Рая родила сына, и выяснилось, что мальчик не мог шевелить ни ручками, ни ножками — у него был спастический паралич всего тела, только голова работала нормально. А рос он красивым, память у него была прекрасная, он быстро научился читать, стал любителем классической музыки и пел оперные арии. Чтобы ухаживать за ним, Рая ушла с работы, кормила его с ложки, мыла, возила гулять на кресле — каталке. Сколько она над ним проплакала! Жизнь ее была сплошным кошмаром, но каким-то образом она сохраняла душевные силы, все переносила и оставалась бодрой. А годы шли, сыну было уже почти тридцать. Рая постарела, ослабела, с одноруким мужем — стариком они уже с трудом могли переворачивать сына в постели и пересаживать в кресло. Ей предлагали перевести его в лечебницу.
По ночам она шептала мужу:
— Я не могу себе представить, как мы скажем ему это. Он ведь такой умный, интеллигентный. Что он подумает о нас! Нет, не могу я с ним расстаться.
А сама думала о том, что же будет, когда старый муж умрет, она останется одна и совсем состарится? Или когда они оба умрут? Что станет с сыном тогда?.. Однажды к ним пришли в гости бывшие соседи, эмигрировавшие в Америку восемь лет назад. Они впервые приехали в Москву. Сосед тоже был инвалидом войны, и у них была взрослая дочка с тяжелой формой аутизма.
За столом гости рассказывали, как они хорошо устроены в Америке, о том, что у дочки есть своя комната в их квартире. Раю интересовало только одно:
— Значит, Америка принимает инвалидов?
— Еще как принимает! Нашей дочери выделили содержание в пятьсот долларов в месяц, по неспособности работать, и хороший уход. К инвалидам и старикам приставляют ежедневную сиделку на восемь и даже больше часов. Она покупает продукты, убирает, моет, кормит, выводит гулять.
— Сколько же ей надо платить?
— Ничего не надо. Это ее работа, за это ей платит правительство.
Рая не уставала поражаться:
— Боже мой, это же сказка! Вы думаете, такого инвалида, как наш сын, примут?
— А почему нет? Мы же вам рассказываем наш пример. А есть случаи и потяжелей.
— А вылечить его в Америке могут? — У Раи никогда не исчезала надежда на излечение сына.
— Наверное, могут хоть что-то исправить. Там очень развитая медицина.
У Раи с мужем раньше не было мысли эмигрировать, но тут они стали обсуждать эту идею и решили — это единственный выход. На другой день они встали в очередь в американское посольство. Рая очень волновалась — откажут или не откажут? Их вежливо выслушали.
— Принесите нам все медицинские справки вашего сына, после этого мы рассмотрим вашу просьбу.
Через два месяца им дали разрешение. Они продали квартиру и полетели в Нью — Йорк. В самолете сыну выделили специальное инвалидное место, в аэропорту их ждала специальная машина, на которой их отвезли в гостиницу. Чудеса начались прямо на другой день: сыну прислали прекрасное инвалидное кресло и подъемное приспособление для ванны.
Он хотел хоть раз побывать в опере. Рая спросила у сотрудников НАЯНЫ, можно ли это сделать. С «Метрополитен — опера» связались, и ему выделили специальное место вместе с матерью, привезли и увезли на машине. Так исполнилась мечта всей его жизни.
Шел 1993 год, подходило 90–летие Августы. Алеша позвонил ей:
— Мама, мы с Лилей планируем приехать заранее, отпразднуем твой юбилей и еще побудем с тобой пару недель.
— Дети мои, лучшего подарка я не могу получить. Ой, какой это будет для меня праздник!
Но перед поездкой им пришлось пережить несколько напряженных дней. 26 февраля по телевизору передали срочное сообщение: террористы Аль-Каиды пытались подорвать Северную башню Мирового центра торговли, устроили сильный взрыв в ее подземном гараже. Как это произошло? Небольшой грузовик с 680 кг взрывчатки въехал в платный гараж под башней, двое людей арабской внешности вышли из него, подожгли трутовый шнур к машине и убежали. На месте погибло шесть человек, и от сотрясения и удушливой гари пострадали еще 1042 человека[130].
Для Алеши этот Центр был символом прогресса Америки, он так любил и гордился им и был потрясен. Он говорил Лиле:
— Надо их как следует проучить. На коварство есть только одно средство — сила. Разрушить этот символ мощи Америки им не удастся никогда!
* * *Когда-то в молодости Августе нагадала цыганка: мужа своего переживешь на десять лет. Тогда ей было восемнадцать. Когда умер Павел, ее второй муж, она стала думать: «Я пережила Сеню на четверть века, мне уже под девяносто. Неужели суждено пережить Павлика на десять лет? Не дай бог, не хочу так долго жить…»
Она не дряхлела, держалась прямо, ходила уверенно, сохраняла память и здравый рассудок. Говорила про себя: «Бог дал мне столько всего, а вот о дряхлости забыл». Она красила и завивала волосы, ходила на каблуках, всегда была элегантно одета и выглядела пожилой дамой, а никак не старухой. Но вдовья жизнь… Августа тосковала и все же считала, что если бы переехала в Америку к детям, все равно чувствовала бы себя одиноко.
А они продолжали звать ее, хотя бы в гости: приехать и решить, захочет ли остаться. «Дети, я боюсь — вдруг заболею у вас там и стану вам обузой», — отказывалась она.
Августа все время находила себе занятия: читала письма из Америки и отвечала на них: старалась успокоить Лилю, которая жаловалась на Лешку, на его характер и женитьбу. Потом перезванивалась с немногими оставшимися в живых друзьями, читала журналы и классику, приводила в порядок архив Павла, перечитывала его заметки, а когда уставала, откладывала все и бралась за самое любимое: перечитывала книги Алеши. Все, что касалось сына, было для нее отрадой. Она не знала английского, но заставляла себя читать со словарем американское издание его романа. С особым наслаждением она читала его детские стихи и черновые рукописи. Он их выбрасывал, а она тайком подбирала.
Часто к Августе приходила Надя, жена Саши Фисатова. Надя была моложе на двадцать лет, но ходила с трудом из-за болей в спине и суставах. Она выросла в деревне, была намного менее развита, но Августа всегда умела свободно и на равных общаться с людьми самого разного уровня, она помнила слова из дневника Пушкина: «Мне не скучно ни с кем, начиная с будочника и до царя». Они подружились и обсуждали все на свете.
Ходила Надя с трудом из-за болей в спине и суставах. Она стала мнительная, говорила про себя:
— А как же иначе-то, я ведь, как говорится, ищу у себя рака.
Раз в месяц они брали такси и ехали на Новодевичье кладбище — ухаживать за могилой Семена и Павла. Надя поливала цветы и заливалась слезами, а Августа держалась стойко, только мысленно беседовала с обоими своими мужьями. К вечеру за Надей приходил с работы Саша, и они вместе обедали. Он всегда обращался к Августе «тетя Авочка»: известный адвокат, герой прошедшей войны, он как был, так и остался большим ребенком.
