Алеша ездил с ней, после деловой части они путешествовали, объезжали интересные места и в этих странах.
И однажды, совсем неожиданно, Лиле пришло приглашение прочесть лекцию в Китайском университете города Гонконга.
— Алешка, меня в Китай приглашают. Поедем?
— В Китай? Конечно, поедем!
Это была не только честь, но и возможность увидеть таинственную страну. Лиля написала, что приедет вместе с мужем. Они купили туристическую поездку на три недели и закончили тур в Гонконге. Китай потряс их: повсюду шло интенсивное строительство, широкие автотрассы, большие аэропорты, прекрасные отели, вся обслуга говорит на английском. Вместо трущоб Шанхая перед ними стоял прекрасный новый город с красавцами — небоскребами.
— Как это все отличается от России, Москвы! — говорила Лиля. — Ведь там до сих пор не строят почти ничего нового, а старое разрушается на глазах… Китай, недавно такой бедный, теперь обгоняет Россию. Как это произошло?
— Потому что они получают помощь от Америки. Экономика страны строится на притоке средств и помощи. Посмотри на новый Китай — он все больше похож на Америку. Но развитие страны во многом зависит и от национального характера народа. Китайцы не боятся иностранцев, к тому же они всегда были упорными и трудолюбивыми.
У китайцев есть поговорка: Китай имеет два крыла, одно крыло — это Шанхай, другое — Гонконг. Это город парадоксов, уникальная западная жемчужина Востока. С момента прилета их поразил Гонконгский аэропорт, самый большой, красивый и удобный в мире. Побывать в Гонконге — это увидеть редкостное сочетание: здесь Восток встречается с Западом. На небольшом участке скалистой земли и на древних культурных устоях Востока, в удушливо жарком и влажном климате каким-то чудом вырос самый современный город мира с населением в семь миллионов — самым плотным в мире. Тут же, в одном из районов города, на воде расположилась плавучая деревня Абердин — десятки тысяч лодок — джонок, на которых люди рождались, жили и умирали. А невдалеке уже строили для них 20–30–этажные дома. Это был последний год столетнего владычества Британии — по контракту весь город должен был перейти обратно Китаю[141].
За ними приехал на машине молодой доктор китаец Кин Baa Нг, чтобы везти в госпиталь на лекцию. Он отрекомендовался по — английски:
— Зовите меня просто Бобби, это мое английское имя.
Веселый и разговорчивый Бобби по дороге расспрашивал Алешу:
— Вы поэт? Для нас большая честь принимать русского доктора и русского поэта. Мы высоко чтим поэтическое искусство.
Алеша поблагодарил и спросил его:
— Что вы будете делать, когда Гонконг перейдет к Китаю?
— У меня британский паспорт. Если жизнь станет хуже, уеду в Канаду или в Австралию.
Лиля с Алешей поразились первоклассному оснащению госпиталя — даже современнее, чем у них в Нью — Йорке. На лекцию собралось больше ста докторов и студентов, по — английски все говорили лучше, чем Лиля. Это смущало ее, и она волновалась.
Профессор Лью представил их аудитории:
— Для нас высокая честь принимать американского хирурга профессора Берг и русского поэта Алексея Гинзбурга. Наш народ любит поэзию и высоко ценит поэтов. Драконы Гонконга охраняют поэтов, они считают поэтов избранными людьми.
Лекция Лили прошла с успехом. Ее попросили проконсультировать нескольких тяжелых больных, она стала давать советы. Профессор Лью преподнес ей диплом и блюдо с изображением университета и пригласил их в изысканный ресторан «Жокей — клуб». Обстановка там была по — восточному роскошная. Вышколенные официанты в белых смокингах стояли навытяжку.
— Вы китайскую кухню любите? — спросил Лью.
— О да, мы очень любим китайскую еду.
— Суп из змей есть будете?
— Из змей?..
— Да, это особый сезонный деликатес.
Предложение было довольно неожиданное, но они постарались не подать вида.
— Будем, — нерешительно подтвердили оба.
Суп привезли в серебряной супнице, на крышке — серебряная же кобра раздувает свой капюшон. Цвет супа обычный, вроде куриного, в нем плавают отдельные мясные волокна — змеиные? Его разлили в небольшие китайские чашки, и Лиля с Алешей осторожно зачерпнули содержимое. Лью и его ассистенты, улыбаясь, наблюдали за ними:
— Ну как, вам нравится?
— Да, довольно вкусно, похож на куриный. А где берут змей для супа и какие это змеи?
— Для этого у нас имеется специальный змеиный питомник. В суп полагается класть змей трех видов, одна должна быть ядовитая. Но в суп подкладывают и куриное мясо.
— А супа из драконов Гонконга у вас не делают?
— Мы бы хотели попробовать, но священники считают, что драконы могут рассердиться и натворить бед. У нас в это серьезно верят — ведь это Гонконг.
Они только вернулись из Китая, как Лиле позвонил старый друг китаец Ли. Они давно не виделись, но Лиля знала, что он сдал врачебный экзамен с первого захода и теперь проходил хирургическую резидентуру.
— Ли, дорогой, как ты живешь?
— Лиля, наконец ко мне приехали жена с сыном! — радостно выпалил он.
— О, поздравляю! Как я рада за тебя и за них!
— Пасиба. Мы приглашаем вас праздновать с нами вместе китайский Новый год.
— Обязательно придем и отпразднуем. А мы с Алешей только недавно вернулись из поездки в Китай. Мы там увидели столько интересного!
— Расскажешь, когда придешь. С нами будут друзья из Китая, как раз поговорите с ними.
С апреля 1989 года в крупных городах Китая шли демонстрации протеста студентов и молодежи. 3–4 июня полмиллиона молодых людей собрались на центральной площади Пекина Тяньаньмэнь. Но лидер страны Дэн Сяопин сказал тогда: «Или они нас, или мы их». Протест жестоко подавили, было убито две с половиной тысячи и ранено около десяти тысяч человек. Тысячи были арестованы. Это потрясло Китай и вызвало возмущение во всем мире. После этого много китайцев эмигрировали в США, и еще больше приехали на учебу или на временную работу.
* * *
Лиля с Алешей стояли на улице Чайна — тауна вместе с Ли, его семьей и друзьями — праздновался китайский Новый год, самый главный праздник года. Он приходится на раннюю весну и отмечается всеми китайцами, где бы они ни жили.
Лиля смотрела на яркие вспышки разноцветных ракет и переводила взгляд на Ли. Он был увлечен, смеялся, рассказывал что-то веселое жене и сыну. Как преобразился ее друг! Когда пять лет назад она видела его в Бруклинском госпитале, он выглядел потерянным и унылым, взгляд его был потухшим. Теперь он снова стал хирургом, и Лиля видела, что он опять похож на того жизнерадостного Ли, каким она знала его в Москве.
