Ознакомительная версия.
Но в словесном поединке, который он любит как никто другой, он непобедим. Он скорее умрет, чем проиграет спор, и, покуда вы не испытываете такого же рвения, лучше не провоцировать его. Так что вы начинаете любой разговор с Энди Гроувом со знанием, что он перерастет в спор и что он непременно выиграет. Он победит, потому что он умнее вас. И если это не помогает, он победит, потому что знает больше, чем вы. Или (если и это не сработает) потому, что он образованнее вас. Или потому, что он будет работать усерднее вас. Или потому, что он готов принять решения, которые вы принять боитесь. Или он пересмотрит условия спора. Или, если все это не поможет, он перейдет на личности и начнет эмоционально давить на вас с криками и запугиванием, пока вы не сдадитесь. Он победит, чего бы это ни стоило, потому что это означает быть Энди Гроувом. Он прибегнет ко всем этим методам для победы, потому что он верит в свою правоту и потому, что думает: его правота – это естественный ход вещей.
Если позже вы докажете, что он ошибался, он начнет делать самые невообразимые вещи. Он примет ваши доводы и извинится. Но это не послужит вам преимуществом во время следующего спора. А пока что вы можете только парировать так много ударов, как это будет возможно, и надеяться, что встанете, когда прозвенит гонг.
Поначалу очень странно видеть физическую трансформацию Энди, особенно если вы запомнили его быстрым, решительным и точным человеком, всегда идущим с какой-либо целью по коридорам Intel, выкрикивая приказы, оглушительно смеясь, бросая насмешливые комментарии. Но это удивление быстро проходит, когда начинается разговор. Очевидно, что старость и болезнь не смягчили его. «Я предпочитаю смотреть в лицо действительности, – говорит он с венгерским акцентом, который так и не исчез спустя полвека. – Не думаю, что я чаще иду на компромисс по поводу своего мнения».
К одной из вещей, насчет которой он не передумает, относится его мнение по поводу настоящего положения дел в Intel. Он не скрывает, что его не устраивает то, что компания уже не является тем, чем была или могла бы стать. Можно только догадываться, что чувствовали Крейг Баррет или Пол Отеллини, выслушивая мнения Энди Гроува.
Одной из особенностей болезни Энди является то, как долго ему пришлось терпеть ее. В 1993 году уволился семейный доктор Гроувов, и с приходом нового всю семью заставили сделать физическое обследование. Именно тогда у Энди впервые обнаружили повышенный уровень ПСА. Последующие тесты определили рак простаты. Врач предложил Энди три варианта: лучевая терапия, операция или просто ничего не делать и позволить болезни медленно распространяться. Будучи ученым, Энди провел собственные исследования, став довольно нетерпеливым экспертом в этой области, и выбрал большую дозу радиации.
Стоит отметить, что все это – прогноз дальнейшего течения болезни, лечение, восстановление и последствия – пришлось на период с 1993 по 1997 год, один из самых напряженных в карьере Энди. Представление Pentium, начало бума доткомов, Intel Inside, поездки по всему миру, пребывание на одной сцене с Нельсоном Манделой и, самое невыносимое, кризис ошибки Pentium – все произошло в тот период, когда многие пациенты значительно сокращали уровень лечения и становились почти инвалидами. В Intel только помощник Энди по административным вопросам, Карен Торп, знала о диагнозе. Невероятно, но Энди пропустил всего три рабочих дня.
Фактически, хотя люди вокруг него начали замечать реальную цену болезни и лечения, объявление о том, что Энди болен раком, прошло быстро и незаметно. Эта тема обсуждалась всего несколько дней, но быстро забылась. Два года спустя, когда он объявил о своем уходе, только одна публикация упомянула о возможной связи болезни Энди с его увольнением. Но действительность, как он и сказал Торп, была такова, что он не мог одновременно руководить Intel и победить рак простаты.
Как только он ушел с поста главы компании в мае 1996 года, Энди принял новый вызов. Он опубликовал открывающуюся с обложки статью о своей болезни в журнале Fortune, что уже было актом саморазоблачения. Вот как она начиналась:
«Лицо моего секретаря появилось в окне комнаты для проведения конференций. По ее выражению я догадался, что это был звонок, которого я ждал. Я извинился и поспешил выйти из комнаты. Когда я вышел, она подтвердила, что звонил мой уролог. Я побежал в свой кабинет.
Тот сразу приступил к делу: «Энди, у вас опухоль. Она располагается преимущественно на правой стороне; и совсем немного на левой. Она умеренно агрессивна». Затем немного хороших новостей: «Вероятность ее распространения незначительна». Весь разговор велся непринужденным тоном, который был бы абсолютно таким же, если бы мы обсуждали результаты обследования, выявившего у меня ангину.
Но мы обсуждали не ангину. Мы говорили о раке простаты.
Позвольте мне начать с самого начала…»
Эта единственная статья, вероятно, имела больше влияния, чем все его статьи, реши он продолжить карьеру в журналистике. Как и все в Энди, эта статья была честная до жестокости, самоуверенная и, с его оценкой нынешнего состояния медицины, противоречивая. Специалист в Intel по связям с общественностью, опасаясь за акционерный капитал компании, был против, но Энди нырнул в омут с головой. Резонанс был поразительный. Вскоре его кабинет разрывался от звонков друзей, приносящих свои соболезнования, – и даже больше от мужчин, которые страдали от такой же болезни или опасались риска ее появления. Он давал всем один и тот же совет: сделать ПСА-тест или, если вы уже заболели, узнать все про болезнь и понять, какие у вас есть варианты. Так что, вполне возможно, публичное признание Энди спасло бесчисленное количество жизней.
К концу века уровень ПСА у Энди пришел в норму. Хотя рецидив возможен в любой момент, рак не вернулся спустя десять лет. Энди снова принял вызов и с помощью грамотной стратегии и неумолимой воли к победе – а также готовностью изменить текущий порядок вещей, несмотря на то что гордость могла быть повержена в прах, – победил. Он победил рак.
Но даже теперь, когда он победил одну смертельную опасность, ему нанесла удар другая. В 2000 году во время прогулки со старым другом, который оказался психиатром, доктор заметил слабую дрожь в правой руке Энди и предложил тому провериться.
Это была болезнь Паркинсона. Никакого шанса на выздоровление, только постепенное ухудшение – с возможностью замедления при помощи новых лекарств и других методик. Новость не могла прийти в худший момент. Болезнь Паркинсона с разрушительным угасанием физических сил часто протекает с глубокой депрессией. Казалось, что плохие новости и тяжелые изменения поджидали на каждом углу. Любящий отец двух дочерей, теперь он переживал их взросление и отдельное проживание. Затем умерла мать Евы, оставив ее в глубоком трауре. Наконец, в 2002 году умерла мать Энди, Мария, героическая и самоотверженная женщина, которая была его поддержкой и опорой в самые тяжелые годы двадцатого столетия. Утешением служило растущее число внуков. Но ему пришлось встретиться лицом к лицу с болезнью, в борьбе с которой у него было минимум поддержки. Он публично объявил о раке простаты, но о болезни Паркинсона теперь умолчал, отчасти из-за того, что это могло негативно отразиться на фондовом рынке.
Ознакомительная версия.
