Руководимый железной рукой режиссера, Ален Делон играл свою роль итальянского Растиньяка в разных тонах: он был пронзительно нежен в сценах с любимым дядей, который стал для него, сироты, вторым отцом, предприимчив и решителен с Анжеликой, почти груб и прямолинеен с Колоджеро, для которого брак дочери – единственная возможность прорваться в общество, которое доселе было для него закрыто. Ведь говорит же ему князь Фабрицио: «Вряд ли бы вы заполучили такого знатного, утонченного и красивого зятя, если бы его предки не растратили полдюжины семейных состояний». Ален Делон играл, стало быть, нового героя новой эпохи, к которой у самого Висконти было двойственное чувство: он скорбел по временам своих предков и в то же время выносил им приговор. И не случайно. Ведь в то время он был тесно связан с руководителями компартии Италии и в числе первых показал свой фильм генсеку Тольятти. Он тоже следовал путем Танкреди, и не случайно потом ему нередко задавали вопрос: насколько автобиографичен его фильм? Признавая это частично, он был, вероятно, искренен. В молодом Танкреди, несомненно, есть черты молодого Висконти, а в старом князе Салина – его же в поздние годы. Конечно, постановщику ближе старый князь, он его любит больше, с пронзительной жалостью наблюдая за ним в финале, когда тот, усталый, бредет один в свой дом по пустынным улицам Палермо.
Прощание с прошлым – сквозная мысль автора романа и постановщика фильма. Это – последний фильм, который Ален Делон сделает со своим «маэстро». Нет, в их отношениях не появилось охлаждение. Просто оба здраво понимают, что надо «отдохнуть» друг от друга, поработать врозь. Став продюсером, Ален долгие годы будет лелеять план экранизации романа Пруста «На пути к Свану» в постановке Висконти. Но так и не сумеет собрать нужные средства, и его идею реализует, уже после смерти Лукино Висконти в 1983 году, Фолькер Шлендорфф, в картине которого он блестяще сыграет небольшую роль барона Шарлюса. Когда-то Висконти хотел поручить эту роль Марлону Брандо. А поскольку Ален Делон обожает этого актера, то сам факт, что он стал как бы его восприемником, ему даже льстил. Каким бы Ален Делон сыграл у Висконти Свана, можно только догадываться.
Если «Рокко и его братья» в свое время на Международном кинофестивале в Венеции не был удостоен главного приза – «Золотого льва Святого Марка» (его тогда отдали по чисто политическим соображениям посредственной ленте Андре Кайатта «Переправа через Рейн», а «Рокко» достался лишь Специальный приз жюри), то «Гепард» был с восторгом встречен на Каннском фестивале 1963 года, где он получил «Гран-при» – «Золотую пальмовую ветвь». На фотографии счастливый и улыбающийся Висконти рядом с Ланкастером, Делоном и Кардинале.
Этим аккордом завершается четырехлетняя эпопея Алена Делона в Италии. Он вправе гордиться собой. В его «багаже» – два Клемана, два Висконти и один Антониони. Ему 27 лет, он уверенно смотрит в завтрашний день и после Каннского фестиваля возвращается в Париж, где его ждет работа в картине нового для него режиссера Анри Вернея «Мелодия из подвала».
В минувшем 1962 году он ничего существенного не сделал, кроме, разумеется, «Гепарда» (который выйдет на экран в 1963 году). Очередной «скетч» в фильме Жюльена Дювивье «Дьявол и десять заповедей», правда, был достаточно интересен (иллюстрируя заповедь «чти отца и матерь свою»), рассказывая о парне, воспитанном мачехой, который едет повидать настоящую мать, Клариссу (Даниель Даррье) – знаменитую актрису, а та принимает его за поклонника и безбожно кокетничает, так что Пьер Мессаже (Ален Делон) с отвращением покидает ее и с облегчением возвращается в отчий дом, где его с тревогой поджидают отец и любящая мачеха. Сама ситуация встречи сына и матери была не лишена пикантности. Другие же картины этого года либо вовсе не были завершены (как, например, «Марко Поло» из-за разорения продюсера Рауля Леви), либо не принесли ему никакого удовлетворения («Любовь на море» Ги Жиля, в котором снималась и Роми Шнайдер), либо он только мелькнул на экране, как в картине «Столкновения», куда его зазвал приятель Жан-Клод Бриали.
