебрасывавшиеся шутками с неграми-цирюльниками и продавцами пиявок, которые тут же, на улице, стригли, брили и пускали кровь любому желающему, утверждая, что таким образом каждый человек может избавиться от всех болезней. Если у кого-нибудь болела голова, то ему приставляли пиявки, если болела печень – тоже пиявки. Пиявки прописывались при ревматизме и сердечных болезнях. Одним словом, это было универсальное средство от всех недугов. В воздухе стоял человеческий гомон: крики погонщиков, понукающих волов, запряженных в груженные фруктами и овощами повозки; зазывные возгласы цыганок-гадалок, предлагавших прохожим предсказать судьбу; монотонное пение рабов-носильщиков, сидевших под навесом и ожидавших того момента, когда кто-нибудь подойдет к их хозяину и возьмет их напрокат, в аренду для переноски каких-нибудь грузов. Везде валялась кожура от бананов, раздавленные манго, пожухлые листья ананасов и апельсинов. Все это не убиралось по нескольку дней, и резкий запах от гниющих остатков наполнял воздух.
Тирадентис прошел на набережную и, взглянув на песчаный пляж, улыбнулся: на всем протяжении его можно было увидеть; тюки и ящики с товарами, прибывшими из метрополии. В городе почти совершенно не было складских помещений, все хранилось на берегу под палящим солнцем, под дождем, портилось, приходило в негодность, но почему-то никому не приходила в голову простая мысль соорудить склады для разных грузов. Вот почему Тирадентис улыбнулся, когда посмотрел на пляж. Среди его проектов, которые он намеревался в ближайшие дни представить вице-королю, один касался сооружения торговых складов в Рио-де-Жанейро. От реализации проекта город получил бы большие выгоды, и какая-то толика от этих доходов перепала бы и Тирадентису.
