Эллен
Эллен Хили работала секретарем в приемной в маленькой фирме в местечке под названием Вэпинг. Она была очень хороша собой, у нее были каштановые волосы до плеч и кроткий нрав. Обычно вся моя сообразительность вдруг куда-то улетучивалась, когда я пытался завязать разговор с девушками. Но только не в случае с Эллен, которая обладала поразительной способностью располагать к себе в разговоре и свободно болтать о чем-нибудь, при этом не напрягая своего собеседника. На какое-то мгновение я подумал, что она положила на меня глаз, потому что все наши с ней разговоры состояли целиком только из ее рассказов о прошлых или нынешних молодых людях. Несмотря на очевидное отсутствие у нее ко мне интереса, я в итоге набрался храбрости и спросил напрямую, не хотела бы она со мной встречаться. Я решился на такой шаг, поскольку мне было нечего терять, и даже не ожидал, что она примет мое предложение. Но она согласилась, и девять месяцев спустя мы с ней поженились.
Если вы думаете, что все то время, пока я за ней ухаживал, было каким-то знаковым в финансовом плане, то вы ошибаетесь. Даже в то время восьми фунтов в неделю было недостаточно, чтобы прокормить жену и ребенка. Но о детях не могло быть и речи, пока я не получу диплом. А пока мы жили на деньги, которые зарабатывала Эллен.
По условиям контракта, чтобы вступить в брак, мне требовалось получить разрешение партнера компании, который принял меня стажером и где я официально числился. Им был мистер Николсон, очень приятный человек, которого я считал несколько чудаковатым и старомодным. Ему, должно быть, было 45 лет. Вот какая перспектива ждала нас в будущем.
Я думал, что благословение мистера Николсона будет чистой формальностью, но, по своему обыкновению, он очень серьезно и ответственно отнесся к этому делу и поинтересовался у меня, что мы будем делать, если «бог подарит нам ребенка». Мне так и хотелось спросить у него тут же, слышал ли он что-нибудь о планировании семьи и контрацепции и что современные пары теперь могут об этом не волноваться. Я объяснил ему, что мы оба являемся здравомыслящими молодыми, но уже достаточно зрелыми людьми и полностью можем контролировать свои финансы и влечения.
Но на самом деле проблема была не в этом. Наше финансовое положение не было прочным, скорее, оно было шатким до такой степени, что я даже не имел возможности купить Эллен обручальное кольцо, считая это роскошью. Но когда все-таки понял, что ей действительно хочется его иметь, я сдался. У меня не было сбережений, поэтому пришлось ужать текущие расходы. Я перестал курить и ограничил свой рацион куском мясного пирога и чашкой чая из ларька. Когда мне удалось таким образом скопить 20 фунтов, я купил ей кольцо. Эллен была просто в восторге. Но у меня все внутри оборвалось, когда она показала его своей младшей сестре Морин. Та, не сводя глаз с кольца в течение нескольких секунд, презрительно заметила: «Его даже не видно!» Она имела в виду крошечный бриллиант, который слегка поблескивал в центре. Для меня 20 фунтов были приличными деньгами, но на такую сумму приобрести что-то более значительное было просто невозможно.
Меня очень задело, что мою жертву не оценили по достоинству, поэтому я вышел из комнаты, пошел в магазин и купил пачку сигарет. Морин тогда, конечно, была резковата в своей оценке моего подарка, но сердце у нее было очень доброе, потому что после женитьбы она приютила нас у себя в квартире в Вэпинге и два года мы жили у нее практически бесплатно.
Вэпинг был местом, где родилась Эллен. Он располагался в самом центре лондонских доков и пребывал в сильном упадке. Вокруг все напоминало о том, что когда-то давно здесь был преуспевающий порт. Сейчас же не осталось ничего, кроме заброшенных доков и складов, вокруг которых все поросло травой и сновали крысы. Пройдет еще не меньше 30 лет, прежде чем кому-то придет в голову мысль превратить эти пустыри в район, где будет развиваться промышленность и обеспеченные господа из Сити захотят построить здесь фешенебельные пентхаузы с видом на реку.
Я привык к своему родному Путни, окруженному общинными землями и прекрасным парком, и Вэпинг казался мне мрачным и наводящим уныние местом. Из-за того что территории старых доков были окружены высокими заграждениями и из них было мало выходов, возникало неприятное чувство отгороженности и изолированности от соседних районов. Там не ходили автобусы, и основным транспортом было метро. В то время мало кто мог позволить себе иметь личный автомобиль. Станция метро располагалась совсем рядом с Темзой, настолько близко, что по стенам капала вода. И хотя Эллен уверяла меня, что это всего лишь испарения, я так и не смог отделаться от мысли, что сквозь стены вот-вот прорвется вода.
Я никогда не забуду первый раз, когда я туда попал. Я вышел из вагона метро одетый как в рекламе стирального порошка «Персил» – на мне был отличный костюм и ослепительно белая рубашка. Я еще стоял на перроне, когда мимо с ревом пронесся поезд, превративший меня в обывателя, который никогда не пользовался модным моющим средством. Но это была только подготовка оптимистически настроенного приезжего к тому, что его ожидало дальше. Сразу за станцией начиналась главная улица, на которой располагались мрачные склады, грязно-коричневые блоки муниципальных квартир, паба и кафе. Таким был Вэпинг 1956 года.
Тем не менее в нем была одна важная особенность, которая сделала два года моего пребывания в нем более-менее сносными. Может, именно из-за его удаленности здесь было остро развито чувство общности, которое объединяло всех живущих за этими мрачными серыми стенами. Жители Вэпинга были крепкими людьми и умели постоять за себя, но вместе с тем они были необычайно общительны и дружелюбны.
Большинство из них – потомки ирландских иммигрантов, как католиков, так и протестантов. Сторонники и той, и другой религии организовывали ежегодные шествия, торжественно маршируя по улицам города. Эти манифестации обычно широко отмечались всеми местными жителями. У обычных граждан, принадлежащих к разным религиозным конфессиям, было гораздо меньше проблем в общении друг с другом, в отличие от представителей местных властей. Мать Эллен принадлежала к англиканской церкви, а отец – к римской католической. У них уже было шестеро детей, и отец оставался приверженцем католичества до тех пор, пока местный священник не спросил его, когда он намерен отказаться от женщины, с которой живет. Но вместо этого он предпочел отказаться от своей веры.
Вскоре после нашего переезда в Вэпинг мне нужно было сдать промежуточные экзамены по бухгалтерскому делу. Мне предстояло проучиться еще три года до выпускных экзаменов. Супружеская жизнь в сочетании с переменой мест помогала мне сконцентрироваться. В то время как мои друзья по вечерам кутили и развлекались, я сидел, уткнувшись в учебники и изучая ненавистные мне предметы. Нехватка денег заставляла меня грызть гранит науки, несмотря на все мое нежелание учиться; к тому же я знал, что вся эта ночная жизнь и постоянные гулянки оборачиваются депрессией и ни к чему хорошему не приводят.
