21 марта 1997 г. Пятница. Академическая
Сегодня день премьеры моего «Павла I». 21 марта 1992 года с перепугу я сыграл моего императора, спасителя моего в этом театральном содоме-дерьме-разделе-расколе. Пять лет, уже пять лет прошло, пронеслось, и ничего не изменилось, кроме того, что... родилась у меня внучка Олька, прибавились болезни... Да нет, был «Живаго», были Греция, Турция... Господи! Была любовь и муки. Благодарю Тебя за все это, Господи!
Вся эта интрига со «СПИД-инфо» — это мой расчет за язву желудка, это месть моя и насмешка над собой и всеми. Надо поражение свое выдать за победу, и, как это ни парадоксально, публикация в этой газетенке и все разговоры вокруг неожиданно принесли мне уверенность и силу. Я могу, а вы — нет.
Видел сон — умер Распутин. Я горько плакал и каялся, что не повидался, не позвонил... Честнее человека и писателя не встречал я в жизни. И вот отсюда позвонил ему, и он, судя по голосу, рад был. «Хоть так теперь, во сне, видимся, и то хорошо... Я уезжаю через два дня, а после 10 мая, пользуясь случаем этого звонка, теперь уж сам разыщу...» Нет, это было 15 марта... не апреля.
Гедонизм целью жизни и высшим благом признает наслаждение; добро определяется как то, что приносит наслаждение, а зло — как то, что влечет за собой страдание.
Я так рад, что позвонил Распутину, и рад больше всего, что он мне рад.
7 апреля 1997 г. Понедельник
Замечательно сказала Демидова: «У меня в театре были два партнера — Высоцкий и Золотухин». Нет, не за эту фразу, хотя то, что она как бы между нами поставила знак равенства... Вы понимаете, господа пр. заседатели, о чем речь идет и кто ее ведет?
14 апреля 1997 г. Понедельник
Слава Богу, я поздравил Матрену Ф. Я люблю свои дневники, они спасают меня... Целый день я все-таки занят делом.
О чем мы говорили с Иваном всю эту неделю — не помню. Да, ему очень понравилась программа Плахова про меня. Сказал, что я предал Кольку (Губенко). Просил его объяснить, в чем это выражается — не стал или не смог. «Ну, предал...» Считает, что я зря опубликовал письмо Филатова. Опять попросил я Ивана сказать почему. И опять ответа не было. «У каждого своя жизнь...» Да, мне нужен скандал «СПИД-инфо». Вам это противно, омерзительно? А мне в самый раз.
24 апреля 1997 г. Четверг
А сегодня на «Петушках» решил попробовать книжками поторговать, один. Это еще одно преступление, и я его переступлю.
26 апреля 1997 г. Суббота
Иногда мне хочется позвонить Дарье Асламовой и поблагодарить ее. «СПИД-интервью» сообщило мне третью космическую скорость — я никогда не чувствовал себя так уверенно и сильно в жизни и на сцене, особенно в общении с партнерами, как после этого интервью. Я могу, а вы — нет, вы — «тварь дрожащая» — где-то оттуда, из подсознания, из этого раскольнического блуждания, теоретического, статейного. Конечно, эта уверенность в сильной мере поддержана фильмом Плахова, который все время вертится-крутится в моей башке то одним кадром, то другим. Памятник он мне, конечно, воздвиг...
«Ему от Бога, от папы с мамой дано было, наверное, очень много». Демидова.
Спокойствие, только спокойствие. Нельзя дневник на секунду без присмотра оставить, все заглядывают, читают, делают выводы и скандалят, потому что программа на скандал заложена заранее и теперь уже навсегда. Да хрен с вами со всеми.
Вчера я, зайдя в буфет пообедать, решил, что я его не заработал. А «заработать» для меня означало — решиться на поход в театр Губенко за книгами, в гримерную 307. И я пошел. Я встретился с Губенко. Я не мог смотреть на него, отводил глаза, не знаю почему — мне было стыдно, а его, тоже не знаю почему, безумно жаль... Ирка принесла ему из буфета какое-то хлебало... Странный, неухоженный быт... Постаревший Николай с потухшим, что называется, взором...
«Они хотят правительственным путем... к 80-летию Любимова сделать ему подарок... Ну что ж, было 27 судов, на этот раз их, может быть, будет меньше, 10... До конца жизни хватит...» (До конца чьей жизни, хотел я уточнить, но не стал.)
Почему нет голоса? От нервов. От скандалов, от выяснений. Не забрала же голос жалость к Коле, которого хотелось обнять и прижать к сердцу со словами «что мы наделали!». У нас одна гримерная с ним в новом здании — 307, ключ от гримерной у него, а ключ от шкафа у меня. Любопытное совпадение-наблюдение.
Нинка не дала досмотреть передачу Леньке. Сказала, что сломался телевизор, что-то случилось... Но сама смотрела все от начала и до конца...
Губенко:
— Четыре года мы не получаем ни копейки бюджетных денег... Ты понимаешь, что такое 4 миллиарда... каждый год по миллиарду... это каждый день по друзьям с протянутой рукой...
— У вас нет учредителя... Найдите...
— Не берет никто. И наши деньги уходят к вам...
— А у нас говорят, что наши деньги уходят к вам.
20 мая 1997 г. Вторник. Вечер. Академическая
Отвратительное было настроение вчера от встречи у Говорухина с его заместителем Губенко. Но, скорее, оно было еще оттого, что Чиков <Чиков Валерий — режиссер фильма «Не валяй дурака, Америка!».> так представлял пышно Леву Дурова — «рюмку не пронесет и всегда трезвый, требовательный», — а про меня двух слов не мог сказать. Я, помня свою вялую, пьяную рожу в кафе, очень хорошо его понимал, но все равно оскорбился... Он до такой степени мял свою аннотацию про меня, что Лева не выдержал: «Да не мучайся ты, отдай микрофон Валерию...» А я разозлился и от того еще больше разозлился на себя и мир... и выглядел бледно...
Гнездо «коммуняк»!..
Колька опять затеял. На вопрос начальника: «Ты когда будешь ходить на работу?» — Коля, показывая на меня:
— Пока эти подлецы будут пытаться отнять у нас театр... Хотят слить... Одних в канаву, а другим — все...
— Коля, ну не надо было начинать...
9 августа 1997 г. Суббота
Я ищу себе оправдание, почему я не могу ее оставить после всего кошмара случившегося — автор не может отказаться от своего персонажа.
Всю хронику последних дней запишу я когда-нибудь, но не в ближайшие дни. А сегодня я должен собраться и улететь на Алтай, где, к счастью, Вовка оказался с Артемом. Только бы дождался он там меня. Дозвонился я только что до Ивана, хоть бы встретил кто меня в Барнауле. Хоть бы отвез меня кто в Домодедово.
11 августа 1997 г. Понедельник. Быстрый Исток
Вчера в Быстром Истоке объехали всю родню и решили вопрос с родительским домом — отдать его под Дом охотника им. В. Золотухина. Алексей Леденев берется этот дом, который, по словам Веры Григорьевны, превратился в дом терпимости (двери открыты, и девки с ребятами по ночам трахаются там день и ночь), отремонтировать, поставить на фундамент — деньги центр на это выделяет. Дом по нашему с братьями представлению, таким образом, сохранится, а что касается музея, так это дело потомков... Вывеска-табличка сама за себя скажет, а если выполнить и придумать хороший барельеф или портрет, то люди будут интересоваться, кто такой Валерий Золотухин, и память как-то продолжится. Бессмертия мы не заслужили... Грехи наши слишком тяжкие, и увели они нас в сторону.