639
Подробный и очень тонкий анализ связей «Поэмы без героя» со сборником Кузмина и другими его произведениями см.: Тименчик Р. Д., Топоров В. Н., Цивьян Т. В. Ахматова и Кузмин.
Чуковская Л. Цит. соч. С. 192. Остается не очень понятным, почему Ф. Вийону приписано воспевание гомосексуализма: насколько нам известно, в его поэзии ничего подобного нет.
Впервые, сколько мы знаем, в печати было отмечено почти одновременно Р. Д. Тименчиком (Тартуский гос. университет. Материалы XXII научной студенческой конференции. Тарту, 1967. С. 121–123) и И. П. Смирновым (О ритмико-фразовых уподоблениях в стихе // Теория стиха. Л., 1968. С. 226).
Cheron G. Kuzmin’s «Forel’ razbivaet led»: The Austrian Connection // Wiener slawistischer Almanach. Bd. 12. S. 108. О связи цикла Кузмина с романом Мейринка подробнее см.: СтМ. С. 163–173; Эткинд А. Помнишь, там, в Карпатах? // НЛО. 1995. № 11. С. 76–106 (вошло в его книгу «Содом и Психея. Очерки интеллектуальной истории Серебряного века». М., 1996. С. 11–58).
Подробнее о всем цикле и отдельных стихотворениях из него см.: Malmstad J., Shmakov G. Kuzmin’s «The Trout Breaking through the Ice» // Russian Modernism: Culture and the Avant-garde. 1900–1930. Ithaca & Lnd., 1976. P. 132–164; Паперно И. Двойничество и любовный треугольник: Поэтический миф Кузмина и его пушкинская проекция // Studies… С. 57–82; Гаспаров Б. Еще раз о прекрасной ясности: Эстетика М. Кузмина в зеркале ее символического воплощения в поэме «Форель разбивает лед» // Ibidem. С. 83–114; СтМ. С. 174–179.
Первоначально идея о связи ленинградских событий лета 1924 года и «Темными улицами…» была высказана Г. Шмаковым и изложена много позднее в его статье «Загадки Лидочки Ивановой» (Русская мысль. 1986. 13 июня. № 3625). Сообщение Шмакова послужило толчком для Дж. Малмстада, внесшего в первоначальную идею ряд важных деталей и проанализировавшего стихотворение в свете этой общей мысли (Malmstad John Е. The Mystery of Iniquity: Kuzmin’s «Temnye ulitsy rozhdaiut temnye mysli» // Slavic Review. 1975.Vol. 34. № 1). См. также подборку материалов «У балтийской воды» (Московский наблюдатель. 1991. № 3). Заново сюжет был разобран в статье: Хитрова Д. Кузмин и «смерть танцовщицы» // НЛО. 2006. № 78. С. 241–270.
Певица Сандра Беллинг.
Речь идет не о бывшем председателе ЧК Б. А. Семенове, как мы полагали ранее, а о заведующем хореографическим техникумом, в прошлом танцовщике Викторе Александровиче Семенове (1888–1944), жившем в одной квартире с Беллингами. На это справедливо указал С. В. Шумихин (см.: Михаил Кузмин: Жизнь подо льдом. Дневник 1929 года / Публ. С. В. Шумихина) // Наше наследие. 2010. № 95.
О. Ронен в уже посмертно опубликованной статье высказал предположение, что речь идет о «фальшивых мемуарах Вырубовой» (Ронен О. Ганимед с обручем, преследуемый Гермесом, в стихотворении Михаила Кузмина // Созидающая верность: К 90-летию А. А. Тахо-Годи. М., 2012. С. 295). Однако это предположение опровергается хронологией: «Панорама с выносками» писалась в 1926 году, а имеющийся в виду документ начал печататься только в конце 1927 года. См.: Дневник А. А. Вырубовой // Минувшие дни. 1927. Декабрь. С. 5–76; 1928; Январь. С. 73–108; Февраль. С. 89–120; № 4. С. 87–124.
Кузмин М. Две стихии/Публ. Дж. Малмстада // Studies… С. 187, 188.
См.: Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 412, 443.
Анализ одного из стихотворений книги «Форель разбивает лед» с этой точки зрения см. в статье: Malmstad John Е. «You must remember this»: Memory’s Shorthand in a Late Poem of Kuzmin // Studies… P. 115–140.
Cm.: Cheron G. Kuzmin and oberiuty // Wiener slawistischer Almanach. Wien, 1983. Bd. 12. S. 87–105; отчасти (поскольку внимание автора сосредоточено преимущественно на других аспектах текста) — Морев Г. Oeuvre posthume Кузмина: Заметки к тексту // Митин журнал. 1997. Вып. 54. С. 288–303.
См. об этих стихах: Кобринский А. А., Метах М. Б. Введенский и Блок: материалы к поэтической предыстории ОБЭРИУ // Ученые записки Тартуского университета. Тарту, 1991. Вып. 881 (Блоковский сборник. X). С. 72–81.
См. также: Шерон Ж. Еще раз о рукописях Михаила Кузмина в Германии: по материалам архива В. Маркова // Россия и Запад: Сборник статей в честь 70-летия К. М. Азадовского. С. 534–536.
Письмо В. В. Шкваркину от 13 октября 1934 года// Новый журнал. 1991. Кн. 183. С. 359, 360/Публ. Ж. Шерона. О книге стихов с таким названием Кузмин записывал: «Я знаю, что там будет, пусть говорят стихи, но я никогда не забуду прогулки к этому ручью вдоль Тярлевского шоссе под вечер. Конкретно я вспоминал о Сомове, но под этим предлогом тихо, тепло и весело вскипали надежды, силы, чувства, прозрачные и умиротворенные, и чудесная жизнь, каждый поворот которой волшебен, если у нее центр — любовь» (Дн-34. С. 72).
Дн-34. С. 30. О романе «Римские чудеса» см. выше; о романе «Пропавшая Вероника» Кузмин записал в дневнике 21 марта 1927 года: «Упиваюсь, но и смущен „Grüne Gesicht“ <„Зеленый лик“ Г. Майринка>. Так это похоже на ненаписанную „Веронику“»; текст его неизвестен, равно как и остальные упоминаемые замыслы.
Морев Г. А. Советские отношения М. Кузмина (К построению литературной биографии) // НЛО. 1997. № 23. С. 78, 79. Единственный реальный документ, упомянутый в этой статье, свидетельствующий о связи Кузмина с литературным официозом, — приглашение на открытие Первой Ленинградской областной конференции советских писателей и мандат для участия в голосовании с правом решающего голоса (Там же. С. 82; приглашение Кузмин проигнорировал). Напомним, что подобные конференции и заседания должны были служить созданию иллюзии широкой писательской коалиции, что лишь отчасти было продолжено на самом писательском съезде, а в ближайшее после него время фактически оказалось дискредитированным. Несмотря на выраженные в дневнике тревоги, Кузмин был принят в Союз писателей среди первых ленинградцев.
Литературная газета. 1933. 17 мая. № 23.
