Клиентура закусочной в основном состоит из работников близлежащих компаний да соседских любителей выпить, многие из которых проживают в округе Реннбанвег. Кафе представляет собой обветшалое деревянное строение с шестью столиками. Случайный наблюдатель мог бы прикинуть на глаз, что оно примерно в восемь раз больше подземной камеры Приклопиля.
Владелица, Крисшна Палфрадер, грузная женщина в начале шестого десятка, сыта по горло блеском известности, вваливающимися в двери телевизионными камерами, осветительными прожекторами и толпами неугомонных репортеров. Но она помнила Вольфганга Приклопиля.
Это чудо, чудо, что она жива и здорова. Но все мы знаем, что в той истории было и кое-что еще. Одному лишь Богу ведомо, что же там происходило на самом деле. Что до Приклопиля, то он иногда показывался здесь, несколько раз в неделю, но мы не знали его имени до тех пор, пока не увидели по телевизору. Он был очень спокойным мужчиной, всегда дружелюбным и вежливым со всеми. Каждый раз занимал одно и то же место в углу. Не помню точно, что он ел и пил, но, думаю, обычно это была сосиска, и он никогда не заказывал алкоголя — может, яблочный сок с газировкой, что-то в этом роде. Я не помню, когда он начал здесь появляться. Он был не из тех, кого замечают и о ком говорят.
Вольфганг разговаривал лишь с двумя другими техниками об их работе. Они оба восхищались им и говорили: он знает свое дело и действительно одаренный. У нас у всех создалось впечатление, что он образованный и толковый человек, поскольку он всегда был модно одет.
Он был интересным мужчиной, но каким-то неприметным. Да он как раз и старался не выделяться. Можно было сказать, что он невидимка. Единственное, из-за чего люди обращали на него внимание, так это его броская машина. У него был большой спортивный BMW, который он часто парковал перед входом. Когда ревел двигатель, люди оборачивались и смотрели.
Последний раз я видела его в июле 2006-го, перед закрытием на три недели на отпуск в августе.
Отец Наташи, Людвиг, тоже завсегдатай этой закусочной, он известен в ней под своим прозвищем Люки. Он останавливается здесь в семь часов утра, в своей ночной жизни шиворот-навыворот, после окончания ночной смены в пекарне, где теперь работает по найму, чтобы позавтракать и выпить пива или вина с содовой. Встречал ли он когда-нибудь Вольфи, не зная, кто тот такой? Вот вопрос, на который до сих пор нет ответа. Вступал ли он однажды с ним в разговор, спрашивал ли о погоде?
Может, он даже покупал ему стакан яблочного сока, не зная, что в семи-десяти минутах езды отсюда, в зависимости от потока транспорта, его маленькая девочка была узницей тюрьмы, специально построенной этим человеком. Кристина не помнит, видела ли она когда-либо этих двух мужчин вместе. Но в этом причудливом Бермудском треугольнике переплетенных знакомств и случайных встреч есть и еще один момент.
Бывший «хороший друг» Людвига, который был еще и любовником матери Наташи, Бригитты Сирни, также указывался как человек, знавший Приклопиля. Ронни Хусек владеет транспортным предприятием в промышленном районе совсем близко от этого кафе. «Я немного знаю Хусека. Госпожа Сирни знает его очень хорошо, — говорит господин Кох. — Он был моим приятелем, но недолго». Потому что у Хусека и Сирни завязался роман, когда она и Людвиг еще были вместе — так утверждают соседи.
Очевидцы сообщили, что видели в этой бедной части Вены Хусека с Приклопилем в продуктовом магазине, куда обычно наведывалась и госпожа Сирни: Хусек убедил технически одаренного отшельника, что тот сможет починить неисправную коробку предохранителей.
Среди свидетелей, весьма настроенных против, и Сирни Аннелиз Глезер, которая ясно помнила о той встрече: «И я уверена, что она знала Приклопиля, похитителя. Я очень хорошо его помню, он заходил в магазин с этим Хусеком, Ронни Хусеком, а на улице чинил коробку предохранителей». Это было в сентябре 1997 года, как раз перед тем, как она лишилась магазина. «Госпожа Сирни тогда приходила тоже, и она разговаривала с ними обоими. Я знаю, что Сирни была знакома с Хусеком, и, похоже, он позвал своего друга починить коробку предохранителей, и этим другом был несомненно Приклопиль».
Госпожа Глезер говорит, что она рассказала детективам о своих подозрениях, но, по ее словам, они отнеслись к ее заявлению, мягко выражаясь, равнодушно. «Я уверена, что эту историю еще необходимо расследовать. Есть еще много чего, что нужно выяснить. Наташа умолчала о предшествующем вечере, и этот эпизод не попал в сообщения. Я хотела бы снова встретиться с ней, с Наташей, и побеседовать об этом».
О Хусеке также говорят, что он знаком с партнером по бизнесу и другом Вольфганга Хольцапфелем. До настоящего времени последний отказывается говорить о каких-либо дружеских отношениях. Фактически он хранит молчание с тех пор, как дал пресс-конференцию после освобождения Наташи, на которой заявил, что встречал ее, когда она находилась в заточении, но не знал, кто она такая.
Может ли это действительно быть совпадением: преступник посещает то же самое кафе, что и отец жертвы, с человеком, который стал любовником матери жертвы и который знал делового партнера Приклопиля? Но есть и еще кое-что.
Наташа Кампуш бывала там со своим отцом. В интервью авторам господин Кох, чьи чувства истощились вместе с деньгами, не был уверен, что встречал похитителя в закусочной, но признал, что бывал там с Наташей:
Когда я в первый раз увидел его фотографии по телевизору, он действительно показался мне знакомым. Может, я и видел его «У Кристины» или еще где, но я не помню. Вот его автомобиль я определенно видел в районе, даже несколько раз. Он очень заметный, это не та модель, что встречаешь каждый день.
Я наведывался в эту закусочную по меньшей мере лет двадцать, точно уже и не помню. Если я шел туда, когда присматривал за Наташей, то я всегда брал ее с собой, потому что никогда не оставлял ее одну. Да, я могу сказать, что она была там со мной, это правда, но не спрашивайте меня, когда именно это было.
Я знаю владелицу очень хорошо, я же ходил туда с самого открытия. Вот только я не помню, встречал ли там Вольфганга Приклопиля, но где-то я его видел.
Похититель, друзья, родители, все в одном и том же кафе — все просто оказались в одном месте? Сказал ли про себя Приклопиль, увидев ее там, что спасет ее от того, что расценил как несчастную жизнь, если похитит ее? Обменивалась ли там Наташа с ним взглядами, дружелюбной улыбкой через прокуренный зал? Встречала ли она кого-то из завсегдатаев, слышала ли их, когда они приходили в дом, где она была пленницей?
