направляется к нам самая неуловимая и самая опасная — нелегальная сеть — военной разведки! Это уже многого стоит!
Полковник Нолан хорошо понимал своего коллегу Мори — руководителя контрразведывательных операций против СССР и был уверен, что теперь Джон уже не отступит от Топхэта, вцепившись в него бульдожьей хваткой, и потому решил на всякий случай предостеречь его:
— К мнению директора ФБР мы обязаны прислушиваться. Мистера Гувера насторожило, что Топхэт удивительно легко и главное — большой численностью сдает своих всех подряд: и разведчиков, и нелегалов, и всех их связников. И даже шифровальщиков. А самое странное, как заметил мистер Гувер, при проверке выяснилось, что все нелегалы, которых он выдал, выведены уже в Советский Союз. Агентов же из числа граждан США никого еще не назвал. «Разве это не подозрительно?» — спросил меня шеф. И я ничего не мог ему ответить. А ты что можешь сказать на это?
Мори ухмыльнулся и, подумав немного, ответил:
— Да, он не назвал нам агентов из числа американских граждан, но это все впереди. Я обязательно выпотрошу из него все. Вы же знаете, что я слов на ветер не бросаю.
— О’кей! Тогда я назову еще один упрек мистера Гувера в наш адрес. Он предостерегает от того, что Топхэт после возвращения в СССР, как я уже говорил тебе однажды, может отойти от дальнейшего сотрудничества с нами…
— А почему он так думает? — перебил начальника отдела Джон. — Мистера Гувера удивило заявление Топхэта о том, что он никогда не согласится остаться на жительство в Соединенных Штатах Америки только потому, что очень дорожит семьей и своими родственниками в России.
— Но разве это плохо, если он и там будет снабжать уже ЦРУ такой же ценной информацией, как нас сейчас? Мы же внедряем своего «крота» во вторую по значимости после КГБ спецслужбу СССР! Резидентура ЦРУ в Москве будет благодарна нам до гроба за передачу им такого классного агента, как Топхэт! Можете сказать мистеру Гуверу, что лично я шестым чувством угадываю и отличаю порядочного человека от сукиного сына и прекрасно чувствую, с кем стоит нам работать, а с кем нет.
Нолан иронично улыбнулся и, постукивая по столу костяшками пальцев, сказал:
— Ты, мистер Джон, очевидно, забываешь, что русская душа всегда была потемками для нас. И, как хорошо заметил мистер Гувер, «предатель есть предатель и он остается им навсегда в любой стране». Сегодня он легко предал свою Родину, а завтра предаст и нас. Исходя из этого, шеф просил начать изучение Топхэта по месту его жительства. Вчера я беседовал об этом с Дэвидом Мэнли. Он предложил использовать для его изучения молодого американца Ричарда Киршмана, который проходит по делу Топхэта.
— Мне этот Киршман известен…
— Откуда он тебе известен? — удивился начальник отдела.
— По сообщению самого Топхэта. Он же ничего не скрывает от меня. Познакомился он спим два года назад на приеме в Военно-штабном комитете ООН. Киршмана пригласил туда его родственник, полковник военно-воздушных сил США Чапман. Сам Киршман работал в те годы агентом по покупке и продаже недвижимого имущества в компании Хэмслей-Спир. А проявил он интерес к Топхэту в связи с тем, что каким-то образом узнал о намерении советского представительства купить в Нью-Йорке хороший дом. Топхэт, естественно, познакомил Ричарда с работником советского посольства, который занимался этой проблемой. После этого Киршман и Топхэт посещали неоднократно увеселительные и спортивные мероприятия. Не раз американский еврей угощал русского полковника в ресторанах и кафе. Делал он это за счет своей компании и в благодарность за состоявшуюся деловую сделку. За эти два года у них установились дружеские отношения. Топхэт уже дважды приглашал коммерсанта к себе на квартиру. Подобные их встречи можно, конечно, восстановить. Но нужно ли нам это?
— А почему нет? — пожал плечами Нолан. — Ты считаешь, что не стоит прислушиваться к рекомендациям директора ФБР?
— Да дело не в этом…
— А в чем же тогда?
— В том, что еще до рекомендации мистера Гувера я подготовил план ввода в изучение Топхэта по месту жительства другого, проверенного мною человека.
— И кто же он, этот проверенный человек?
— Выходец из России Симон Каплан. В США он прибыл в начале этого века. Сегодня он — успешный бизнесмен, отец троих взрослых сыновей, двое из них являются офицерами ВМФ и ВВС.
— Тогда объясни, пожалуйста, почему ты отдаешь предпочтение Каплану, а не Киршману?
— Потому что я уже почти готовил Каплана к вводу в разработку Топхэта. Я делаю ставку на мистера Симона еще и потому, что у него есть точки соприкосновения с нашим агентом. Каплан владеет русским языком, хорошо знает Россию, плюс к этому он проживает в том же доме, что и Топхэт. Об условиях и мотивах их знакомства я уже инструктировал Симона.
Тут Нолан нахмурился и строгим тоном спросил:
— А почему ты готовишь план и проводишь встречи, не ставя меня в известность?
— Да не хотел я загружать вас своими планами и материалами каждый день, — туманно ответил Мори и, снисходительно улыбнувшись, добавил: — Главное — не доклады в нашей работе, а конечный результат. К этому я и готовлю встречу Каплана с Топхэтом.
— И как же ты планируешь осуществить их знакомство?
— Очень просто. Знакомство будет исходить от Симона Каплана. Он должен как бы случайно встретиться с миссис Поляковой, которая постоянно совершает около дома прогулки со своими маленькими детьми. Услышав говор на русском языке, он должен подойти к ним и завести беседу, в процессе которой как бы между прочим расскажет ей все о себе.
— А что он должен рассказать ей?
— Что жил раньше в России и покинул ее сорок лет назад. Подчеркнет, что в Советском Союзе у него остались близкие родственники. Что его особенно интересует судьба младшего брата, который после окончания войны в Европе занимал в Казани какой-то важный пост. При этом он должен попросить миссис Полякову хоть что-нибудь узнать о нем через ее мужа. По идее она должна с пониманием отнестись к его просьбе и пообещать помочь через мужа, а возможно, и свести его с Топхэтом. Если же она не предложит ему встретиться с мужем, тогда он сам намекнет ей об этом. Но я полагаю, что она согласится с его предложением. В этом случае Каплан подготовит короткое письмо с аналогичной просьбой и вручит его при встрече Топхэту. Тогда же Каплан расскажет все о себе, о своих деловых связях и о своем племяннике, работающем на заводе по производству керамики, которая применяется в реактивных самолетах.
