Ознакомительная версия.
272
До лета 1918 года В. А. Харитоненко с сыном Иваном, наследником многомиллионного отцовского состояния, который скончался в родовом имении Натальевке в 1914 году, продолжали жить в знаменитом московском особняке на Софийской набережной. Затем, бросив на произвол судьбы всё своё несметное богатство и, прежде всего, уникальную коллекцию художественных ценностей, переехали на Украину; оттуда эмигрировали за границу, где и закончили дни своего существования. Жизнь И. П. Харитоненко оборвалась трагически, в результате самоубийства, происшедшего в Мюнхене в 1924 году.
Один из подобных увеселительных вечеров в доме Харитоненок весьма колоритно представлен в воспоминаниях М. В. Нестерова: «В спектакле участвовала московская «золотая молодежь», разные доморощенные «дофины» и «инфанты». Среди них первенствовал «единственный», как томно называла мадам Харитоненко сына Ивана Павловича – Ваню Харитоненко. Народу набралось человек до трехсот. Москва титулованная и та, что «за кавалергардов» – именитое купечество со своими отпрысками. Были кое-кто из артистов, художников. Спектакль ставил артист Художественного театра талантливый, опытный Москвин. Хорошие костюмы, декорации.
Спектакль затянулся. По окончании мы с женой хотели тотчас уехать домой – не удалось. Намерение наше было открыто, пришлось остаться ужинать. Началось шествие к столу. Княгиня Щербатова взяла меня под руку, и судьба моя была решена.
Огромная столовая, в ней большой центральный стол и ряд малых, отлично сервированных, украшенных массой цветов. За нашим столом, кроме кн[ягини] Щербатовой и меня, были молодые Мекки, кн[язь] Щербатов и балерина Гельцер. Не скажу, чтобы я чувствовал себя в этом обществе, как дома. Салонные разговоры не были мне по душе. Однако как-то всё обошлось благополучно. Хозяевами был предложен тост за моё здоровье. Часам к четырём ужин кончился, мы распростились, автомобиль доставил нас домой» (Нестеров М. В. Указ. соч. С. 365).
A. И. Леман является автором трёх работ, посвящённых скрипичному искусству: «Акустика скрипки» (Ч. 1 и 2. М., 1903); «Книга о скрипке» (2-е изд. М., 1903) и «Русская скрипка» (СПб., 1909).
Дмитрий Владимирович Зёрнов родился 7 марта 1907 года.
См.: Зёрнов В. Д. Учитель и друг // Тр. ИИЕТ. Т. 28. Ист. физ. – мат. наук. М., 1959. С. 111–118. См. также: ВИЕТ. 2004. № 4. С. 143–151.
По-видимому, речь идёт о письме П. Н. Лебедева из Гейдельберга от 4 июля 1906 года, в котором он «весьма настоятельно» просит В. Д. Зёрнова «изложить теорию манометра Вина, так как она должна появиться в печати». В конце же письма Лебедев с упрёком замечает: «…всё, что Вы пишите, должно быть додумано до конца, а в Ваших неряшливых набросках добраться до понимания достаточно трудно» (ВИЕТ. 2004. № 4. С. 161).
Похожие замечания П. Н. Лебедева присутствуют и в других его письмах к Зёрнову. Так, например, в письме от 15 июня 1906 года он писал: «Многоуважаемый Владимир Дмитриевич! Во-первых, поздравляю и желаю Вам всего хорошего. Во-вторых, поздравляю Вас с тем, что я далеко. Дело в том, что я никогда не ожидал, что Вы дадите мне Вашу рукопись в такой неряшливой форме: Вы не потрудились даже сами перечитать её и заполнить пропуски в цитатах и размерах приборов, без чего её нельзя печатать – и я, в качестве переводчика, ничего не могу сделать» (ВИЕТ. 2004. № 4. С. 152).
В своём ответном послании, черновой набросок которого хранится в личном архиве учёного, B. Д. Зёрнов писал: «Многоуважаемый Пётр Николаевич! Любезное письмо Ваше от 4. VII получил. Очень жаль, что Вы не сообщили мне при свидании в Москве о тех сомнениях, которые представляет теория манометра Вина. В моём тексте она изложена согласно Вашим указаниям, сделанных в черновике, который прилагаю (очень прошу Вас листы черновика сохранить и при свидании возвратить мне). Изложение теории в двух редакциях, как Вы требуете, также прилагаю.
Далее. Вам угодно знать моё суждение о формулах „самого Вина“. Затрудняюсь что-либо на это ответить, т[ак] к[ак] не знаю о каких формулах идёт речь. У меня в тексте не упоминается о таковых формулах» (Коллекция В. А. Соломонова).
Вот что писал по этому поводу сам П. И. Карузин в биографической заметке, посвящённой памяти Д. Н. Зёрнова: «В 1899 г., по выслуге 30 лет, Д[митрий] Н[иколаевич] не оставил преподавательской деятельности, остался директором Института нормальной анатомии и ему, кроме пенсии, назначено было из сумм министерства 1200 руб[лей].
На освободившуюся кафедру избирается э[кстра]орд[инарный] проф[ессор] П. И. Карузин, с которым с 1901 г. Д[митрий] Н[иколаевич] и делил труды преподавания, уступив ему ещё в 1898 г. чтение лекций на естественном отделении» (Карузин П. И. [Краткий очерк деятельности Д. Н. Зёрнова].
Москва, 20 августа 1917 года. Машинопись. Л. 1об. // Коллекция В. А. Соломонова).
То же обстоятельство подчёркивалось в речи В. К. Аркадьева, произнесённой 24 апреля 1946 года на торжественном заседании Совета физического факультета МГУ, посвящённом 80-летию со дня рождения П. Н. Лебедева. «Лебедев на этот прибор обращал внимание видных певцов и музыкантов того времени (Собинов, Шаляпин, Танеев), старался фонометр „внедрить в производство“, как мы теперь говорим. Однако, – замечал он далее, – в то время число и мера ещё не завоевали себе полного признания в искусстве. Только в двадцатых годах фонометр нашёл широкое применение на практике, когда с развитием радио получила развитие и акустика и в виде электроакустики, архитектурной и военной акустики сомкнулась с техникой. В настоящее время фонометр Лебедева-Зёрнова применяется при акустических измерениях и в различных электроакустических приборах, чаще всего нося название диска Рэлея. Имя же Зёрнова и Лебедева, проложивших путь этому прибору, часто не упоминается даже в отечественной литературе (см., напр[имер]: „Физический словарь“, слова „Рэлея диск“ и „Фонометр“)» (Аркадьев В. К. П. Н. Лебедев. [Речь на торжественном заседании Совета физического факультета МГУ, посвящённом 80-летию со дня рождения П. Н. Лебедева. Москва, 24 апреля 1946 года]. Машинопись. Л. 4 // Коллекция В. А. Соломонова).
Речь идёт о публикациях В. Д. Зёрнова: «Über absolute Messungen der Schallintensität: (Zweite Mitteilung). Die Rayleighsche Scheibe» (Annalen der Physik. 1908. B. 26. Nr. 1. P. 79–94) и «Об абсолютном измерении силы звука: (Второе сообщение). Диск Рэлея» (ЖРФХО. 1908. Т. 40. Физика. № 3. С. 70–83).
Учёной степени доктора философии П. Н. Лебедев был удостоен в 1891 году, защитив в Страсбургском университете диссертацию «Об измерении диэлектрических постоянных паров и о теории диэлектриков Мосотти-Клаузиуса».
Ознакомительная версия.
