110. Я занималась с Л. И. К нам подошла А. И. и позвала меня завтракать. Каждый день, когда А. И. только первый раз подходит мне, я осматриваю, не надела ли она юбку наизнанку или не видно ли комбинации из-под юбки. Такую же проверку я произвела и на этот раз и всплеснула руками. Из-под юбки А. И. была на целую четверть видна комбинация. Все трое мы начали смеяться, особенно Л. И. хохотала. Я сказала: «У нас никто так живописно не одевается, как А. И.». Л. И. еще больше расхохоталась. «Почему им так смешно?» — спросила я. — «Я любуюсь живописным видом А. И. Она не знала, что у нее видна комбинация, и стояла на верху лестницы, а внизу стояли посторонние». Поправив юбку, И. ушла, а я и Л. И. убирали стулья на место. Я подумала: нужно осмотреть Л. И.: может быть, у нее видна комбинация.
Я осмотрела Л. И. и обнаружила, что и у нее с боков и сзади видна комбинация, хотя гораздо меньше, чем у А. И. Но теперь Л. И. уже не смеялась, а была смущена и подтягивала комбинацию в тех местах, где я показала ей.
111. Когда умер акад. В. П. Воробьев, мне об этом не сразу сказали по той причине, что я еще не совсем оправилась после болезни. Я только замечала, что Л. И. в очень тяжелом настроении. Я не спрашивала о причинах ее плохого настроения, ибо знала, что она во время моей болезни не скажет мне. Через два дня у меня уже была нормальная температура. Я встала с постели. В день кремации тела В. П. утром ко мне подошла Л. И. и взяла меня за руку. До этого момента я еще глубоко верила в то, что В. П. выдержит операцию. Но когда Л. И. взяла меня за руку, я сразу почувствовала, что она сообщит мне о его смерти. Л. И. усадила меня на диван и несколько секунд ничего не говорила, а потом сказала: «Нас постигло большое горе». — «Умер Владимир Петрович», — добавила я. — «Да».
112. Меня познакомили с Т. Я говорила с ним недолго, всего минут 15, но все-таки успела запомнить его руки. Прошел месяц, и я встретилась с Т. в УИЭМе. Он пожал мне руку и начал писать на моей ладони свое имя. Я остановила его. «Я вас и так узнала сразу».
113. Наши дети ездили кататься в автомобиле; я тоже поехала. С нами была А. В. Шофер хотел мне доставить удовольствие и поэтому спрашивал, какая езда мне нравится — быстрая или замедленная?
— Чем быстрее, тем лучше, — отвечала я. Шофер пустил машину со скоростью в 40 км в час.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила А. В.
— Хорошо. Мне кажется, что мы едем быстрее, чем раньше.
— Да, верно…
— А сейчас что ты чувствуешь?
— Что мы еще быстрее едем. Я себя чувствую превосходно!
114. Однажды утром, когда Л. И. пришла в клинику, я встретила ее в вестибюле. Здороваясь со мной, она вяло пожала мне руку и медленно пошла по лестнице наверх. Я шла рядом и поэтому чувствовала, что ей трудно идти наверх. Я спросила: «Вы нездоровы?»
115. Раз когда-то Т. А. читала мне. К нам подошла К. и начала разговаривать с Т. А. Я положила свои руки на горло Т. А. и К. и слушала их голоса. Потом я осмотрела лицо К. и лицо Т. А. «Что, красавицы?» — спросила в шутку Т. А. — «Ничего, у тебя лицо лучше, чем у К.». — «Нет, К. лучше, свежее». — «Может быть, свежее, но черты лица у тебя лучше».
В разговоре с Л. И. я рассказала о том, как я осматривала лица Т. А. и К. «Скажите, правильно ли я определила, что у Т. А. лицо красивее, чем у К.?» — «Правильно».
116. Однажды я, Л. И. и К. (последняя служила нам «проводником») пошли на Журавлевку. Бывала я в этом районе и раньше, но теперь я отметила, что К. ведет нас не по той дороге, по которой я ходила с Л. И. Раньше нам тоже приходилось спускаться с горы, но таких больших рытвин я не замечала, а теперь мы по колени провалились в снег. «Почему вы идете не там, где мы шли прошлый раз?» — спросила я у Л. И. — «Это К. ведет нас ближайшей дорогой». — «Зачем? Ведь здесь хуже идти». На обратном пути мы шли с Л. И. только вдвоем. Я сразу отметила: «Вот это та дорога, по которой мы шли в первый раз. Я ее узнаю потому, что здесь нет выступов и рытвин, а нужно только подниматься в гору».
117. В моей комнате много комнатных растений. Каждое утро я их осматриваю внимательно — не нужно ли полить, не сломалась ли на каком-нибудь растении веточка. Однажды, осматривая «паучок», я заметила, что на одной веточке листья слегка привяли. Я начала искать то место, где была надломлена веточка. Но несмотря на самый тщательный осмотр, в первую минуту не обнаружила места слома. Тем не менее я была уверена, что веточка сломана. В следующую минуту я обнаружила, что веточка действительно сломана.
118. Как-то к нам зашла наша прежняя уборщица с новорожденным сыном. Она разрешила мне осмотреть лицо ребенка, который спокойно лежал на ее руках. Едва прикасаясь пальцами к его личику, я осторожно осмотрела его и убежденно сказала: «А нос совсем курносенький». Мать ребенка засмеялась и показала мне свой нос. «Вы так же курносы, как и ваш сын».
119. Здороваясь со мной, Т. А. пожала мне руки, и я заметила, что она в плохом настроении. «Чем ты так расстроена или недовольна?» — спросила я. «Ничем», — коротко ответила Т. Но ее ответ еще больше убедил меня в том, что она чем-то недовольна. Через несколько минут Л. И. случайно сказала мне ту причину, которая вызвала неудовольствие у Т. А.
120. При одном посещении Музея революции в одной комнате Л. И. показал мне небольшое знамя, на котором были вышиты цифры. Осматривая пальцами каждую цифру, я прочитала следующее: «1905 г.». «Это знамя революции 1905 года?» — «Да», — ответила Л. И. «Оно из шелка», — заметила я.
121. Однажды я была у Т. А. Она, зная, что я особенно интересуюсь книгами, показывала мне свою библиотеку. На переплете одной большой новой книги я обнаружила рельефное изображение человека во весь рост, с поднятой вверх рукой. Этого человека и эту позу я очень хорошо знаю. Поэтому радостно воскликнула: «Товарищ Ленин!..»
122. Перед праздником 1 Мая для всех воспитанников нашей клиники покупали какие-то подарки. Какие именно подарки — это держали в секрете от меня, но я решила рассмотреть все подарки, когда останусь одна. Возвратясь с вечера из УИЭМа, я оставила подругу, которая ночевала у меня, умываться, а сама пошла в одну из кабин, где, как мне казалось, должны были лежать подарки.
На столе лежали кульки со сладостями — это меня не интересовало, и я подошла к окну, на котором рассчитывала найти что-нибудь интересное. Мои руки натолкнулись на барельеф Ленина (как я сама определила). Дальше, на некотором расстоянии, лежал еще один барельеф, который я также сразу узнала, — это был барельеф Пушкина. Когда я возвратилась в комнату, подруга уже ожидала меня.
— Где ты была?
— Сейчас я тебе все расскажу: я получу в подарок, во-первых, барельеф Ленина, во-вторых, барельеф Пушкина, — с гордостью сказала я. Подругу это рассмешило.
