Трудно сказать, какими соображениями руководствовался командир взвода, когда принимал такое необычное решение. Может быть, он опасался еще одной засады и таким образом решил уберечь от гибели своих подопечных? Тогда автобус и раненых он отправил на верную гибель. Или он опасался преследования автобуса боевиками и, дабы пресечь их действия, остался в арьергарде? Но тогда зачем были нужны офицеры, все вооружение которых составляли папки с документами?
Так или иначе, и автобус, и офицеры Генштаба добрались до позиций ВОП без приключений и потерь. Офицеров уже перед позициями опорного пункта встретил МТЛБ, выдвинувшийся к месту засады. Бойцы и офицер охраны решили вернуться с ним к месту нападения. Остальные, прибыв на позиции взвода и находясь в состоянии аффекта, немедленно передали его бойцам. Пережив нападение из засады, офицеры полагали, что боевики обязательно предпримут штурм, пользуясь туманом и возможностью подойти практически вплотную к позициям. Однако штурм не начинался: скорее всего, боевики не располагали для этого достаточными силами, а что еще более вероятно, атака ВОП вообще не входила в их планы.
Прибывшие на ВОП офицеры попытались связаться с объединенным блокпостом МВД, на котором несли службу милиционеры Северной Осетии, Ингушетии и Дагестана, однако по проводным средствам связи это сделать не удалось. Тогда решили выйти на связь в УКВ-диапазоне блокпоста. Ответили довольно скоро. На вопрос офицеров, не попал ли к ним УАЗ-469 с офицерами, по радиостанции дали положительный ответ, но сразу стали запрашивать фамилии прибывших. Это удивило и насторожило, поэтому корреспондента попросили представиться. На удивление офицеров Генштаба, они услышали, что с ними разговаривают сотрудники прокуратуры Малгобека. Но с момента засады до выхода в эфир прошло минут десять, и сотрудники прокуратуры Малгобека при самой высокой оперативности физически не могли бы оказаться на блокпосту. Скорее всего на милицейской волне работали боевики, пытаясь получить информацию о результатах проведенной засады. Станцию отключили и стали ждать дальнейшего развития событий, максимально усилив бдительность.
Спустя некоторое время прилетел вертолет и, сделав разворот над взводным опорным пунктом, ушел в направлении места засады. Через некоторое время, также на вертолете, прибыл командующий СКВО. С несколькими офицерами инспекции он отправился к месту трагедии. По дороге они встретили возвращающийся МТЛБ. Разведчиков из охраны на нем не оказалось. По словам офицеров и солдат, находившихся на броне тягача, они встретили гражданский КамАЗ, и командир разведчиков решил, используя его как прикрытие, со своими бойцами незаметно для боевиков приблизиться к ним. По плану МТЛБ должен был двигаться на некотором удалении сзади и при необходимости оказать помощь разведчикам, сковавшим боем противника.
Однако вскоре на МТЛБ услышали впереди в тумане очередь КПВТ, а через некоторое время натолкнулись на оцепление, которое было выставлено подразделением МВД. Дальше их не пустили, и они решили вернуться. Что стало с КамАЗом и разведчиками, они не знали.
Командование СКВО в район оцепления пропустили. Здесь выяснилось, что недалеко от места, где комиссия попала в засаду, действовала маневренная группа МВД, которая, получив информацию о засаде боевиков, поспешила на выручку. Прибыв на место, они обнаружили замыкающий колонну УАЗ и убитых пассажиров (заместителя комдива полковника С. Гречина и его водителя). Двинувшись по дороге, они вдруг увидели появившийся из тумана КамАЗ с вооруженными людьми и, приняв их за боевиков, с ходу открыли огонь… Не пострадал лишь водитель КамАЗа, который чудом успел выскочить из кабины и укрыться за машиной. Командир взвода и его подчиненные с тяжелыми ранениями (КПВТ – это не шутка!) были отправлены в госпиталь. Попытки преследовать боевиков ни к чему не привели, да и вероятность обнаружения небольшой группы в тумане была мизерная. Отход они организовали либо пешком, используя складки местности, в сторону границы с Чечней, либо прибыв в район засады на машине и спрятав ее в одном-двух километрах от места засады, чтобы использовать после выполнения задачи.
Кстати, офицеры комиссии Генштаба наблюдали с позиций ВОП сразу после прибытия туда движение «Жигулей» белого цвета от Малгобека в сторону места засады по проселку параллельно главной дороге. Спустя некоторое время эта машина вернулась в Малгобек.
Как потом выяснилось, впереди идущий УАЗ, действительно проскочив поворот на ВОП, прибыл в расположение блокпоста МВД, о чем его командование сообщило, связавшись со взводным опорным пунктом.
Как случилось, что комиссия Генерального штаба России была безнаказанно расстреляна малочисленной группой боевиков?
Главная причина – российская безалаберность. Охрана была организована по старому принципу «авось и так сойдет». Никому из высоких начальников не вспомнились строки из Боевого устава Сухопутных войск, где описывается походное охранение: головной дозор, тыловой дозор и т. д. Может быть, в полном объеме охранение и не требовалось, но и двигаться вблизи границ мятежной Чечни, как в «Приарбатском округе», – верх безрассудства.
Напомним, как строится охрана любого подвижного объекта. Впереди на удалении примерно 500 метров должен двигаться головной разведдозор, желательно, как минимум, на БРДМ, и вести разведку маршрута. За ним – транспорт с «большой комиссией», хоть на автобусах, хоть на УАЗах. Замыкать колонну должен тыловой разведдозор, желательно также на БТР или БРДМ. Часть охраны должна располагаться на броне и вести визуальную разведку маршрута, а часть – находиться в транспорте комиссии.
Офицеров комиссии следовало вооружить, дабы они имели возможность обороняться, а не выступать в роли «баранов на заклание». Все машины колонны должны быть радиофицированы, радиостанции должны работать в режиме дежурного приема на обусловленной заранее частоте. Руководить действиями дозоров и колонны должен командир подразделения, выделенного для охраны. Все изменения в графике движения (остановки, изменения маршрута) руководитель комиссии должен согласовывать с ним.
При таком построении головной дозор мог бы своевременно обнаружить засаду и вступить с ней в бой. Машины же комиссии остались бы невредимыми.
Что получилось под Малгобеком? Машины, которые везли командиров, ехали абсолютно безоружными в голове колонны и в замыкании. Когда первая попала под огонь засады, отсечь замыкающую машину от колонны и уничтожить уже не представляло труда, что, собственно, и случилось. Автобус же с охраной и офицерами шел в центре колонны. Безусловно, в такой ситуации офицер и его подчиненные, которым было поручено охранять высокую комиссию, сделали все, что в их силах, но читателю понятно, что в их силах было немного. Благодаря их усилиям меньше всего пострадали пассажиры автобуса. Связь в колонне была зрительная, что в условиях ограниченной видимости недостаточно.
