«17 марта 1921 г.
Два часа ночи.
Полк перешел в наступление по льду, выдерживая направление от Мартышкино обходом с восточной стороны на Петроградские ворота. Полк наступает, несмотря на сильный, хотя и беспорядочный, огонь противника.
Настроение красноармейцев бодрое.
В полутора верстах от Кронштадта встретили бежавших назад бойцов из соседней дивизии. Полк не дрогнул, продолжая двигаться вперед.
7 часов 25 минут.
Через Петроградские ворота полк прорвался на восточную окраину Кронштадта». [54]
Теперь под ногами была земля.
Третий батальон дрался с яростным порывом, и, когда совсем рассвело, бойцы воочию увидели агонию мятежников.
Еще на южной стороне огрызался редкими залпами форт «Тотлебен», кое-где вспыхивали уличные схватки, но уже смолкли корабельные орудия, и безоружными толпами повалили мятежники в плен, когда узнали, что «вольный» ревком, прихватив барона Вилькена, драпает по льду к берегам Финляндии.
К вечеру третий батальон очищал подвалы и чердаки домов от спрятавшихся там мятежников. Ужинали красноармейцы в огромном зале какого-то адмиральского особняка. Опять заговорили о мятежниках, и питерец настойчиво убеждал бойцов не путать славных моряков Кронштадта, героев Октября, с горлопанами из «вольного» ревкома и с одураченными молодыми матросами. А красноармейцы, слушая питерца, дивились его неистощимой энергии и отчаянной храбрости. И на льду, и в горячих уличных схватках был он всегда впереди. Только сейчас не торопился к столу. Сначала почистил винтовку, потом посушил портянки, шинель.
Прибежал запыхавшийся связной из штаба дивизии и еще в дверях закричал:
- Есть здесь такой - Баранов?
- Есть.
- Из делегатов?
- Он самый.
- Разыскал! - несказанно обрадовался связной и тут же выпалил скороговоркой: - В Москву вызывают… Вот… - Он вытащил из полевой сумки бумагу. - Москва звонила Петрограду, оттуда в штаб армии, потом к нам… Разыскал я тебя!
И связной прочел телеграмму, как торжественный приказ:
- «Петроград. Комитету обороны. Если только есть малейшая возможность, настоятельно просим отправить немедленно в Москву Ворошилова, Баранова, Затонского. Просим известить о времени выезда. Ленин. Фрунзе».
Все с удивлением повернулись к питерцу: уж не ошибка ли?
Баранов смутился. Он быстро натянул сапоги, встал и тут же рассеял сомнение: [55]
- Меня касается… Нуте-с, дорогие товарищи, пора прощаться.
- Нет, постой! Толком объясни, кто ты такой есть? - решительно потребовали красноармейцы.
От ответа не уйти, а сказать надо коротко - телеграмма торопит.
- Кто я такой? Здесь, с вами, - солдат, боец Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Теперь уезжаю и стану, кем был до боев в Кронштадте, - начальником Политического управления войск Украины и Крыма. Фрунзе командует теми войсками, и потому он вместе с Лениным телеграмму подписал. Ждут меня новые дела. А вам спасибо за службу, за дружбу.
Баранов перекинул через левое плечо вещевой мешок, взял на ремень винтовку и козырнул бойцам.
Те, точно по команде, встали по стойке «смирно».
* * *
Подвиг рядового третьего батальона 238-го Брянского полка Петра Баранова был отмечен орденом Красного Знамени.
В приказе Реввоенсовета Республики за номером 23 сказано, почему П. И. Баранов удостоен такой награды: «Участвуя в штурме фортов и Кронштадтской крепости, личной храбростью и примером вдохновлял красных бойцов, чем способствовал окончательному очищению Кронштадта от контрреволюционных банд».
От первого до последнего сражения за власть Советов Баранов оставался верным приказу Реввоенсовета, который гласил: «Солдат-коммунист имеет такие же права, как и всякий другой солдат, ни на волос больше; он имеет только несравненно больше обязанностей».
Отгремели бои.
Кузнецы и пахари в солдатских шинелях истосковались по семьям, по работе. А на границах молодого социалистического государства было неспокойно, временами очень тревожно. Блокады чередовались с диверсиями, ноты с ультиматумами.
В первые мирные годы Советское правительство могло выделить очень мало средств на содержание войск, и по своей численности они едва достигали одной трети царской армии довоенного времени. Скромной была форма [56] одежды бойцов и командиров Красной Армии. Полководцы, обратившие в бегство хваленых генералов и адмиралов, выглядели по-солдатски просто. От рядовых бойцов их отличали малоприметные красные металлические ромбики на петлицах. Как на войне, так и в мирные дни они имели равные со всеми права и несравненно больше обязанностей.
Стареют, покидают строй ветераны, и уже мало осталось людей, близко знавших Баранова. Ему было тридцать лет, когда он пришел в авиацию. Ровно десять лет стоял он у руководства воздушным флотом, и в эти годы вырастали первые крылья Советов, удивившие мир.
Давно ли это было? По хронике событий, составляющих историю советской авиации, можно восстановить и «дела давно минувших дней». Эта хроника не канет в Лету. Пока не поздно, надо собирать крупицы воспоминаний живых свидетелей. Пока не поздно!… Розысками архивных материалов, частично использованных в этой книге, занимался А. С. Черняков. Щедро делились своими воспоминаниями о Баранове его бывшие сослуживцы Ф. И. Жаров, Е. К. Стоман. Никому из них увидеть эту книгу не придется - они умерли в 1964 году.
Начиная вторую часть повествования, автор предоставляет слово ветеранам.
Старикам они так знакомы,
Жизнь прожившие легендарно,
Члены ЦИКа и Совнаркома,
Дипкурьеры и командармы{5}. [57]
Часть вторая. В муках и радостях
Что хранит память
1
Маршал авиации Федор Алексеевич Астахов раскрыл 51-й том Большой Советской Энциклопедии:
- Буква Б… Баранов Петр Ионович… Я так и предполагал, что мы ровесники.
Когда Петр Баранов увидел над Коломяжским ипподромом первые самолеты, Федор Астахов уже был зачислен в десятую воздухоплавательную роту, что стояла в Бердичеве. Петр Баранов ушел в революционное подполье, а рядового Федора Астахова «вознесли к небесам» - служил он в первую мировую войну мотористом на дирижабле, потом попал в Качинскую школу летчиков, сменял «мораны» на «фарманы», на «сопвичах» летал, сражался в авиации за власть Советов, не порвал с воздушным флотом в дни мира и не мог, конечно, Астахов не встречаться с Барановым. А из встреч, как известно, самой памятной бывает первая.
