— Да Вы что, это же сложнейшие роли, а я вообще не драматическая артистка — я пришла из «Мюзик-холла»! — кричала она.
В самом деле, Люба на сцену пришла практически из самодеятельности и рассказывала всем с иронией про своего папу, который говорил ей:
— Любка, я тут посмотрел — ты танцуешь, поешь… А когда ж ты работаешь?
Но она поступила в ГИТИС. Именно Иосиф заставил ее пойти на курс к Табакову. Сразу, еще студенткой первого курса, Люба начала сниматься в кино, и они с Иосифом почти на десять лет потеряли друг друга. И только в 1989 году встретились вновь.
К Иосифу тогда пришел ушедший из Театра Васильева Альберт Филозов и сказал:
— Новые настают времена. Можно сделать спектакль и играть его.
Они с Филозовым стали думать, как сыграть пьесу «Пришел мужчина к женщине», и решили, что нужно позвать Любу. Репетировали этот спектакль в «Современнике», в маленькой комнатке. На костюмы денег не было. Они пришли к Любе домой, и она открыла шкаф:
— Ну, какой вы видите эту женщину? Скажите, какое платье надеть, — сказала она.
На спектакль она принесла свою одежду, ночные рубашки, массу реквизита. Во второй спектакль «А чой-то ты во фраке?» третьим они пригласили Алексея Петренко. Эти два спектакля стали шлягерами. Они поехали с ними в Израиль. Первая израильская гастроль, 1991 год, на улицах Тель-Авива перетяжки на русском языке, и на них — тоже впервые — русские артисты названы звездами. «Звезды русской сцены». С этих пор все себя начали звездами объявлять. Но Любу, Филозова и Петренко так называли по праву. Это была их первая антреприза, из которой потом вырос театр «Школа современной пьесы».
На одну из репетиций Любе принесли пуанты. Как тогда заблестели ее глаза! Она ведь с самого детства мечтала стать классической балериной. И это был не просто детский восторг, а восторг человека, получившего самое желанное. Она их почти целовала! Немедленно надела и вышла в них! А пела она… Не пародировала никого, а только чуть иронизировала в свой адрес. Когда она выходила на поклон в спектакле «А чой-то ты во фраке?», это был поклон, в котором артистка извинялась, что она не из Большого театра. Ну пусть она и крутила не тридцать два, а шестнадцать фуэте, но она крутила их так, что зал ревел.
Однажды Иосиф давал спектакль, в котором играла Люба, в Бонне. И немцы были в таком восторге от Любы, что некоторые из них, узнав, что Люба ехала в Люксембург на фестиваль, отправились за ней. Ехала Люба в автобусе, а за ним рулил влюбленный немец, рядом — еще двое поклонников с цветами. И махали ей. Артисты подходили к заднему стеклу:
— Люба, твои? — посмеиваясь, спрашивали они.
А Люба посылала им воздушные поцелуи. Приехали на спектакль, подарили цветы и уехали обратно в свою Германию.
В Израиле Люба с труппой жили на побережье, к Любе пришел человек и говорит:
— Что для вас сделать? Я офицер израильской армии.
— А прокатите меня на вертолете! Можете? — ответила ему Люба.
И он прилетел за ней на вертолете, чтобы покатать над побережьем. Она была отчаянная, рисковая, резкая. Она была артистка! Могла спеть на гастролях тяжелейший спектакль, а потом труппу звали в гости — их угощали в тбилисских мастерских — и она снова пела… До утра.
Кинематографическая обстановка у Любы изменилась в девяностых годах. Именно тогда Люба сыграла в таких известных фильмах, как «Бабник», «Ширли-Мырли», «Интердевочка». После них Люба приобрела популярность и известность. Она покоряла своего зрителя тем, что могла быть роковой женщиной, но подавала это с иронией, ведь в душе Люба была настоящей клоунессой. Она никогда не боялась посмеяться над собой, и это, безусловно, подкупало всех зрителей. Больше всего она снималась в комедиях, хотя, на самом деле, являлась очень талантливой драматической актрисой. Но, несмотря ни на что, женщина никогда не роптала на судьбу. Она искренне любила своих персонажей и вкладывала в них всю свою жизненную энергию. Правда, сама Люба относилась к своей популярности с юмором.
Аэропорт Домодедово доперестроечного периода. Дамская комната. Людно. Экономными конструкторами с хорошим чувством юмора кабинки были оборудованы таким образом, что головы и ноги были выставлены на всеобщее обозрение, пока клиент стоит. Потом голова исчезает. Потом… Когда Любина голова показалась над экономной конструкцией, ее глазам предстала диковатая картинка: многочисленные людские ручейки объединились в один мощный поток, стремящийся в одну-единственную кабинку. В руках у потока белели многочисленные обрывки туалетной бумаги: ее благодарные поклонницы выстроились в очередь за автографами. В этот момент Люба ощутила себя на пике славы.
Любина популярность взлетела до небес в начале девяностых годов. Этому существенно поспособствовали ее роли в известных картинах Анатолия Эйрамджана: «Моя морячка», «Бабник», «Новый Одеон», а чуть позже — «Импотент». Хотя не все эти картины были высокого уровня, многим зрителям в то время они нравились. Из картин других режиссеров стоит отметить, прежде всего, роль супруги посла в комедии Владимира Меньшова «Ширли-мырли».
Меньшов просил ее сыграть в «Ширли-мырли» один из главных женских персонажей. Но Люба отказалась. Потом эту роль исполнила Инна Чурикова, а Люба блестяще сыграла жену посла. Владимир восхищался Любой, но при этом считал ее непростым, не слишком уживчивым человеком. Но это объяснялось не плохим характером, а просто она была удивительно принципиальной и всегда прекрасно чувствовала именно свои роли. По его мнению, наиболее ярко комедийный талант актрисы реализовался на драматической сцене. Он с замиранием сердца смотрел ее спектакли в театрах «Эрмитаж» и «Школа современной пьесы», театр абсурда был ей невероятно близок. Жена Владимира Меньшова, актриса Вера Алентова, работала с Любой в нескольких антрепризных постановках и также, как и муж, всегда восхищалась ее талантом.
Кино вообще использовало в основном комедийный талант молодой актрисы. Во многих картинах Люба исполняла роли роковых женщин с легким налетом иронии. Именно в этих ролях проявлялась ее уникальная особенность — прекрасные внешние данные «женщины-вамп» в сочетании с талантом настоящей клоунессы.
В девяностые годы — период развала кинематографа, когда количество фильмов во много раз превышало их качество — Люба снималась как никогда много. Люба была вынуждена принимать все предложения в кино, потому что ей было необходимо поднимать двоих детей, помогать пожилым родителям в Омске. После того, как Люба вышла замуж за художника Сергея Цигаля, ее жизнь легче не стала. Она думала, что актерская профессия самая унизительная и зависимая. Но как живут художники, она даже не подозревала!
