Как раз в это время состоялся кинофестиваль в Брюсселе. Впервые они не ссорились. Недоразумения остались в прошлом. Оказалось, что при всех различиях взглядов, манер, воспитания, поведения молодых людей объединяет не только влюбленность. Их роднила какая-то духовная близость, которая до конца жизни будет притягивать их друг к другу.
Съемки закончились, но Роми была счастлива, впервые она искренне любила и была любима. Франсуаза Саган, близкий друг Шнайдер и Делона, вспоминала: «Она испытала с Аленом такую любовь, которая дается не каждой девушке. Это была настоящая юная любовь. Ален был мужчиной ее жизни, и Роми отдала бы все на свете, чтобы быть его женой». Да и как можно было не влюбиться «императрице» в оживленного, яркого, остроумного «сына улицы». Роми пошла на открытый бунт: она не вернулась домой. «Это был настоящий побег. Я такая. Во всем иду до конца, расходую себя без остатка. Любить могу только всем сердцем… Я была счастлива — я не обманулась: чувство мое оказалось взаимным… Разлука была невыносима обоим. Теперь мы принадлежали только друг другу… Оба молодые, независимые…»
Любовь подарила Роми новый, полный свободы мир взамен расчетливого и рационального. Немецкая публика так и не простила ей бегства к «какому-то французику». «Мы любили ее, пока она оставалась Сисси, и возненавидели, когда она убежала в Париж с юношей по имени Ален Делон. Жаль, что она стала продажной девкой…»
Семья смирилась. Влюбленные поселились в крохотной квартирке Алена и были счастливы. Делон мужественно перенес «пытки» помолвкой, которая произошла в Лугано 22 марта 1959 г. Отчим Роми обставил это событие с буржуазной помпой: стрекот кинокамер, вспышки фотоаппаратов, ликование газет и телевидения. Ален откровенно грустил в этом балагане. Позже он с досадой вспоминал: «Роми принадлежит к тому слою общества, который я ненавижу больше всего на свете. Правда, нет в этом ее вины, но все равно она дитя этого общества. За пять лет я не смог искоренить в ней того, что внушалось ей все двадцать лет ее предыдущей жизни… В ней было две Роми. Одну из них я безумно любил. Вторую так же безумно ненавидел…»
Спустя годы Роми тоже критически оценила их союз: «Никто не в состоянии до конца преодолеть влияние своего круга. Ни Ален, ни я не оказались на это способны, поэтому наши отношения с самого начала были обречены. Но в ту пору мы еще об этом ничего не знали, или, вернее, не хотели знать… По крайней мере, я». Но это слова женщины, которая уговорила сама себя в необходимости расстаться с единственным любимым мужчиной.
Первое время их совместная жизнь была безоблачной. Правда, несколько тучек все время напоминало о возможном ненастье. Несмотря на то что каждый год Шнайдер снималась в трех фильмах, у французской публики она успеха не имела, тогда как Ален с каждой новой картиной становился все более знаменит. Роми понимала, что ей надо изменить свое артистическое амплуа, влиться в новаторскую, творческую атмосферу французского кино. Но «провинциалку» принимали только как спутницу восходящей звезды — Алена Делона. А еще Роми мечтала о замужестве, о настоящем семейном счастье. Помолвка же затянулась на пять лет.
Шнайдер поначалу смирилась, попыталась отказаться от привычек, связей, известности и славы. Женщина на время вытеснила актрису, пока ее не заметил Лукино Висконти. Он открыл Делона, а затем «занялся» Роми. Знаменитый режиссер создал из «маленькой симпатичной булочки» женщину, полную шарма, и актрису, «сдирающую с себя кожу». Законодатели французской моды Коко Шанель и куафер Александр превратили любимицу западногерманских бюргерш в новый образец женщины, соединив изящество и шик с обольстительностью и элегантностью. Теперь ее лицо поражало благородством пропорций и красотой, которую называли мерцающей, — чем больше зрители вглядывались в него, тем более притягательным оно казалось.
Великий Лука, как звали в кинематографических кругах Висконти, привлек Роми вначале на театральную сцену («Как жаль ее развратницей назвать»). Именно в этот период она почувствовала, что многие из окружения Алена заинтересованы в ее судьбе. В театральной игре Роми не хватало школы, но она полностью раскрылась как актриса в одной из новелл фильма «Боккаччо-70» — «Работа». Висконти подарил Франции новую звезду.
Теперь у Роми было все: любовь и работа. Правда, видеться они с Делоном стали реже, но уж такова актерская судьба. Она снималась в Италии, Англии, США. Роми тосковала по Алену, чувствовала, что разлука затягивается, становилась агрессивной, устраивала скандалы на съемочной площадке и ощущала себя «невыносимым маленьким монстром». Телефонные разговоры и короткие встречи не предвещали ничего дурного.
Последнее свидание «вечной невесты Алена Делона» и ненавидящего брачные узы «жениха» состоялось в Риме. Он был нежен и внимателен, она — беззаботно счастлива, а вернувшись в Голливуд, Роми обнаружила во всех американских газетах объявление о помолвке Алена и актрисы Натали Бартелеми. Делон прислал вслед трогательное пространное письмо с благодарностью за счастливые совместные годы и сожалениями по поводу необходимости расстаться: «Благоразумие заставляет меня сказать тебе „Adieu!“ Наш брак с самого начала был обречен. Из-за нашей профессии он не мог быть долгим. Возвращаю тебе свободу и навсегда оставляю тебе свое сердце!» В августе 1964 г. Ален женился, а 1 октября уже стал отцом…
После предательства Делона и пережитой трагедии Роми решила, что пора учиться жить «вне кино и сцены», и казалось, что ей это удалось. Она покинула Париж, окунулась с головой в работу. Снять тяжесть с души и творческое перенапряжение ей давно уже помогали лишний бокал вина, а иногда и таблетки. Вне павильона она оставалась безучастной и вялой, пока в апреле 1965 г. на роскошном приеме в новом ресторане отчима в Берлине не познакомилась с немецким актером и театральным режиссером Гарри Мейеном (настоящее имя Гарральд Гаубеншток). Она убедила себя, что «смогла бы прожить всю жизнь» с ним. «Годы, проведенные с Аленом, были дикими, безумными. С Гарри я наконец-то успокоилась. Девять месяцев я уже не снималась, но во мне нет того мучительного ощущения пустоты, которое обычно раньше возникало. Сейчас я даже могу представить, что когда-нибудь распрощаюсь с кино…»
Гарри был старше на 14 лет, он развелся с женой, и 15 июля 1966 г. они с Роми поженились. Она ждала ребенка, отказалась от всех съемок. 3 декабря 1966 г. родился сын Давид Кристофер. Роми, привыкшая к вниманию и заботе только о ней, тем не менее оказалась прекрасной матерью. Она была спокойна и счастлива.
Три года Шнайдер не появлялась в кинопавильонах, и три недели съемок («Отли») в Англии в разлуке с сыном и мужем были для нее настоящей мукой. Но только лишь Роми предложили роль во Франции в фильме «Бассейн» (1968 г.), да еще с Аленом Делоном, она забыла, что нашла «с Гарри спокойствие и уверенность», и уехала в Париж. Муж не возражал, полагая, что чувства к бывшему жениху остались в прошлом, а для жены «это хорошая реклама».
