Стихотворение Сэлинджера «Ранняя осень в Центральном парке», написанное на этом курсе, начинается словами: «Противный моросящий дождь, ты приговариваешь листья». Элегическая струна была тронута рано.
Джон К. Анру: Сэлинджер поступил в класс короткого рассказа [весной 1939 года]. Занятия вел Уит Бёрнетт. Для Сэлинджера это было очень важным событием. Бёрнетт был не только профессором Колумбийского университета, но и редактором журнала Story.
Джей Нойгеборен: Журнал Story был основан в 1931 году в Вене Мартой Фоли, которая тогда была зарубежным корреспондентом, и ее мужем Уитом Бёрнеттом. За первые десять лет существования журнала они опубликовали самые первые произведения кружка замечательных писателей – Джона Чивера, Уильяма Сарояна, Эрскина Колдуэлла, Карсон Маккаллерс, Джин Стаффорд.
Бёрнетт и Фоли читали все присланные им рассказы. Как всегда говорила Марта, «я публикую рассказы, которые сочла лучшими», что было крайне соблазнительно для молодых авторов, присылавших свои произведения, и ободряло молодых писателей. Редакция журнала стала также местом постоянных писательских сборищ. Редакция была маленьким помещением в центре Манхэттена, но люди вроде Малкольма Лоури и Нельсона Алгрена заходили туда поболтать с Бёрнеттами и со всеми, кто переступал порог редакции. Мне кажется необычным то, что Марта Фоли и Уит могли выделить из тысяч рассказов молодых писателей те, в которых никто другой не смог бы ничего заметить. Эти авторы посылали свои произведения во многие журналы, но их сочинения, по большей части, отвергали. Журнал Story дал многим из этих людей первые публикации. Как объяснить исключительный успех Марты и Уита? Думаю, надо учитывать тот факт, что они действительно любили короткие рассказы. У них была очень простая цель: публиковать лучшие короткие рассказы, какие они могли найти. Именно это они и делали.
Уит Бёрнетт, преподававший Сэлинджеру писательское искусство в Колумбийском университете.
На том курсе в Колумбийском университете было много разных студентов: и восемнадцатилетние, и двадцатиоднолетние студенты, но были и люди за тридцать, сорок и пятьдесят, бизнесмены, желавшие научиться писать. В первом семестре на курсе Уита Бёрнетта Сэлинджер сидел на задних рядах и ничего не делал.
Уит Бёрнетт: Там был черноглазый, задумчивый молодой человек, который в течение одного семестра не делал заметок. Казалось, он даже не слушал того, что я говорил. Он смотрел в окно[79].
Дж. Д. Сэлинджер («Подношение Уиту Бёрнетту»):
Мистер Бёрнетт вел курс короткого рассказа очень просто и очень умно, никогда ничего никому не навязывая. Каковы бы ни были личные причины, заставлявшие его вести этот курс, он явно не имел ни малейшего намерения использовать произведения, короткие или длинные, в качестве подмоги своему продвижению в иерархии академических или ежеквартальных журналов. Он обычно запаздывал, что делает ему честь, и придумывал предлоги для того, чтобы улизнуть пораньше: у меня часто возникают сомнения относительно того, может ли, с человеческой точки зрения, какой-нибудь другой хороший и добросовестный преподаватель курса короткого рассказа сделать в этом отношении больше, чем мистер Бёрнетт. Кроме того, что делал для этого мистер Бёрнетт. У меня есть кое-какие соображения относительно того, как и почему он это делал, но, по-видимому, существенно важно сказать лишь то, что у него была страсть к хорошим, сильным коротким рассказам, и эта страсть легко и непринужденно господствовала в аудитории. Нам было ясно, что он любит, когда ему в руки попадает чей-нибудь отличный рассказ… У него не было особых любимцев и не было модных предрассудков. Несомненно, он был поглощен тем, что, как бы скверно это ни звучало (а это почти наверняка звучит скверно), было служением Короткому Рассказу[80].
Джон К. Анру: Поначалу Сэлинджер в классе короткого рассказа ничем особенным не выдавался, и, пока Бёрнетт говорил, не проявлял особого интереса или восторга.
Уит Бёрнетт: Он был молчаливым парнем. Почти никогда не задавал вопросов. Никогда не комментировал. Я думал, что он – пустое место[81].
Дэвид Шилдс: Брак Бёрнетта с Мартой Фоли закончится в 1941 году, и она покинет журнал. Студентка курса Бёрнетта Холли Эббетт, на которой женится Бёрнетт и которая будет вместе с ним работать над журналом и различными антологиями, описывала Сэлинджера как «мрачного, очаровательного молодого человека с почти египетской осторожностью».
Джей Нойгеборен: Сэлинджер даже принес Бёрнетту извинения за свою лень и эмоциональную отрешенность во время первого семестра. Он сказал, что из-за психологических проблем был заторможен.
Джон К. Анру: Следующей осенью Сэлинджер снова появился, чтобы прослушать курс снова.
Джей Нойгеборен: Во втором семестре все было, в общем, как и в первом.
Пол Александер: 6 сентября 1940 года Сэлинджер сказал Уиту Бёрнетту, что решил использовать вместо имени Джером инициалы «Дж. Д.» из опасения того, что читатели спутают его с писателем Джеромом Фейтом Болдуином. В середине сентября Сэлинджер послал в Story рассказ «Выжившие», но Бёрнетт отклонил этот рассказ.
Шейн Салерно: Бёрнетт читал классу рассказ Уильяма Фолкнера «Когда наступает ночь».
Дж. Д. Сэлинджер («Подношение Уиту Бёрнетту»):
Как-то вечером во время занятий мистер Бёрнетт почувствовал, что у него есть желание почитать вслух «Когда наступает ночь» Фолкнера, и он сразу же осуществил свое желание и прочитал этот рассказ… Почти любой человек, наугад выдернутый из переполненного вагона метро, устроил бы из чтения более драматичное или «лучшее» представление. Но мистер Бёрнетт представления не устроил, и в этом-то и было дело. Мистер Бёрнетт весьма сознательно воздержался от представления. Он воздерживался от художественного чтения. Он, казалось, превратился в настольную лампу, а его голос просто читал печатный текст. В общем, он предоставил слушателям самим понимать, как говорят персонажи, и что они говорят. Слушатели получили рассказ Фолкнера из первых рук, безо всякого посредника[82].
Джей Нойгеборен: К концу второго семестра Бёрнетт заметил, что его молчаливый студент заинтересовался предметом, включился в процесс и был воодушевлен.
