После смерти Сталина в самиздатовской советской литературе к этой точке зрения примкнула б льшая часть советских публицистов, а прежде всех — А. И. Солженицын.
Вторая точка зрения была обоснована в трудах Л. Д. Троцкого. Эта точка зрения имеет большое количество последователей из числа политиков, историков, экономистов Запада и Советского Союза, появившихся после смерти Сталина. Эта группа считает, что сталинизм — это большевизм, переродившийся в бюрократическую олигархию.
Третью точку зрения обосновывает С. Коэн, американский историк, чья книга посвящена доказательству того, что в 1920-е годы внутри компартии Советского Союза была сильная группировка, возглавляемая Н. И. Бухариным, которая, по его мнению, представляла альтернативу сталинизму. Он пишет:
«Бухарин, хотя и был политиком со многими недостатками, сделался ведущим выразителем определенных идей — принципов и практики НЭПа, которые были одновременно и барьером против сталинизма, и альтернативой ему. Они находили широкий отклик в партии и в стране как до, так и после поражения Бухарина. И ничто не доказывает, что они были «абсолютной невозможностью», они были насильственно подставлены и уничтожены вместе с НЭПом». (С. Коэн «Бухарин», стр. XIII, 1980 г.)
Из книги Коэна не ясно, что он понимает под сталинизмом? Под сталинизмом Коэн, по-видимому, понимает тот общественно-политический строй, который в настоящее время существует в Советском Союзе, и который образовался в стране в результате победы Сталина над своими противниками. Против идеи бухаринской альтернативы сталинизму С. Коэна выступал Карр в «Таймс литерари Соплмент», который писал:
«Более фантастическое утверждение трудно придумать. Троцкого нередко подводил темперамент, и он допускал серьезные ошибки в суждениях. Его недостатки как политического лидера были так же существенны, как недостатки Бухарина, хотя они и были совершенно другого рода. Но в одном пункте его значение и роль остаются неуязвимыми ни для каких сомнений. С того момента, как Сталин начал свое восхождение к власти, и до того момента, как Троцкий был убит в Мексике 15 лет спустя, одна тема, одна страсть преобладала во всем, что Троцкий делал или писал. Он был главным противником Сталина и всего, что тот насаждал». (Коэн, стр. XII)
Отвечая Карру на его критику, Коэн писал:
«Миф о программной альтернативе Троцкого прожил многие годы в силу разных обстоятельств — героическая карьера Троцкого-революционера, его последующая судьба изгнанника, его литературные способности, его уменье приобрести энергичных сторонников за границей, демонический облик самого Сталина…
Троцкий достиг очень многого как вождь и революционер, но он так и не сумел разработать ясную и последовательную политику для индустриализации и построения социализма в Советской России…» (там же, стр. XIII)
Для того чтобы ответить на вопрос: кто из вождей компартии СССР в 1920-е годы представлял программную альтернативу сталинизму, мне думается, следует рассмотреть вопрос о том, не является ли сам сталинизм альтернативной программой большевизму? Этот вопрос я старался рассмотреть в этой работе.
В главах предыдущей книги «Воспоминания» и во второй книге «Взгляды (История эволюции советского строя после смерти В. И. Ленина)» я подтвердил многочисленными документами и материалами из истории компартии СССР, что все 1920-е годы шла внутрипартийная борьба между большевизмом, который после смерти Ленина представлял Троцкий, и сталинизмом, который представляли Сталин и Бухарин, сползавшие с программы революционного большевизма на путь строительства национального государства. Как я показал в этой книге, Л. Д. Троцкий все годы своей борьбы после болезни Ленина и до самой своей смерти, защищал программу, под знаменем которой был совершен Октябрьский переворот, и которую до 1923 года защищали все бывшие при Ленине члены Политбюро: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков, Томский и Сталин — программу мировой революции.
Альтернатива этому пути была разработана Сталиным и Бухариным в 1924 году и получила название теории строительства социализма в одной отдельно взятой стране.
Утверждение Коэна, что Троцкий оказался не способен разработать программу строительства социализма в России — неверно.
Основная программа была разработана и утверждена на VIII съезде партии, и она состояла в развитии международного социализма, а не НЭПа. Троцкий до конца своей жизни придерживался этой программы.
Суть состоит в том, что после смерти Ленина Сталин и Бухарин отошли от этой программы и разработали свою альтернативу, то есть перешли на платформу строительства социализма в одной отдельно взятой стране. Таковы непреложные факты.
Мои книги «Воспоминания» и «Взгляды (История эволюции советского строя после смерти В. И. Ленина)» посвящены поиску ответов на эти вопросы.
Вытекает ли из всего изложенного, что я и теперь считаю, что можно еще и сегодня отстранить от власти бюрократическую клику и вернуться на старый большевистский путь?
Нет, я так не считаю. Я считаю, что так называемый социализм переживает чудовищный кризис. Но чудовищный кризис переживает также и современный капитализм, с его коррупцией, преступностью, оболваниванием народов массовой культурой, с его демократией, которая, несомненно, лучше тоталитаризма, но безмерно далека от народовластия из-за манипуляций общественным мнением с помощью денег, с его экономическими проблемами — культивированием потребительства, милитаризацией экономики и т. д. и т. п.
Да, я думаю, что единственный для людей нашей планеты выход из чудовищных кризисов — это путь социализма.
Вопрос же о том, какими путями могут пойти страны, партии и люди по пути построения подлинно гуманистического общества, вопрос особый, и на него я не берусь дать однозначный ответ.
Что для меня является совершенно бесспорным и доказанным на опыте социалистического строительства в СССР и в других социалистических странах, так это то, что путь к социализму через централизованное бюрократическое государство — заказан.
По Марксу, при коммунизме государство постепенно отомрет, так как отпадет необходимость в подавлении одними классами других. В советском «социализме» государство достигло ранее не известной в истории степени тоталитаризма: деспотического вмешательства не только в экономику, но и в политику, идеологию, культуру, средства информации и даже частную жизнь людей. И это социализм? Жесткая и жестокая бюрократическая система не может так называться. Социалистическое производство должно идти путем самоуправления. Это, в частности, было в программе, принятой VIII съездом партии:
