В течение всего четырех дней советские войска покончили со 130-тысячным гарнизоном, засевшим в мощных крепостных укреплениях. Уничтожено было около 42 тысяч солдат и офицеров, 120 самолетов, 1196 орудий, 588 минометов, 104 танка и штурмовых орудия, 82 бронетранспортера, 1719 автомашин, около 2000 пулеметов, разрушено 143 дота и форта. В плен взято около 92 тысяч человек, в том числе 1800 офицеров и генералов. В числе огромных трофеев насчитывалось свыше 2000 орудий, более полутора тысяч минометов и 128 самолетов.
Закончив обсуждение итогов штурма, А. М. Василевский приказал ввести пленных генералов. Те вошли и молча стояли перед нами, понурив головы. Особенно подавленным и несчастным выглядел сам комендант крепости. И мы, естественно, догадались о том, что его угнетает не только плен. Нам из радиоперехватов было уже известно, что бесноватый фюрер объявил генерала О. Лаша за сдачу крепости изменником, а его семью приказал арестовать. Угроза, нависшая над ближними, конечно, угнетала генерала Лаша. Лишь один из пленных генерал инженерных войск, ненависть которого к нам выражалась буквально в каждой складке обрюзгшего и грубого лица пивовара, тужился держаться высокомерно, будто не он был у нас в плену, а мы у него.
Генерал Лаш отвечал на вопросы весьма охотно. Когда А. М. Василевский спросил, как он оценивает итоги боев за Кенигсберг, тот с горечью и удивлением ответил:
— Никак нельзя было раньше предположить, что такая крепость, как Кенигсберг, падет так быстро. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию.
Лаш сообщил, что на второй день штурма он полностью потерял управление войсками. От массированных ударов артиллерии и налетов советской авиации в городе возникли многочисленные пожары, а городские кварталы оказались настолько сильно разрушенными, что совершенно невозможно было передвигаться по улицам. А последние два дня штурма, по мнению генерала Лаша, показали всю бессмысленность дальнейшего сопротивления.
Слушая признания коменданта крепости, генерал инженерных войск, о котором я упоминал выше, всячески — и позами своей тучной фигуры, и гримасами старался выразить свое недовольство поведением Лаша. Отвечая на вопросы А. М. Василевского, он не смог скрыть своего раздражения и пытался всю вину за столь быстрое падение крепости свалить на коменданта, бросая при ответах на него взгляды, полные нескрываемой злобы.
А. М. Василевский несколькими едкими замечаниями и вопросами быстро осадил этого хорохорившегося фашиста, и тот, не сумев скрыть своего испуга, внезапно умолк и потупился.
В конце допроса А. М. Василевский спросил у пленных, кого они знают из советских военачальников. К нашему удивлению, они не могли назвать, кроме Ворошилова, Буденного и Тимошенко, ни одного советского полководца, войска которых нещадно били их хваленые армии, начиная от Москвы и Сталинграда. Не удержавшись, я спросил: неужели они не знают даже таких прославленных полководцев, как Жуков, Василевский, Рокоссовский и Конев? Пленные в ответ лишь переглянулись и промолчали. После минутного молчания генерал Лаш смущенно сказал, что он впервые услышал о Маршале Советского Союза Василевском в связи с его ультиматумом гарнизону Кенигсберга.
Видно, далеко не все немецкие генералы имели доступ к данным, добываемым всеми видами разведки рейха, ибо, безусловно, сведения о советских полководцах имелись в ОКХ и ОКВ. В отличие от гитлеровцев, советские генералы и офицеры на протяжении всей войны старались разузнать не только фамилии и чины тех командиров, войска которых им предстояло громить, но и в первую очередь, на что каждый из них способен, что можно от него ожидать в той или иной обстановке.
Так закончился штурм Кенигсберга. Безусловно, это была очень важная победа советских войск. Теперь Ставка могла все внимание сосредоточить на завершении подготовки и проведении наступления на столицу фашистской Германии.
В тот же день ровно в 24 часа Москва салютовала героям штурма Кенигсберга. В ознаменование этой победы Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За взятое Кенигсберга», которой были награждены участники штурма. 98 соединениям и частям было присвоено почетное наименование Кенигсбергских.
Воины, штурмовавшие Кенигсберг, проявили массовой героизм и блестящую выучку. Повествуя о ходе штурма, я уже приводил ряд примеров. Я не мог, естественно, рассказать обо всех особо отличившихся. И пусть простят меня за это те тысячи бойцов, кого я не упомянул в своем рассказе, как не упомянул, например, о таких героях штурма, какими были солдаты и офицеры одного из батальонов 366-го стрелкового полка 126-й стрелковой дивизии, которым блестяще командовал майор Н. И. Мамонтов. Только один этот батальон в ходе ожесточенных боев очистил 23 квартала, уничтожил 450 фашистов, захватил 5 орудия, 300 автомашин и взял в плен 3000 солдат и офицеров!
И неудивительно, что более двухсот воинов, участвовавших в штурме Кенигсберга, стали Героями Советского Союза. Среди удостоенных этого высокого звания были и упомянутый мною майор Н. И. Мамонтов, командиры стрелковых дивизий И. Д. Бурмаков, Г. И. Карижский, М. А. Пронин, Г. Б. Петере, П. Ф. Толстиков, Н. Г. Цыганов, Г. И. Чернов, командиры стрелковых корпусов С. С. Гурьев, М. Н. Завадовский, А. С. Ксенофонтов, А. И. Лопатин, командир танкового корпуса В. В. Бутков, командармы К. Н. Галицкий и Н. Ф. Папивин, командующий артиллерией 11-й гвардейской армии генерал-лейтенант П. С. Семенов, генерал-полковники артиллерии Н. М. Хлебников и М. М. Барсуков. Командармы А. П. Белобородов, Т. Т. Хрюкин и летчик П. Я. Головачев стали дважды Героями Советского Союза, а А. М. Василевский был награжден вторым орденом «Победа».
К сожалению, некоторые участники штурма, как и генерал С. С. Гурьев, были удостоены высокого звания посмертно.
После войны мне часто приходилось бывать в этом городе, у стен которого советские воины совершили один из самых выдающихся подвигов. И я всегда приходил на братскую могилу героев, павших при штурме этой твердыни пруссачества. На могиле воздвигнут обелиск, на котором начертаны справедливые слова: «Ваше мужество было беспримерным. Ваша воля была непреклонной. Ваша слава бессмертна».
И мне хотелось бы, чтобы и мой строго документальный рассказ очевидца хотя бы немного послужил увековечиванию памяти воинов, героически штурмовавших эту крепость.
После допроса пленных генералов мы занялись организацией наступления войск фронта с целью разгрома дивизий врага на Земландском полуострове и овладения его крупной военно-морской базой Пиллау (Балтийск.). По установившейся традиции А. М. Василевский решил заслушать доклад начальника разведки фронта, чтобы четко представить себе, с какими силами ваши войска встретятся дальше, и, исходя из этого, уточнить замысел дальнейшего наступления, которое являлось, по сути дела, логичным продолжениям штурма Кенигсберга, составляя как бы следующий этап операции «Земланд».