Зато в 1963 году, наконец, исполнится его заветная мечта – сняться в одном фильме с Жаном Габеном. Он часто говорил об этом своему импресарио Ольге Хорстиг. И той наконец удалось выполнить его желание. Можно сказать, что никто не оказал на Алена Делона такого влияния, как Жан Габен, который, как известно, проповедовал теорию «смены жанров и амплуа». Умея играть ВСЕ, он представал на экране то гангстером, то полицейским комиссаром, то в комедии, то в мелодраме. Применяя этот метод к себе, Ален Делон будет называть его «чередованием черного и белого». Первым его осуществлением и станет картина Анри Вернея «Мелодия из подвала».
Сценарий фильма был написан по роману американца Джона Триниана известным писателем детективов Альбером Симоненом. Его изначально писали «на» Жана Габена, которому тогда было почти 60 лет, и он стал переходить на роли бандитов-резонеров. Его герою, месье Шарлю, нужен молодой помощник, ибо некоторые вещи делать ему не по силам. А задумал он ограбление века – сейфовой комнаты в подвале казино Ниццы. Молодой Франсис (Ален Делон), с которым он познакомился в тюрьме, прекрасно подойдет на роль парня, способного перелезать через стены, бегать по крышам и т. д. Известно, что Габен был капризен при выборе партнеров, а тут продюсер Жак Бар предложил ему кандидатуру Алена Делона, которого Жан Габен видел в «На ярком солнце» и в «Рокко» и которого он не представлял в роли Франсиса. Американским сопродюсерам из компании «МГМ» имя Делона ничего не говорит, они считают, что рядом с Габеном «пройдет» любой средний актер. Но уж коли Жак Бар так настаивает, то ему как исполнительному продюсеру придется уложиться в жесткие рамки сметы. Чтобы его утвердили на роль Франсиса, Ален Делон соглашается подписать контракт, по которому он получит лишь проценты со сборов в конкретно обозначенных странах: в Восточной Европе, где известна популярность Жана Габена, в Японии, где его самого обожает молодежь, и Аргентине. Как потом выяснится, он ничуть не проиграл при этом. Фильм имел большой кассовый успех. Сам Габен признавал, что Ален заработал на этой картине больше денег, чем он сам: несколько миллионов франков.
…Итак, Шарль берет в напарники своего экс-сокамерника по заключению. По правде говоря, у него нет большого выбора. Не нравится ему только во Франсисе любовь к «импровизациям». Но он молод и ловок, а это главное для осуществления его замысла. Франсис должен пробраться в подвал казино, где хранятся деньги, и подготовить приход Шарля, который и сгребет из сейфа в сумки миллионы франков. Все проходит как нельзя лучше, но бездумный Франсис в тот же вечер наведается в казино и «засветится» там: его фото появится на другой день на первой странице газеты и тем самым сразу обратит на себя внимание полиции. Теперь им с Шарлем следует затаиться и переждать опасность. Но в первую очередь надо спрятать добычу. Для этого Франсис должен утром явиться в кафе при отельном бассейне и поставить эти две сумки у ног сидящего за кофе Шарля. Мимо него ходят фараоны, и их разговоры толкают его на «импровизацию» – он опускает обе сумки в воду бассейна, надеясь позднее забрать их, когда жандармы удалятся. Сидящий напротив Шарль станет свидетелем того, как из раскрывшихся в воде сумок купюры начнут всплывать на поверхность бассейна… Как это могло произойти, конечно, вопрос. Но финал был эффектный.
