— Впрочем, — добавил он, — у меня есть вакансия на экзамен в Военно-морскую академию США. Интересует?
До сих пор Честер даже не слышал об Аннаполисе, но подавил разочарование и согласился, твердо решив ухватиться за любую возможность получить образование. Ради подготовки к вступительным экзаменам он сдвинул время подъёма на три часа утра и занимался до половины шестого. В это время начиналась первая смена его обязанностей в отеле — подмести, разжечь огонь в печах, принести дров и разбудить тех, кому предстояло рано вставать. После быстрого завтрака он отправлялся в школу.
Дядя Вилли, прирожденный пессимист, не сомневался, что Честеру никогда не сдать экзамены. Во-первых, ему станет не хватать последнего года в средней школе, когда проходят геометрию и другие предметы, по которым его станут экзаменовать. Тем не менее дядя Вилли долго и упорно работал, дабы помочь своему пасынку заполнить бреши в образовании. К его чести следует отметить, что Вилли никогда не делал никакой разницы между Честером и собственными детьми. И Честеру он помогал столь же неустанно, как позднее помогал своему сыну Отто пойти по стопам Честера и тоже начать карьеру моряка.
Когда о надеждах и ожиданиях юного Нимица стало известно в Кервилле, то всеобщая помощь ему стала чем-то вроде общественного проекта. Учительница Сьюзен Мур натаскивала Честера по алгебре, геометрии, истории, географии и грамматике. А директор средней школы Джон Грейвз Толанд выкраивал время, чтобы обучать его математике.
Имея такую помощь и приложив к ней природный ум, Честер одолел всех соперников на местных экзаменах в Морскую академию, состоявшихся в апреле 1901 года. В июле он обошел всех друзей и родственников в Кервилле и Фридрихсбурге и попрощался с ними, а затем, сопровождаемый конгрессменом Слейдоном, отправился поездом в Аннаполис. Там он на два месяца поступил в подготовительную школу Верница для дальнейшей подготовки к национальным экзаменам, намеченным на конец августа. Эти экзамены он сдал без труда.
7 сентября 1901 года Честер У. Нимиц принял присягу и стал кадетом Военно-морской академии. Ему удалось вырваться за пределы захолустья, где он прожил все детство. И он подтвердил свою верность Соединенным Штатам Америки, этой фантастической стране, которая выкорчевала его из холмов Техаса, чтобы бесплатно обучить, открыть перед ним путь к почетной карьере и одарить шансом на блестящее будущее.
Тридцатого декабря 1941 года, за день до того как адмирал Нимиц стал командующим Тихоокеанским флотом, адмирал Эрнест Джозеф Кинг принял на себя обязанности главнокомандующего ВМС США и стал непосредственным начальником Нимица.
За годы службы Кинг приобрел репутацию человека яркого, но жесткого, если не сказать грубого. Все считали его холодным, надменным и лишенным чувства юмора. Ладислав Фараго, служивший под командованием Кинга, в своей книге «Десятый флот» так описывает нового главнокомандующего: «Рослый, сухопарый и подтянутый, с высоким черепом, пронзительным взглядом, орлиным носом и крепкой челюстью, он чем-то напоминал Дон-Кихота на гравюре Хогарта, однако был начисто лишен причудливых фантазий старого рыцаря. То был реалист до мозга костей с высокомерием гения… Угрюмый начальник, беспощадный к себе в той же степени, как и к остальным. Он редко улыбался и не имел ни времени, ни желания предаваться эфемерным удовольствиям. Он внушал уважение — не любовь, но Кинг и желал именно этого».
Описание, разумеется, стереотипное, и Фараго охотно это признает. Кинг мог обратить относительно благосклонное внимание на подчиненного, который его устраивал, и в ответ получить нечто вроде привязанности. С другой стороны, он совершенно не терпел тупости, неэффективности и лени. Ненавидел лживость и претенциозность, презирал подхалимов и не выносил гамлетовской нерешительности. Он мог быть абсолютно безжалостным. Однажды он назначил на адмиральскую должность коммандера, сместив с нее адмирала, который, по мнению Кинга, «не тянул», — причем адмиралу было приказано покинуть здание Департамента ВМС в тот же день до 17 часов.
Кинг отверг свой сокращенный титул ГКФ, которым пользовались его предшественники, потому что после Перл-Харбора он звучал как насмешка. Он заменил его на ГК (главнокомандующий). По сути, должность ГК, изобретенная президентом Рузвельтом и госсекретарем Ноксом в начальные дни войны, подразумевала совершенно иной круг обязанностей по сравнению с должностью прежнего ГКФ, которую верховные флотские командиры по очереди занимали в мирное время. Кинг, став главнокомандующим всего американского флота, отчитывался напрямую перед президентом.
Поскольку адмирал Кинг начал без промедления применять всю предоставленную ему полноту власти, вскоре выяснилось, что адмиралу Старку, начальнику морских операций, почти нечего делать. Президент Рузвельт решил эту проблему просто и решительно. Он сделал Кинга и ГК, и КМО, а Старка отправил в Лондон на должность главнокомандующего морскими силами США в Европе.
Кинг, возглавляя флот, был еще и членом Комитета начальников штабов, включающего также генерала Джорджа Маршалла — начальника штаба армии, генерала Генри Арнольда — командующего армейскими ВВС, а позднее и адмирала Уильяма Лихи — начальника штаба при президенте. Американский Комитет начальников штабов и британский Имперский комитет начальников штабов, работая вместе, образовывали Объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) — верховный орган управления военными операциями союзников. Почти весь контроль над Тихоокеанским театром военных действий ОКНШ делегировал КНШ, а тот в своих функциях во многом опирался на советы адмирала Кинга.
На практике сложилось так, что стратегия боевых действий на Тихом океане во многом разрабатывалась адмиралами Кингом и Нимицем. Из-за этого между ними выработалось теснейшее сотрудничество, хотя большую часть времени они находились очень далеко друг от друга географически. Адмиралы вели постоянный диалог в форме радиограмм (зачастую — по несколько раз в день), писем, обмена представителями и периодических встреч — обычно в федеральном здании в Сан-Франциско. Кинг прилетал туда из Вашингтона, а Нимиц — из своего тихоокеанского штаба. Хотя тон адмирала Кинга в общении с Нимицем был временами резковат, что вполне соответствовало его натуре, было ясно, что оба командующих весьма уважают друг друга. В конце войны Кинг рекомендовал назначить Нимица своим преемником на посту командующего морскими операциями.
Хотя стили работы адмиралов резко отличались, у Нимица и Кинга общего имелось больше, чем различий. Ключевыми качествами их характеров были простота и прямота. Оба были преданы своей стране и флоту, хотя взгляды Кинга в большей степени оставались ведомственными, узкофлотскими. Оба обладали цельным и острым умом, оба были прирожденными стратегами и организаторами, гениально умеющими добираться до сути и упрощать проблему, и оба мгновенно замечали бессмысленные сложности и напрасную суету. Их главное различие заключалась в отношении к людям. Кинг почти не имел характерного для Нимица умения понимать других и сочувствовать им. Один офицер, служивший с Кингом во время войны, сказал: «У каждого великого человека есть свой недостаток, и его недостатком были подчиненные». Кинг затевал длинные комбинации, чтобы заполучить под свое командование людей нужного ему сорта и избавиться от нежелательных. Результат не всегда шел на пользу делу. Можно привести несколько примеров, как он назначил не тех людей не на те должности и не по тем причинам.
